Сергей Лукьяненко - 2084.ru [сборник, litres]

Тот замялся:

– Н-ну… можно, конечно, заночевать у Иоганна Себастьяновича… Он и сам предлагал…

– Далековато, – посетовал чиновник. – От самого шоссе пешкодралом… на ночь глядя… – Он вновь повернулся к старожилу. – Знаете что, определите пока в подсобку. А утром, когда оформим, что-нибудь сообразим… В общем, до завтра! Удачного вам знакомства…

Треплевы еще раз покосились друг на друга и направились к выходу. Однако, стоило обоим очутиться в тамбуре, смотритель неожиданно сменил гнев на милость.

– Похожи… – одобрительно шепнул он. – Удивительно похожи. Будь вы чуть постарше, цены б вам не было… – Пропустил вперед, оценил со спины. – А походочка слабовата… – вынужден был он добавить с сожалением. – Подработать надо походочку…

До музея добирались пешком. Общественного транспорта в резервации, надо полагать, не водилось – незачем. Встречные озадаченно здоровались, потом останавливались и долго смотрели вслед.

– А?! – ликующе восклицал смотритель. Следует заметить, что выходило это у него несколько театрально. – Тишина-то! А? Вы сравните, сравните… В городе – там же совсем иная мораль: едешь с глушителем или, скажем, динамик забыл врубить – значит, что-то скрываешь, значит, совесть нечиста…

Сообразил, что рассказывает все это беглецу, не далее как вчера вырвавшемуся из грохочущего ада, смешался, смолк.

– Зачем ему понадобился мой кошелек? – воспользовался паузой Антон.

– Кому? Василь Панкратычу?

– Ну да…

Старший Треплев удивленно покосился на младшего.

– Как зачем… Личность удостоверить.

Ах, вон это у них как теперь делается! Плохо… Спросили раз – спросят другой. Кажется, чистосердечного признания не избежать – рано или поздно расколют. Да, но поверят ли? Судя по ночной беседе в особняке – ни при каком раскладе…

Над их головами, залетая то справа, то слева, порхало полупрозрачное насекомое – то ли крохотная бесцветная стрекоза, то ли карамора-переросток. Вспомнилась вчерашняя фраза Иоганна Себастьяновича: «Это не тебя пасут?.. Пробуют на роль и все пишут?..»

Черт его знает, может, и впрямь беспилотничек! Летает и подслушивает. Если так, то в таинственной Конторе о беглеце, надо полагать, все уже известно в подробностях.

– А правда, у вас там в городе, говорят, завелись эти… проктомеломаны?.. – с нездоровым любопытством спросил смотритель.

– Про… кто?..

– Проктомеломаны! Вставляют себе динамики. Ну, сами знаете куда… чтобы долбеж и изнутри тоже шел…

Треплев представил – и малость ошалел.

– Не знаю… – опасливо выдавил он. – Не встречал…

Тем временем над уличной зеленью и над черепичными крышами обозначилось нечто напоминающее верхушку сетчатого купола, а может быть, и шара. Дошли до угла, свернули. Выяснилось, что странная конструкция все-таки куполообразна и накрывает собой несуразное здание или, точнее, несколько сросшихся воедино зданий. Из плоского бетонного фасада выпячивался фасадик поменьше – с крылечком и навесиком.

Чем-то этот фасад в фасаде показался знакомым Антону.

– Что это? – спросил он, когда оба ступили под решетчатый свод.

– Как что? – оторопел провожатый. – Дача Треплева. Вернее, то, что от нее осталось…

– Это?! – Антон остановился в изумлении.

Потом поймал себя на том, что тихонько хихикает.

Нет чтобы двадцать лет назад вот так облицевать его хибарку!

– Остальное – внутри? – кое-как справившись с нервным смехом, уточнил он.

– Нет, – печально признался смотритель. – Сразу после теракта начались погромы. Фасад был поврежден, пришлось реставрировать. А еще три года спустя городские заложили в музее акустическую бомбу…

– Динамик?

– Что вы, какой динамик? Настоящую бомбу. Армейского образца… Уцелел только отреставрированный фрагмент – то, что вы сейчас видите. Ну сами знаете, что такое резонансная акустическая бомба! Дерево, бетон, кирпич – все в труху… Восстанавливать уже не имело смысла. Решили на этом месте в складчину выстроить комплекс. Фасад, как видите, сохранили…

Антон Треплев, утратив веселье, окинул оценивающим взглядом нелепое архитектурное сооружение. Да, пожалуй, настаивать на возврате собственности нет смысла. В связи с полной ее утратой. Хотя… Земельный участок был приватизирован…

– А теперь, пожалуйста, внутрь…

Они вошли внутрь и очутились в обширном круглом зале, полном экспонатов, среди которых бродили немногочисленные туристы, в том числе и пара японцев. Ни один из выставленных предметов не был знаком Антону. Впрочем, нет. В центре зала на мраморном столике лежал похожий на детскую игрушку все тот же ракетный мини-комплекс. Подходи и бери.

Антон подошел, однако взять не решился.

– Тот самый?

– Копия, – пояснил смотритель. – Точнее, модель. Настоящий – в запаснике.

– Модель? Действующая?

– Во всяком случае, не боевая…

Треплев присмотрелся. Спусковой крючок был словно бы испачкан алюминиевой пудрой. Мелкая серебристая насечка.

– Отпечаток пальца Треплева, – растолковал смотритель. – Между прочим, самый популярный экспонат. Хотите выстрелить? Пожалуйста! Я не шучу. Дело в том, что залп (условный, разумеется) произойдет только в том случае, если совпадут папиллярные линии. Проще говоря, ни в каком. Все это прекрасно знают и тем не менее жмут на спуск… Вы не поверите, в очередь становятся!

– И ни разу не ломали?

– Ну как это ни разу! Чуть ли не каждую неделю Гургенычу несем…

– Гургеныч – это?..

– Реставратор…

Тут, словно в подтверждение услышанного, в помещение ворвалась стайка мальчишек лет десяти-двенадцати и с воплем: «Кто первый – тот Треплев!» – устремилась прямиком к мраморному столику. На полдороге углядели возле вожделенного артефакта сразу двух близнецов-смотрителей, затормозили, поскучнели и с разочарованным видом разбрелись по залу.

– Тогда, если не возражаете… – Антон положил гранатометик на плечо и нажал спусковой крючок. Просто из любопытства.

Раздался звук лопнувшего надувного шарика, и двадцать пять якобы реактивных снарядиков, выскочив наружу, с треском посыпались на пол.

В зале стало тихо. Все повернулись к Треплеву. Три полупрозрачные караморы, до сей поры мирно блуждавшие под потолком, с шорохом кинулись вниз и зависли над мраморным алтарем.

– Редкий случай… – Смотритель все еще никак не мог прийти в себя. – Первый сбой на моей памяти… Прямо какой-то знак свыше! Знаете, тезка, мне кажется, вы просто обречены стать моим помощником…

Дело происходило в чердачном помещении, где располагалась ремонтная мастерская. На стеклянной плоскости разложены были детали разобранного мини-комплекса. Пожилой армянин, механик-реставратор, хмурил дремучие брови и почесывал плешь.