Клиффорд Саймак - Всякая плоть – трава [litres]

– А вы сами что думаете? Чья возьмет?

– Понятия не имею! – сказал сенатор. – Мне не хватает фактов. Я не знаю, что думают в Пентагоне. Не знаю, какие факты есть у них. Не знаю, что представители Генерального штаба сказали президенту. Совершенно неизвестно, как поведут себя Англия, Россия, Франция.

На минуту в трубке стало тихо и пусто. Потом сенатор спросил:

– Не можете ли вы там, в Милвилле, со своей стороны что-либо предпринять?

– Можем обратиться с воззванием, – сказал я. – Ко всем, широко. Через газеты, по радио…

Мне показалось – я вижу, как он качает головой.

– Это не поможет, – сказал он. – Ведь никому не известно, что происходит у вас, за барьером. Может быть, вы попали под влияние пришельцев. И, спасая себя, готовы погубить все человечество. Конечно, газеты и радио ухватятся за ваше воззвание, поднимут шум, раздуют сенсацию. Но это ни в какой мере не повлияет на решение официальных кругов. Только взбудоражит людей, повсюду в народе еще сильней разгорятся страсти. А волнений сейчас и без того хватает. Нам нужно другое: какие-то бесспорные факты и хоть капля здравого смысла.

Он попросту боится, что мы спутаем все карты, вот в чем суть. Хотят, чтоб все было шито-крыто.

– И притом нет достаточно веских доказательств… – продолжал сенатор.

– А вот Дейвенпорт думает, что есть.

– Вы говорили с Дейвенпортом?

– Нет, не говорил, – со спокойной совестью ответил я.

– Дейвенпорт в таких вещах не разбирается. Он – ученый, привык к уединению, вне стен своей лаборатории он теряется…

– А мне он понравился. По-моему, у него и голова, и сердце на месте.

Эх, зря я это сказал: мало того что сенатор напуган, теперь я его еще и смутил.

– Я дам вам знать, – сказал он довольно холодно. – Как только сам что-либо узнаю, извещу вас или Джералда. Я сделаю все, что в моих силах. Думаю, что вам не о чем тревожиться. Главное – старайтесь, чтобы барьер не сдвинулся с места, главное – сохраняйте спокойствие. Больше вам ни о чем не надо заботиться.

– Ну еще бы, сенатор, – сказал я.

Мне стало очень противно.

– Спасибо, что позвонили. Я буду поддерживать с вами связь.

– До свидания, сенатор.

И я положил трубку. Джо смотрел вопросительно. Я покачал головой.

– Ничего он не знает и говорить не хочет. Я так понимаю, ничего он и не может. Не в его власти нам помочь.

По тротуару простучали шаги, и тотчас дверь распахнулась. Я обернулся – на пороге стоял Хигги Моррис.

Надо же, чтобы в такую минуту нелегкая принесла именно его!

Он поглядел мне в лицо, перевел глаза на Джо и снова на меня.

– Что это с вами, ребята?

Я в упор смотрел на него. Хоть бы он убрался отсюда! Да нет, не уйдет…

– Надо ему сказать, Брэд, – услышал я голос Джо.

– Валяй, говори.

Хигги не шелохнулся. Он так и остался у двери и слушал. Джо рассказывает, а Хигги стоит истукан истуканом, глаза остекленели. Ни разу не пошевелился, не перебил ни словом.

Наступило долгое молчание. Потом Хигги спросил:

– Как ты считаешь, Брэд, могут они учинить над нами такое?

– Могут. Они все могут. Если барьер опять двинется с места. Если еще что-нибудь стрясется.

Тут его как пружиной подбросило.

– Так какого черта мы тут торчим? Надо скорее копать!

– Копать?

– Ну да. Бомбоубежище. Рабочей силы у нас сколько угодно. В городе полно народу, и все слоняются без дела. Поставим всех на работу. В депо у вокзала есть экскаватор и всякий дорожный инструмент, по Милвиллу раскидано десятка полтора грузовиков. Я назначу комиссию, и мы… Послушайте, ребята, да что это с вами?

– Хигги, ты просто не понял, – почти ласково сказал Джо. – Это ведь не какие-нибудь радиоактивные осадки выпадут. Бомбу влепят прямо в нас. Тут никакое убежище не спасет. Такое, чтоб спасло, и за сто лет не построить.

– Надо попробовать, – долбил свое Моррис.

– Нам не зарыться так глубоко и не построить так прочно, чтоб это убежище выдержало прямое попадание, – сказал я. – А если даже и удалось бы, ведь нужен кислород…

– Надо же что-то делать! – заорал Хигги. – Неужели просто сидеть сложа руки? Кой черт, нас же всех убьет!

– Да, брат, плохо твое дело, – сказал я.

– Слушай, ты… – начал Хигги.

– Хватит! – крикнул Джо. – Хватит вам! Может, вы и опротивели друг другу, но действовать надо всем вместе. Выпутаться можно. У нас и правда есть убежище.

Я вытаращил глаза – и тут же понял, куда он гнет.

– Нет! – закричал я. – Так нельзя. Пока нельзя. Как же ты не понимаешь? Тогда мы загубим всякую надежду на переговоры. Нельзя, чтобы они узнали.

– Ставлю десять против одного, что они уже знают, – сказал Джо.

– Ничего не понимаю! – взмолился Хигги. – Какое у нас убежище, откуда?

– Другой мир, – объяснил Джо Эванс. – Смежный мир, тот самый, где побывал Брэд. В крайнем случае мы перейдем туда. Они о нас позаботятся, они нас не выгонят. Будут выращивать для нас еду, найдется распорядитель – приглядит, чтоб мы не болели, и…

– Ты кое о чем забываешь, – перебил я. – Мы не знаем, как туда попасть. Было одно такое место в саду, но теперь там все переменилось. Цветов больше нет, одни долларовые кустики.

– Пускай распорядитель и Смит нам покажут. Они-то уж наверняка знают дорогу.

– Их уже нету, – сказал Хигги. – Они ушли к себе. Больных никого не осталось, и тогда они сказали, что им пора, а если нам понадобится, они опять придут. Я их отвез к твоему дому, Брэд, и они живо отыскали дверь, или как это там называется. Просто пошли в сад, раз – и исчезли.

– А ты найдешь это место? – спросил Джо.

– Да, пожалуй. Я примерно знаю, где это.

– Стало быть, надо будет, так найдем, – вслух соображал Джо. – Составим цепь, да поплотнее, плечом к плечу, и двинемся через сад.

– Думаешь, это так просто? – сказал я. – Может, там не всегда открыто.

– Как так?

– Если б этот ход все время был открыт, у нас бы за последние десять лет куча народу без вести пропала, – стал объяснять я. – Там и детишки играют, и взрослые ходят напрямик, кому надо поскорее. Я всегда той дорогой хожу к доктору Фабиану, и не я один, там многие топают взад и вперед. Кто-нибудь уж как пить дать проскочил бы в эту дверь, если б она всегда была открыта.

– Ну ладно, тогда давайте им позвоним, – предложил Хигги. – Возьмем один из этих телефонов…

– Нет, – сказал я. – Просить у них помощи – это только на самый крайний случай. Ведь обратного пути скорее всего не будет, мы отколемся от человечества – и конец.

– Все лучше, чем помирать, – сказал Хигги.

– Не надо кидаться очертя голову, – продолжал я уговаривать их обоих. – Пусть люди сперва сами все обдумают и сообразят. Может, еще ничего и не случится. Нельзя же просить у чужих убежища, покуда мы не знаем точно, что другого выхода нет. Еще есть надежда, что люди и Цветы сумеют договориться. Я знаю, сейчас все это выглядит довольно мрачно, но, если останется малейшая возможность, человечеству никак нельзя отказываться от переговоров.