Варвара Еналь - Древние города [litres]

Здесь, под самой крышей, готовились к обороне. Проверяли арбалеты, лучевые мечи, затачивали стрелы. Рик и Зик, отцы клана, совещались с остальными отцами в самой середине большой залы, заполненной оружием, топливом и маленькими новорожденными дракончиками. Несколько малышей расхаживали рядом со своими хозяевами, шипели, высовывали языки и хлопали крыльями.

– Ящерица-Люк, доброй охоты всем нам, – проговорил Инак и показал пятерню.

Да, все надеются, что все будет хорошо, что они справятся.

– Что там? – спросил Люк.

– Откуда-то Городские взяли машины, и теперь Круглоголовые окружают Костровую Башню. Пока тихо, пока они только стоят. Но выйти – никто не выйдет, – пояснил Инак.

Люк выглянул в ближайшую бойницу и тут же от прянул. Такого множества роботов-солдат ему не доводилось видеть никогда в жизни. Головы у машин действительно были круглые, блестящие и бестолковые. Глаза – вытаращенные шары, точно такие же, как у маленького леки.

Вот, значит, для чего предназначался Лек-Ши, вот какие на самом деле программы были у него! Кажется, близнецы что-то рассказывали о том, как крошка-робот быстро и ловко убил рыбу-бенуму. Теперь это не казалось удивительным, все стало на свои места.

Огромные леки стояли под самой башней. Их вырастили сразу, резко и быстро. А в пустыню, должно быть, привезли совсем крошками. Интересно, где они черпают энергию? У них не видно на теле светочувствительных плат, как у драконов. Сейчас они, понятно, полны сил, ведь только что напитались Живым металлом. Но через сутки весь заряд иссякнет. Чем Городские думают подпитывать такую большую армию? Постоянно поить Живым металлом?

– Надо просто переждать, – решительно сказал Люк, поворачиваясь к остальным воинам, – им нечем будет заряжать роботов.

– Они пользуются своими камнями энергии, мы уже видели. Мы давно наблюдаем за роботами. Едва взошло Светило, как армия машин оказалась под Башней, – пояснил Инак.

Два младших брата Инака погибли прошлой ночью. Поэтому над локтем правой руки у него белела тонкая полоска ткани. Знак войны. Белый всегда был цветом войны и мести. Инак жаждет отомстить. Хорошее желание.

– Значит, им хватает камней энергии для такого большого войска? – уточнил Люк.

Он знал, что соседние Кланы уничтожили свои Костровые Башни – взорвали их все и обвалили подземные проходы. Защищать несколько Башен было сейчас невозможно – слишком мало людей осталось после роковой ночи. А о соседнем племени Вурногов никто вообще ничего не знал.

– Мы не знаем. Они окружили нас и молчат. Стоят, как истуканы, сам видишь…

– Мы экономим воду, еду и те энергики, что у нас есть. Уже сейчас отправили человека, который пересчитает все питьевые и продуктовые запасы, – пояснил еще один воин.

– Вода ведь есть в подземельях, – напомнил Люк.

– На такое количество людей ее слишком мало. Внизу, у Храма только тоненький ручеек, наполняющий каменную чашу. Одна чаша за день и одна за ночь – это слишком мало для всех нас.

– Я привезу воды ночью, – решительно ответил Люк. – У меня еще остались энергики. Совсем немного, но этого хватит.

– Только если тебе удастся вырваться, – хмыкнул Инак.

– Кто-нибудь прикроет меня. Выберемся. Драконы у нас есть, и я не понимаю, почему мы сидим под крышей, как жалкие кроусы в своих норах, и трясемся. Надо дать бой, надо разогнать это стадо Круглоголовых!

– Сейчас отцы клана определятся, кто полетит первым, а кто вторым, запасным рядом, и мы дадим бой. Все просто. – Инак выставил пятерню, ругнулся и пожелал во-шей всем матерям Городских.

Люк посмотрел в узкую щель бойницы и подумал: это очень даже хорошо, что Мэй еще спит. Теперь точно не напросится лететь.

– Я хочу в первый ряд. Я хочу сражаться…

– Жечь Круглоголовых! – кивнул Инак. – Светило высоко, жара хватит на всех.

– Ты летишь?

– Нет машины. Я буду стрелять отсюда.

Драконы – вот чего на самом деле не хватало. Вот что имело особую ценность. И маленький Облак там, внизу, еще очень и очень пригодится в свое время. В будущем, пару-тройку лет спустя…

Наконец зазвучали последние молитвы Настоящей Матери. Люк сложил ладони на груди, поклонился вместе со всеми и, едва смолкли молитвенные слова, напросился в первые ряды. Ему никто не возражал.

Уже сбегая вниз, к Енси, Люк подумал о том, что людей, пожалуй, убивать не придется. Приятным будет бой – можно жечь сколько душе угодно. Сейчас драконы будут сражаться с роботами.

Зеленая трава завивалась узкими кольцами, позванивала сидящими в ней членогами и одуряюще пахла. Белые и желтые цветочки в ней трепетали радостно и нежно, а над всем этим поднимались гладкие стволы странных деревьев, светло-серых, огромных, живых. Деревья двигались медленно и важно, буравили почву толстыми корнями и закрывали небо зелеными кронами.

Умиротворенность, покой и тихая радость чувствовались здесь, в этом уголке. Все жило, росло, цвело. Питалось, черпая жизненные силы из земли. Настоящей Земли, которая была щедра и добра ко всем.

Мэй протянула руки к траве, и навстречу ей поднялся росток – слабый, зеленый, красивый. Его крошечные листья были совершенны, великолепны. Свернутые в трубочки, они медленно и робко расправляли свои узорчатые светлые края и радовались теплым лучам Светила.

Мэй чувствовала эту радость, впитывала в себя и улыбалась. Как же хорошо и славно было в этих местах, рядом с Деревьями-Гигантами!

И в этот момент земля содрогнулась. Выгнулась на миг в судорожном рывке. Раз, еще раз.

Мэй оглянулась, протянула руку и закрыла глаза от яркой вспышки, озарившей все за стволами Деревьев. Что-то происходило там, далеко, за серыми Гигантами! Что-то страшное, от чего Настоящая Мать дрожала и нервничала. Покой улетучился, травы поникли, членоги замолчали. Гиганты распрямились, загудели низко и яростно. Кто-то пытается причинить вред Настоящей Земле! Кто-то взрывает ее, терзает огнем, убивает ее творения! Только кто?

И с удивительной, потрясающей ясностью Мэй поняла, что это люди…

Мэй проснулась, рывком, судорожно схватилась за одеяло и села. Сон прервался внезапно, словно его отключили одним нажатием кнопки. Но взрывы не прекратились – они звучали так громко, что гудел воздух в башне и дрожали стены. Тихонько выла малышка Гимья на руках у Тигаки, прижималась к матери Ейка. Нгака дрожащими руками пыталась зажечь еще одну плошку с маслом, чтобы хоть как-то разогнать башенный сумрак.