Феликс Кривин - Изобретатель вечности: Повести, рассказы, очерки

С чего началось Царство Итарское? Оно началось с того, что в 1959 году молодому врачу А. П. Зильберу были приданы две медицинские сестры и он стал заниматься Интенсивной Терапией, Анестезией и Реанимацией.

Шло время. Молодой врач стал молодым кандидатом наук, затем молодым доктором… Растущие ученые степени скрадывали возраст и помогали сохранять молодость: тридцатилетний кандидат — молодой кандидат, сорокалетний доктор — молодой доктор. Тем более что в отделение стали приходить молодые врачи, и с приходом каждого нового врача снижался средний возраст Царства Итарского.

Большинство карельских анестезиологов вышли из Петрозаводского университета, где их обучал и воспитывал профессор Зильбер. При этом он руководствовался принципами, помогающими воспитывать не слепых исполнителей затверженных в университете азов, а мыслящую личность [15] Явная тавтология: не мыслящая личность — не личность. .

Главный принцип: Рассуждение, пусть даже неправильное, полезнее твердолобого знания, считающегося сегодня истинным.

— За час нашей жизни, — говорит А. П. Зильбер, — у нас безвозвратно погибает около тысячи нервных клеток. И нервные клетки не восстанавливаются. Пока ведется этот разговор, несколько десятков, может быть, даже сотен нейронов безвозвратно погибли. И все мы станем чуточку глупее к окончанию этого разговора.

Поэтому — спешите думать, не ждите, пока поглупеете от этих бездумных минут и часов, из которых складывается бездумная жизнь, глупее которой ничего нельзя придумать.

Знаменитое: «Я мыслю, следовательно, я существую» — имеет прямое отношение в реанимации. Оживить человека — значит заставить его мыслить.

Если исходить из формальной логики, ожить может только мертвый, а умереть — только живой. Таким образом, у мертвых более отрадные перспективы. Но перспективы мертвых в большинстве своем так и остаются перспективами, и никакая формальная логика им не помогает. Поэтому нужно думать не столько о мертвых, сколько о живых.

Что делает живого человека мертвым? Годы, болезни, убийства, несчастные случаи — и это всё?

Вот какое дается определение здоровья в преамбуле к Уставу Всемирной организации здравоохранения: «Здоровье— это состояние полного физического, психического и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов».

По этому поводу А. П. Зильбер замечает:

— Каждый, кто считает себя здоровым в соответствии с этой международной формулировкой, пусть бросит в меня камень… Что-то я не вижу града камней.

Физическое благополучие — понятно. Социальное благополучие — понятно. Но как достичь психического благополучия? Как сделать, чтобы человек не выходил из предписанного ему равновесия из-за всяческих мелких неурядиц, которыми полна жизнь?

Того, кто отнимает у человека жизнь целиком, называют убийцей. А того, кто отнимает ее по частям? Сколько их, отнимающих у человека жизнь по частям, — в бюрократических учреждениях, в сфере обслуживания, просто на улице и даже в собственной квартире! Сколько их, не числящихся в убийцах, отнимают жизнь у незнакомых,' малознакомых, у близких, друзей и родных? Как же достичь предписанного Всемирным Уставом психического благополучия?

Абсолютного средства нет. Даже при самых идеальных объективных условиях человек будет относиться к ним субъективно. И будет возмущаться справедливостью, субъективно воспринимая ее как несправедливость, и будет мучиться из-за мелочей, субъективно не считая их мелочами, — и, словом, будет нарушать свое психическое благополучие и тем самым укорачивать себе жизнь.

Что же может спасти человека от самого себя?

В значительной степени — юмор.

— Жаловаться на неприятности — удваивать зло; смеяться над ними — его уничтожать — говорит Конфуций.

— Когда человек улыбается, а еще больше, когда смеется, он словно продлевает свою жизнь, — говорит Лоуренс Стерн.

А Михаил Георгиевич Фулиди высказывается о юморе более обстоятельно:

— Мы все на работе настолько заряжены, что нам необходима разрядка. И здесь нас выручает юмор: на другую разрядку просто нет времени. Кстати, юмор — надежный метод интенсивной терапии. Самой ценной чертой этого метода, по сравнению с другими, является отсутствие противопоказаний к применению.

Высказывания Конфуция, Стерна и своих непосредственных сотрудников обобщает и одновременно конкретизирует А. П. Зильбер:

— Юмор — великий лекарь, и он нам нужен не только для продления наших собственных жизней, но и для продления жизней наших больных.

Очень важно, что этот лекарь работает в отделении анестезиологии и реаниматологии Карельской республиканской больницы. Ему бы работать всюду, где человеку угрожают несчастья, болезни, смерть…

Мы с ним встретились на шуточной сессии КАРОАР, посвященной 129-летию первого наркоза. Он, великий лекарь Смех, с помощью своего ассистента А. П. Зильбера, делал доклад на тему «Первые туристы-реаниматологи» (ибо сессия проходила под знаком содружества реаниматологии и туризма, являющегося одним из видов реаниматологии). Великий лекарь сделал такой далекий экскурс в глубь веков, где уже невозможно отличить живого от мертвого, и извлек оттуда один из первых методов реанимации (второй или третий после подвига Геракла): «Как оживить мертвого, о Аллах?» — «Возьми четырех птиц, рассеки каждую на четыре части и позови их соединиться. В этот момент человек оживет, а ты скажешь: Аллах велик и мудр!»

Позвать-то легко. Еще легче прославить Аллаха. Но и то и другое не имеет никакой практической ценности.

Великий лекарь Смех принимал участие в каждом пункте программы юбилейной сессии, он руководил и табором знаменитых капитанов-анестезиологов, и ансамблем «Фторотон» (всего одна буква изменена, и наркотизирующее средство «фторотан» стало ансамблем «Фторотон»), он участвовал и победил в турнире поэтов…

По словам Толстого, ничто так не сближает людей, как смех.

И ничто так людей не оживляет.

Потому что, вопреки формальной логике, оживлять нужно не только мертвых, оживлять нужно прежде всего живых. Чтобы они почувствовали жизнь, чтобы по-настоящему прониклись жизнью, которую они имеют свойство не замечать до тех пор, пока не придет пора с ней расставаться, — их нужно оживлять высокими помыслами, благородными чувствами и мечтами, а также юмором, который по своей природе несет в себе жизнь. И продлевает жизнь, в отличие от очень многих вещей, которые, к сожалению, ее укорачивают.

У бога вечного мрака Эреба и богини ночи Никты было два сына-близнеца: Танатос и Гипнос. Хорошие мальчики, внешне очень похожие друг на друга, только характерами разные: Танатос пошел в отца, а Гипнос — в мать.