Лиам Браун - Трансляция

Сегодня Алиса в джинсах и кардигане.

– Вот видишь? – произносит она. – Реальность обрушивается в тебя за пару наносекунд и сливается с твоим внутренним миром. Ты должен замедлить процесс. Возобновить контроль. Попробуй закрыть глаза.

Я следую ее совету.

– Теперь сделай глубокий вдох. Попробуй, как говорят, очистить разум.

Я подчиняюсь. Кажется, мозг гудит, появляются новые мысли, как пузыри в бокале шампанского. Миллионы из них образуются сразу, поднимаются на вершину моего сознания, прежде чем выскочить наружу.

– Глупо, – огрызаюсь я.

– Пробуй. Люди годами овладевают таким искусством.

– А зачем?

Я опять делаю глубокий вдох.

– Бесполезно. Не могу перестать думать.

– Тогда не пытайся бороться. Расслабься и позволь мыслям уходить и приходить. И попробуй удерживать какую-то одну вещь в фокусе.

– Чего-чего? – ною я. – Думать и не думать? В этом хоть есть какой-то смысл?

– Хорошо. Тогда вообрази облако, плывущее по летнему небу.

– Сейчас.

Поскольку мои глаза закрыты, белое облако постепенно обретает форму, поднимаясь и опадая в свободное пространство одновременно с моим дыханием.

Ввод-вывод…

Ввод-вывод…

Вверх-вниз…

Вверх-вниз…

– А у тебя получается, Дэвид. Продолжай.

Очень медленно и на долю секунды я приоткрываю глаза: на стене виднеется дрожащее облако, плывущее по голубому небу.

Я снова зажмуриваюсь, не готовый прекращать процесс.

– Ты смог, – шепчет Алиса. – Ты попытался – и ты справился. Ты думал об облаке. Если ты действительно сможешь регулировать собственное мышление, как сейчас, то ты сумеешь конструировать изображения, которые потом появятся на экране. Не просто потоковое видео, текущее в твоей голове. У тебя будет возможность создавать свой личный контент. Это напоминает съемку твоих видео, только в большем масштабе. Но сначала нужно попрактиковаться и… Дэвид, тебе не скучно?

Я открываю глаза. На экране – гладкий красный кабриолет «БМВ», летящий по пустынному шоссе. Я сижу за рулем, на моем лице – очки «Рэй-Бен», ветер в волосах и улыбка на губах.

– Почему каждые двадцать минут в твоей голове появляется глупая фантазия со спортивными тачками? Ты как ребенок.

Я продолжаю глазеть на экран, на мерцающий значок «БМВ», прежде чем автомобиль ускоряет ход. Комната, кажется, содрогается, и пол как будто кренится подо мной.

– Алиса, я и не думаю про «БМВ»!

– Как скажешь, мальчик-машина.

– Нет. Я серьезно. То есть еще минуту назад я не думал о спортивных автомобилях. Странно…

– Расслабься. Вероятно, так работает твое подсознание. Ты говоришь, так происходит постоянно, да? Во всяком случае, ты тратишь половину жизни на подобные фантазии. Я вижу один и тот же ментальный ролик третий или четвертый раз – причем только на этой неделе. Хотя твой статус позволит тебе развиваться и купить вожделенную тачку, избавив нас от страданий…

Третий или четвертый раз на неделе?

Комната снова содрогается. Вибрация не прекращается, стены трясутся, и откуда-то доносятся детские всхлипывания.

Воет воздушная сирена.

– Это просто шоу, – говорю я и посматриваю на экран, с которого, к счастью, исчезает ненавистное изображение «БМВ».

– Эй, ты в порядке? Ты какой-то бледный.

– Я в порядке, – хриплю я. – Я не выспался. И устал.

Снова повисает тишина. Проходит секунда. Минута.

– Ясно. Если честно, на сегодня хватит.

Вой сирены усиливается. Я трясу головой. У меня звенит в ушах.

– Все точно нормально?

Я киваю.

– Отлично.

Алиса собирает вещи, встает.

Я остаюсь на месте, откашливаюсь.

– А как обстоит дело с концовкой?

– В смысле?

– Имею в виду книгу. Ты сказала, урежешь все до МайндКаста, но где же конец? Что будет на последней странице?

– Боже, я пока не представляю! Большинство биографий или автобиографий делается по одинаковой схеме. Я обычно оставляю открытый финал, я словно заглядываю в будущее и веду героя к новым вызовам: битва выиграна, но война не окончена. История не должна быть слишком аккуратно «обернута»: нужна возможность продолжения. Кто знает, что ждет тебя впереди? У меня есть несколько идей, но больше я ничего сказать не могу. Кроме того, сейчас хочу тебя удивить.

Алиса быстро достает из сумки пачку страниц формата A4.

– Вот, держи. Половина текста готова. Я ее распечатала. Сообщи мне, если тебя что-то не устраивает.

Я просматриваю первые строки:

Снизу все строение кажется стеклянным: потолок, стены, пол. Гигантский пузырь, подвешенный в нескольких сотнях футов над двором с помощью замысловато расположенных стоек из нержавеющей стали и высокопрочных проводов. Капля, попавшая в паутину.

– Неплохо, – говорю я, заставляя себя улыбнуться. – Спасибо.

– Правда? А я не уверена. Когда перечитала текст, то забеспокоилась, что символика, может быть, немного… вызывающая.

– Символика?

Алиса смеется.

– Забудь! Наверное, такие нюансы важны лишь для меня одной!

Миновал очередной неловкий момент, и на секунду я думаю, что Алиса собирается меня обнять, но она просто протягивает мне руку.

– Я полагаю, это то, что нужно. Мне интересно работать над книгой. Надеюсь, тебе не будет скучно ее читать.

– Эй, ты чего? – фыркаю я, обороняясь. – У шоу самый высокий рейтинг! Я на вершине мира.

– Конечно, Дэвид. И ты отлично справляешься.

Мы выходим из гостиной и медленно бредем к входной двери.

– А если ролик с «БМВ» тебя беспокоит, ты всегда можешь позвонить Ксану. Он-то все тебе объяснит.

Я усмехаюсь.

– Слушай, я в порядке. Как ты и сказала, ничего такого не произошло.

– Ладно.

– Ага.

Мы снова пожимаем друг другу руки, и Алиса окончательно прощается со мной.

Я иду обратно в гостиную и падаю на диван. Теперь, с уходом Алисы, места стало еще больше. Я касаюсь своего затылка. С момента атаки шрам, где был имплантирован чип, пульсировал. Реакция мягких тканей. Под моими пальцами этот участок кажется мне похожим на пластик: там нет даже волосков.

Звон в ушах не прекращается. Я задерживаю дыхание и слышу что-то еще. Шипение и хруст различных электрических приборов.

Свет мигает. «Включить – выключить». Начинает реветь электрическая соковыжималка, опрыскивая стены кухни пульсирующим апельсиновым соком. Пустая посудомоечная машина переключается еще на один цикл.

Это место словно живое и одержимое. Рядом со мной орет экран, настроенный на МайндКаст. Он всегда настроен на МайндКаст.

Мысли разлетаются по стенам в пять футов высоты. Я прячу голову под подушку и стараюсь ни о чем не думать.

Ни о чем не думать.

Ни о чем не думать.

Ни о чем не думать.

Проходят часы. Недели.

В моей квартире ночи будто заглатывают дни. На небе клубятся тучи, бросающие на город громадные темные тени.