Бронислава Бродская - Команда доктора Уолтера [СИ]

— Майкл, ты сегодня сюда на машине или на скутере приехал?

— На скутере. А что?

— Вот и хорошо. Быстрее будет. Тебе надо будет съездить в одно место.

— Какое место? Я хочу операцию наблюдать.

— Майкл, доктора Дорсье до сих пор нет. Я очень волнуюсь. Мы все волнуемся. Ты заметил, что его нет?

— Ну, нет. Его и на работе два последних дня не было. Мало ли чем он занят.

— Нет, Майкл. Он обещал мне сюда приехать, но не приехал.

— Вы ему звонили?

— Звонил. Телефон молчит, включается машина.

— Он просто трубку не берет, пошлите ему текст. Текст он прочтет.

— Уже посылал. Ничего… ты сейчас к нему поедешь домой и все узнаешь. Я не хочу этого обсуждать. Надо ехать!

— Почему я?

— А кто? Мне доктора Найори послать? Или самому сбегать? Что за дикий вопрос!

— Давайте подождем.

— Нет, я больше ждать не буду. Езжай сейчас же. Это много времени не займет. Оттуда мне позвонишь. Вот его адрес.

Категорично, как всегда. И спорить бесполезно. Майкл молча кивнул и пошел в раздевалку. Доставая из шкафчика свою одежду и шлем, он и сам начал волноваться. Даже для Люка это было слишком. Он бы так или иначе позвонил Стиву и предупредил. Майкл уселся в седло, выехал на шоссе и пригнувшись к рулю, сильно превышая скорость, лавируя между машинами, помчался по адресу. Спина обтянутая черной кожей, черный наглухо закрытый шлем. Таким Майкл себя любил: не человек, а мощная сокрушительная машина, летящий в пространстве болид. Люк жил в Таусоне.

Стив пытался сосредоточится на действиях Алекса. Ближе к полудню первый этап операции завершился, из лаборатории доставили орган и сейчас вторая бригада готовилась начать его трансплантировать. Самое для них для всех главное… но Стива настолько заклинило на мыслях о Люке, что он почти не видел, что происходит в операционной. Украдкой поглядывая на Роберта и Риоджи он понимал, что их тревога тоже была почти осязаемой. Лицо Натальи оставалось бесстрастным. Если она и беспокоилась о Люке, то никак не давала им этого понять. «Как же хорошо она собой владеет. Я так не умею и учиться не хочу» — Стив ждал звонка Майкла, но тот почему-то не звонил. А может и звонил. В тамбуре они все без телефонов.

— Иди, Стив, сам Майклу позвони, уже больше часа прошло. Вообще, выйди в коридор. Нечего тут сидеть. Иди. — Роберт гнал его наружу.

Стив встал и поймал полный презрения взгляд Натальи, как бы говорящий «да, плюньте вы все на этого Люка, много ему чести…». Стив вышел в холл, проверил свой телефон: ни одного пропущенного звонка. Где же этот чертов Майкл! В конце коридора был небольшой кафетерий и Стив решил подождать там. Звонок! Наконец-то! Стив нажал на кнопку приема. Заготовленная фраза «что ты так долго не звонил…» застыла у него на губах.

— Доктор Уолтер! Я звонил Люку в дверь, никто мне не открыл. У них в доме консьержка, представляете… она сказала, что доктор Дорсье вчера пришел довольно поздно, но еще никуда не выходил. Понимаете?

— Ну? Может она не заметила?

— Она не могла не заметить. Все жильцы проходят мимо нее. В общем…

— Постой, а с какого часа эта женщина на работе. Может Люк очень рано вышел из дома.

Стив нарочно перебивал Майкла, отдаляя от себя то, что ему предстояло услышать. Но больше ждать было нельзя:

— Ну? Говори. Что там?

— Я вызвал полицию и в присутствии офицера консьержка открыла дверь. В общем… доктор Дорсье умер.

Стив молчал. Он ждал чего-то такого, но теперь растерялся. Майкл, не в силах выносить эту повисшую паузу, заспешил с подробностями, которые в сущности уже не имели никакого значения:

— Он, видимо, умер во сне. Лежал раздетый на кровати. Офицер вызвал следственную бригаду. Мне здесь находиться?… Ждать?… Я, получается, обнаружил тело. Что мне потом делать?

Стив опомнился.

— Да, побудь там, пока ты им нужен, а потом приезжай сюда. Мы вместе решим, что делать.

Интересно, что это они решат… что сейчас можно решить? Ага, формальности, похороны, оповещения, надо сообщить его девушке. Связаться с полицией, с руководством программой в правительстве, федеральном бюро, Центром здравоохранения. Все конечно будет официально, с сообщениями в прессе, международным резонансом… Вот еще что… надо всем сказать, сказать команде. Как это он скажет? Люк Дорсье, мол, умер, скончался во сне. А может и не во сне. В общем, нет с нами больше Люка, вот так, ребята.

Операция шла своим чередом, никакой возможности сообщить о случившемся Алексу не было, да они ему все равно бы ничего не сказали, совесть надо было иметь, человек и так напряжен сверх всякой меры. Узнает вечером. Сейчас все члены команды, наблюдающие за операцией, уже знали новость.

Второй этап операции проходил не так гладко, как первый: Алекс отвел трансплантат влево, тщательно перевязал вены надпочечника, впадающие в нижнюю полую вену, но когда она уже была выведена почти на всем протяжении от диафрагмы до поперечных вен, и Алекс свободно проводил пальцем позади нее, одна из вен надпочечника сильно закровила. Кровь отасасывали, микрохирург снова сшивал, даже в тамбур вылилось страшное напряжение, которое царило в операционной. На экране, показывающем лица хирургов, — на него никто особо и не смотрел, — все увидели, как по лбу Алекса катились капельки пота. Он стоял у стола уже 6-ой час.

И все-таки каждый из членов команды время от времени вспоминал о Люке. Он не пришел на операцию, он умер и никогда не узнает, как все проходило, и если все-таки операция будет успешной, и их трансплант заменит все функции удаленной печени, Люк не порадуется победе. Почему сегодня ночью, лучше бы завтра… тогда бы он успел насладиться достижением, он бы участвовал в триумфе, он как никто умел праздновать. Праздники были его стихией, его особым умением.

Когда без десяти семь вечера Алекс в изнеможении, с серым от усталости лицом, вышел из операционной, ожидая поздравлений, ему никто не пожал руки… Люди прятали от него глаза и глухо молчали. «Что это с ними? Все же нормально… неужели им нечего сказать? С ума что ли все сошли?» — Алекс вопросительно посмотрел на Наталью. «Алекс, Люк сегодня ночью умер.» — короткая, лишенная эмоций фраза, произнесенная Стивом, прозвучала сухо и невозмутимо, и от этого показалось особенно страшной. Алекс сел на ближайший стул и опустил голову на руки. Ни единого вопроса, Алекс вообще ничего не сказал. Может у него просто не было сил ни на что реагировать.

Стив ловил себя на том, что составляет в уме пресс-релиз и перебирает в уме кандидатуры для замены Люка, у них же теперь вакансия. Они не будут о ней официально объявлять, просто подберут несколько кандидатур и предложат им этот пост, а потом кандидаты пройдут через систему интервью. В понедельник и начнут. Почему он сейчас об этом думает? А черт его знает, почему… думает вот…, и даже уже знает, кому позвонит. Стив понимал, что в торопливости, с которой он подбирал замену Люку, было что-то страшно неприличное, но оправдывал себя тем, что программа должна функционировать, жизнь, мол, продолжается. Представлять Люка в морге было слишком невыносимо, Стив предпочитал думать о жизни. Майкл вернулся часа через три. Свидания с Анной он не отменил.