Варвара Еналь - Древние города [litres]

Страшный, жуткий Пятый сервер, точно такой же, как и Третий.

Кажется, Мара говорила, что всего серверов должно быть девять. И если работают только три – человечество уже находится под угрозой. Мэй поморщилась, медленно отступая к двери. Лучше всего, по ее мнению, уничтожить все серверы. Мара была не права, когда уверяла, будто уничтожение всех этих электронных мозгов может обернуться непредсказуемой катастрофой. Пока серверы выключены, пока погружены в глубокий сон – их надо уничтожить.

Взорвать. Взломать. Сжечь.

Засыпать землей.

Похоронить в такой бездне, куда никто не имеет доступа. Развернувшись, чтобы пойти назад, Мэй заметила в стене ниши – круглые, аккуратные, похожие на ямки. В них поблескивали шары, точно такие же, которые напали на них совсем недавно и от которых погиб незадачливый пангус.

Шары тускло отражали скупые лучи света, проникавшие в серверную, и казались совершенно безобидными. Оружие, которое лежало и дожидалось своего часа. Оказывается, на Пятом сервере хранились именно такие роботы, круглые, летающие и пронзительно свистящие.

Мэй уже шагнула в коридор, когда вдруг поняла, что в самом нижнем ряду не хватает двух шаров. Ровно две пустые ямки, предназначенные для хранения круглых разведчиков. Как там Мара называла эти летающие штуки? Слово короткое и смешное, начинается на звук «т»…

Татику! Вот как!

Это шары татику. Разведчики. И два шара уже были где-то использованы и не вернулись на склад.

Мэй задумчиво отправилась на кухню.

Круглые зелено-желтые зерна саама походили на яркие бусины. Они лежали в квадратном пластиковом контейнере, маленьком и славненьком. Крышка контейнера была выполнена из какой-то незнакомой древесины, пористой и розовой. Вырезанные на крышке странные цветы Мэй еще не доводилось видеть. Длинные лепестки, высокие тычинки, острые листочки.

Возможно, из этих цветов когда-то и добывали семена саама, кто знает?

Мэй видела, как Мара готовила напиток. Зерна набирались поровну – несколько зеленых и несколько желтых. Их надо было ссыпать в лоточек специальной машины, нажать верхнюю зеленую кнопку и тут же – желтую. И все. Больше ничего делать не надо было. Саам в этом помещении готовился только на специальной машине.

Каким-то странным и неясным образом из зеленых и желтых зерен получался черный напиток, невероятно вкусный и невероятно сытный. Мэй решила, что двойной порции ей вполне хватит, поставила в машину две кружки, нажала зеленую, а затем желтую кнопки, которые засияли радостным светом.

Жидкость полилась в кружку, затем во вторую. Мэй взяла обе и двинулась в рубку управления. Ей вдруг подумалось, что неплохо было бы снова выдвинуть стол-карту и хорошенько рассмотреть, чтобы никто не мешал и не совался под руку.

Вдруг получится?

Мэй остановилась посередине рубки управления, отхлебнула немного саама и вздохнула. Пустота и тишина, царящие вокруг, навевали грустные мысли. Вернее, они не мешали этим мыслям звучать, не заглушали их.

Енси мертв. Что скажут Ник и Жак, когда узнают, что их любимого дракона уже нет?

Как обеспечивать семью водой и едой? Как заботиться о мьёках?

Что делать, если снова случится нападение?

Кто выжил в Городах? Сколько людей погибло после нападения Гадины? Что было бы, если бы Люк и Мэй не забрались в Третий сервер и не включили его? Может, надо было пожертвовать всеми кланами пустынных Всадников, но не включать Ниу-Ши? Тогда бы не заработали три сервера сразу и не угрожала теперь планете Эльси новая Железная война.

У Мэй не было ответов. Ни одного ответа. Она просто не знала. Не знала, и все.

И она сильно сомневалась, что хоть кто-то из живущих на Эльси знает ответы. Даже люди с Буймиша.

Она еще раз отхлебнула из кружки и приблизилась к длинному пульту. Живой металл, из которого пульт был выполнен, казался черным и пустым. Именно пустым – ни одной искры внутри, ни одной теплой вспышки. Как Мара его включала? Просто прикасалась руками?

Мэй положила ладонь на холодную поверхность, но ничего не произошло. Пульт оставался холодным и неподвижным. Мэй похлопала, погладила, еще раз похлопала. Никаких изменений. Ничего. Пусто и холодно. Черно и тихо внутри пульта.

И тут в голову Мэй пришла сумасшедшая идея. Такие идеи приходят ниоткуда, просто рождаются, и все.

Что, если приложить к пульту блок памяти, что нашли на Третьем сервере? Вдруг программы куба запустят пульт Пятого сервера?

Отличная идея. Попробуем.

Мэй бесшумно метнулась в каюту отдыха, где все еще спал Люк, утомленный событиями прошлого дня, быстро нашла свой рюкзак, достала куб и вернулась к пульту. Куда его поставить? В какой угол?

Да без разницы!

Мэй аккуратно опустила блок памяти прямо на середину столешницы и не успела отдернуть руку, как вся темная поверхность пульта засияла, вспыхнула синими полосами, пробегающими по ней, точно рябь по воде. Грани блока снова стали немного выпуклыми и на каждой зажегся иероглиф «пуск» или «вперед» – что-то вроде этого. Старый, древний иероглиф, значение которого Мэй до конца не могла понять. Ого, теперь все грани куба рабочие! Можно все посмотреть!

Но включить блок памяти Мэй не успела. На куб легла смуглая сморщенная рука, и Мара сказала:

– Не трогай эту штуку, девочка!

На этот раз в голосе Мары не звучало ни капли дружелюбия.

Глаза Мары буквально метали искры, если можно было так сказать. Она схватила блок памяти, сжала его так, что морщинистая кожа на пальцах побелела, а сама не отводила взгляда от Мэй, будто та вдруг превратилась в мерзкого длика, которого следует немедленно выкинуть из жилого помещения.

– Это моя штука! – возмущенно крикнула Мэй, сердито уставившись на наглую старуху.

Что она вообще себе позволяет! Кто ей дал право распоряжаться?

– Это важная вещь, и она – не игрушка для маленьких девочек, – тут же возразила Мара голосом школьной учительницы, которая бранит нашкодившего ученика.

– Я и не собиралась ею играть! В этом блоке полно важной информации, и я хочу узнать, сможем ли мы ее заполучить. Возможно, пульт вашей базы как раз поможет и заставит блок работать!

– Это хорошая мысль. Сейчас посмотрим.

Мара обхватила куб обеими руками и медленно, торжественно опустила его на черную поверхность пульта. Едва гладкая грань коснулась поверхности – пульт послушно ожил. Но Мара не позволила ему вспыхивать без толку и гонять синие полосы по поверхности. Она провела пальцами по краю, и остался сиять лишь небольшой квадрат, на котором стоял блок памяти.