Марина Дяченко - Луч [litres]

Он ждал «черного лебедя», но ничего не происходило. Денис все больше убеждался, что тот, кто играет против них, ждет последних дней эксперимента – не оставит времени, чтобы что-то исправить. Возможно, вся возня из-за рейтинга, надежды Элли, выжидательная позиция Дениса – ничего не стоят. Если победы не будет, рейтингом можно будет подтереться.

Вечером на девятнадцатый день, когда Славик и Марго по обыкновению сидели в джакузи у бассейна, примчалась Элли и без единого слова начала топить Марго в пузырящейся теплой воде. Славик пришел на помощь Марго и вытащил Элли, брыкающуюся, почти без применения силы, как щенка. Денис прибежал на крики, сперва ничего не понял, потом проверил рейтинг участников в памяти своего телефона. Элли потеряла третье место. Славик шулерски «подсадил» Марго на третье, Элли опустилась на четвертое и, хотя особого значения эта перестановка не имела, сорвалась и натворила глупостей.

Потом ей сделалось стыдно. Она снова заперлась у себя и утром на двадцатый день не явилась в офис к десяти, к началу работы.

Идти на переговоры пришлось Денису. Он, как дурак, долго стоял под дверью, повторяя все те же давно протухшие аргументы: надо продолжать. Еще ничего не закончилось. Те, кто играет против них, сделают свой ход, осмысленность упадет, за оставшиеся дни Денис вернет себе лидерство, вернет квантам утраченный смысл и вернет Элли надежду получить ее приз.

Он сам себе не верил, слова звучали неубедительно и пошло. Элли, разумеется, не отвечала. Денис начал чувствовать нездоровый озноб – в отличие от мягкотелой Марго, которой к тому же было что терять, Элли вполне могла упереться и погубить их всех. Подумаешь, учебный грант. Невелика цена в сравнении с остальными.

Денис вернулся в офис. Славик все понял с одного взгляда и встал. Денису сделалось противно и липко на душе; он сказал сквозь зубы, что не допустит насилия, хотя все понимали, что это блеф. Славик доброжелательно кивнул и предложил идти вместе. Денис пошел, преодолевая тошноту: просто для того, чтобы быть рядом и создавать иллюзию контроля.

Славик крикнул Элли, чтобы та не стояла под дверью, примерился, разбежался и не то чтобы выломал – просто снес дверь с петель вместе с замком. В той самой комнате, где Денис впервые в жизни переспал с женщиной, на полу под фальшивым окном сидела Элли в розовой пижаме. Улыбалась жуткой неестественной улыбкой, смотрела стеклянными глазами. Славик поставил выломанную дверь к стене:

– Идем.

Элли будто не слышала его. Мельком посмотрела на Дениса и отвернулась. Славик подошел к ней, Денис сжал кулаки; Славик подхватил Элли под мышки и закинул на плечо, как людоед добычу.

– Осторожнее! – вякнул Денис.

Выйдя из комнаты, Славик перехватил Элли поудобнее и так, босую, в пижаме, отнес в офис. Марго отвела глаза. Славик сгрузил Элли на ее место у стола. Она осталась сидеть, завесив лицо распущенными темными волосами.

Календарь эксперимента на большом экране сменился статистикой: Население – 512. Счастье – 43 %. Цивилизованность – 71 %. Осмысленность – 77 %.

– Луч, мы готовы к воздействию, – спокойно, почти весело сообщил Славик.

– …Ни меня, ни вас тогда не было на борту Луча, но все-таки мы уже были.

– Не было! – влез семилетний Антоша, самый болтливый ребенок, которого Лиза когда-либо встречала в жизни. Сидящие рядом восьмилетние братья толкнули его с двух сторон, призывая к порядку.

– Были, – Лиза улыбнулась. С этой истории она всегда начинала свои сказки, но рассказывала всякий раз немного по-новому, чтобы они, знавшие все наперед, не успевали соскучиться. – Что такое квант?

– …Это частичка света. Это взрослый человек, который живет на Луче. Это…

– Неделимая величина в физике, – сказал Адам.

В последнее время сын Йоко выделился из общей детской компании – в свои десять лет выглядел подростком лет тринадцати. Сам настоял, чтобы его перестали вносить в общий рейтинг успеваемости, – фора в два года, которую он имел в силу возраста, давала преимущество даже перед чудо-ребенком Мишель, и та все больше нервничала, обнаруживая Адама в рейтингах не позади, а впереди себя. У Адама была золотая звезда, нагрудный знак, который вручали только отличникам и только за особые заслуги, но он не надел ее ни разу. Год назад он спросил у Лизы, какие науки надо учить, чтобы стать космофизиком, – хотя мог бы спросить у Луча. Лиза ценила его доверие.

– Вы правы, вы все по-своему правы. Луч – поток квантов, но луч – еще и электромагнитная волна. Мы – кванты, каждый по себе частица, личность, но не только. «Луч» имеет квантовую и волновую природу; «волна» – это наша система ценностей. Цивилизация. Легко хранить огонь в огромном костре, а попробуй сохранить его в единственном угольке на ветру. «Луч» – тонкая щепка, несущая огонь сквозь холод, пустоту, темноту…

Они заскучали – все, кроме Адама. Лиза улыбнулась:

– Ну а теперь сказка. На одном корабле жила девочка…

Высоко над головой покачивались, как лианы, веревочные лестницы и трапеции. Дети сидели на мягком покрытии гимнастического зала, и некоторые, самые впечатлительные, уже готовились зажимать ладонями уши.

– Мишель хочет тоже слушать твои сказки.

– Пусть приходит.

– Она говорит, что вокруг тебя собираются неудачники. Я, например…

– Она сама себе враг, Сезар. Но она свободна, не хочет приходить – пусть не приходит.

– Лиза… а что случилось с отцом Адама?

Она рассеянно поглядела на мальчишку, идущего рядом по внешней улице-тропинке вокруг башни.

– Он умер, ты же знаешь.

– Отчего? Мы знаем, что Грег пожертвовал собой ради того, чтобы мы все могли родиться.

– Да…

– Отец Адама тоже пожертвовал собой? Я спрашивал Луча, он говорит – «информация для совершеннолетних»…

– Знаешь, – сказала Лиза. – Я думаю, что… с отцом Роджера случилась беда. Как в моих сказках, когда открывается тайный люк…

– Нет-нет, – Сезар поежился. – Твои сказки – это же выдумка, да?

В последнем вопросе прозвучала надежда.

– Беда – не выдумка, – сказала Лиза. – Она может случиться с любым человеком, самым смелым. Отец Роджера погиб. Но никакая беда не отменит того, что мы несемся сквозь пустоту со скоростью света, к точке, в которой все решится, – к Прибытию. К точке, где все живы.

Положила ладонь на вихрастую русую голову – и вспомнила, как трепала гладкие черные волосы маленькой Йоко.

Он проснулся, будто его огрели по затылку. Звук? Что-то было, теперь стихло, что же такое он услышал во сне?

Тишина в комнате и во всем коттедже. На часах – на экране смартфона – шесть минут первого. Это не землетрясение – здесь не трясет. Но что-то случилось.