Елизавета Сагирова - Приют

Наверно вид у меня был очень перепуганный, потому что парень улыбнулся и успокаивающе поднял перед собой ладони.

— Не бойся. Я никому не расскажу, что ты убегаешь из приюта. Я ведь тоже убежал, так что мы в одной лодке. Круговая порука, понимаешь?

Я кивнула, но продолжала молчать.

— Я просто засмотрелся, как ты стреляешь, — продолжал старшегруппник, — Кто тебя научил?

Разлепив, наконец, губы, я ответила, только очень тихо.

— Папа.

Но он расслышал. И удивился.

— Батя учил тебя стрелять из рогатки? Девчонку?

На этот раз я смогла ответить громче.

— Да. Нас всех учили.

— Кого это вас? — глаза парня вдруг расширились, — Погоди, я тебя вспомнил! Тебя привезли в прошлом году. Ты из дикарей!

От обиды я окончательно забыла о недавнем испуге, и ко мне вернулся голос.

— Сам ты дикарь!

Парень запустил руку в светло-русые волосы, растерянно взъерошил их и улыбнулся. Кажется виновато.

— Ладно, не пузырись. Просто я привык, что вас так называют. А тебя вспомнил, в позапрошлом году твое появление много шуму наделало.

Лично я не помнила вокруг себя никакого шуму. Хотя это не удивительно, я вообще мало что помнила из того ужасного времени, когда меня выдернули из привычной жизни, как рыбку на крючке выдергивают из озера, внезапно и навсегда.

— Можно посмотреть рогатку? — парень протянул ладонь.

Я секунду поколебалась, но потом протянула ему «Пчелку». Даже обрадовалась, что кто-то может оценить мою работу по достоинству. И ее оценили.

— Круто! — Парень вертел мое оружие так и этак, натягивал и ослаблял тяжи, прицеливался, — И ты сама ее сделала? Одна?

Я скромно кивнула.

— Тоже папа научил?

— Не. Делать научила мама, а папа — стрелять.

Парень внимательно поглядел на меня, словно только что увидел.

— Я смотрю, там жилось интереснее, чем здесь?

На это я даже не сочла нужным отвечать, только презрительно оттопырила нижнюю губу.

— Слушай, — старшегруппник снова занялся рогаткой, — А где ты взяла такую резину? Прочная.

Я заморгала. Уставилась в землю. Парень правильно расценил мое замешательство и заулыбался.

— Да не бойся ты, мне можешь рассказать. Спёрла?

Он произнес это так легко и весело, что я тоже улыбнулась.

— Ага. Грелку из медпункта. Из грелок самые лучшие тяжи для рогаток получаются.

Парень вернул мне «Пчелку» и вдруг спросил:

— А остатки грелки где? Выбросила?

Я возмущенно мотнула головой. Нас в деревне приучили ценить любые вещи. Всё может пригодиться, всё пойдёт в дело. Выкинуть что-то, пусть даже сломанное или испорченное, было почти преступлением.

— Слушай, — Парень замялся, — А ты не могла бы дать мне немного резины? На рогатку?

— Ты тоже умеешь делать? — я огорчилась. Неужели мои навыки здесь не такие уж и особенные?

Кажется, мое разочарование не укрылось от старшегруппника, потому что он слегка усмехнулся, и торопливо ответил:

— Да куда уж мне. Не повезло родиться в свободном поселении. Я вот тут подумал, может, сделаем вместе? Ты мне будешь показывать как.

Я удивлённо заморгала, а потом раздулась от гордости. Впервые здесь, я почувствовала себя человеком, личностью, а не одной из множества марионеток, способной лишь на то, чтобы слушаться и хорошо себя вести. Мои умения были нужны, меня просили об услуге. И кто! Почти взрослый парень! Чудеса.

— Давай, — быстро ответила я, — У меня для этого все есть.

— Отлично! — мой новый знакомый явно обрадовался, — Когда ты сможешь снова прийти сюда?

Когда? Завтра понедельник, шесть уроков, плюс домашнее задание…

— Завтра в пять, — неуверенно ответила я, — Или в шесть, как сумею прокрасться. Ты сможешь?

Парень непонятно усмехнулся:

— Я-то всегда смогу.

И от этого я действительно почувствовала себя малявкой.

— Осторожно, больно! — я подпрыгнула на стуле, и Яринка за моей спиной торопливо пробормотала:

— Ой, прости.

Мы совершали утреннюю процедуру причесывания. В приюте девочкам до 12-ти лет полагалось носить две косички. Девочкам старше и девушкам — одну.

В задаче заплести себе косички, ничего сложного нет. Подвох лишь в том, чтобы разделить волосы сзади ровным пробором. Но тут схема была уже отработана.

Берется два стула и четыре девочки (обычное количество девочек на один дортуар). Две девочки садятся на стулья, две другие встают у них за спинами, и делают сидящим пробор. После чего сидящие быстро заплетают себе косы, и девочки меняются местами. Весь процесс занимает три-четыре минуты. Сейчас Яринка тонкой расческой, разделяла мне волосы на равные части, но при этом уже второй раз немилосердно их дёрнула.

Она со вчерашнего вечера была сама не своя, и я даже знала почему. Потому что после того, как Яринка вернулась с экскурсии и рассказала мне о ней, я в свою очередь тоже рассказала ей и о «Пчелке» и о парне-старшегруппнике, с которым познакомилась в лесу. Яринка пришла в невероятное возбуждение. Сначала она надулась на меня за то, что я так долго скрывала от нее лазейку на свободу и ходила туда одна. Потом потребовала в следующий раз обязательно взять ее с собой. И я пообещала, только не в следующий раз, а после того, как помогу сделать парню рогатку. Потому что ему я пообещала раньше. Яринка для порядка снова надулась, но надолго её не хватило, и скоро она уже просила меня рассказать ей подробности про моего нового знакомого. Чтобы задобрить подругу, я рассказала всё, что знала сама, а это, как оказалось, совсем не много.

Парень учился в пятнадцатой группе, и звали его Денис. Но мне он разрешил звать себя Дэном. Я расценила это как жест доверия, потому что в приюте, под угрозой наказания, запрещались искажения православных имен, тем более такие, с явным закосом под запад. Запад был нашим пугалом. Запад и обитающие там геи. О геях говорилось с таким ужасом и отвращением, что сначала я думала будто это чудовища-мутанты, вроде тех. которые по слухам завелись на востоке, после того, как туда сбросили ядерные бомбы. Или вообще нечисть, как лешие и кикиморы, которыми нас в Маслятах пугали взрослые. Поэтому я испытала немалое облегчение, когда выяснилось, что геи — это всего лишь мужчины, любящие друг друга.

Я тоже сказала Дэну свое настоящее имя, и он стал вторым человеком после Яринки, кто здесь называл меня Дайкой. Да и чего таиться? Я и Дэн уже стали заговорщиками и злостными нарушителями дисциплины. Сбежали за территорию, собирались сбежать снова, и воспользоваться ворованным имуществом приюта. Розги заслужили сполна. Точнее я заслужила, старших наказывали по-другому.

Яринка все это выслушала с выражением щенячьего восторга на лице, но даже она сразу подумала о последствиях.