Роберт Хайнлайн - Достаточно времени для любви, или Жизнь Лазаруса Лонга [litres]

Но каждый половой акт морален или аморален по тем же законам морали, которые определяют природу любого человеческого поступка; все же прочие кодексы сексуальных обычаев представляют собой всего лишь обряды местного и преходящего значения. Подобных кодексов больше, чем у собаки блох, общее в них только то, что они «заповеданы Богом». Помню общество, где совокупляться в уединении считалось непристойным, запрещенным и преступным, а на публике – что ж, дело обычное. Сам же я вырос среди людей, у которых все было наоборот – и это тоже было «Богом предписанным законом». Не знаю, какому пути труднее следовать, только хочется, чтобы Бог поскорее остановился на чем-то одном, потому что игнорировать подобные обычаи небезопасно, и невежество не является оправданием, проявить его – все равно что самому лезть под пулю.

Я отказал Ллите не из моральных соображений, а следуя собственным сексуальным привычкам, выработанным через синяки и шишки за много столетий. Никогда не спи с женщиной, которая от тебя зависит, если ты не женат на ней или не собираешься жениться. Это аморальное эмпирическое правило может быть изменено в зависимости от обстоятельств и неприменимо к женщинам, от меня не зависящим, – это совершенно другой случай. Но настоящее правило – это мера предосторожности, полезная в большинстве случаев и в местах с самыми разными обычаями, – мера, способная обезопасить меня… потому что, в отличие от той леди из Бостона, о которой я вам рассказывал, многие женщины склонны рассматривать совокупление как официальное заключение контракта.

Я позволил стечению обстоятельств поставить меня в затруднительное положение, сделав Ллиту на какое-то время зависимой от меня, но не намеревался ухудшать положение дел женитьбой, мой долг перед ней этого не требовал. Минерва, долгожители не должны жениться на эфемерах, это плохо и для эфемера, и для долгожителя.

Тем не менее если ты подобрал бездомную кошку и накормил ее, то выбросить не имеешь права. Твое самолюбие это запрещает. Благополучие этой кошки становится важным для твоего душевного спокойствия, не говоря уж о том, что обмануть ее доверие – само по себе сущий кошмар. Купив этих ребят, я не мог избавиться от них простым возложением рук. Нужно было позаботиться об их будущем: ведь они сами не могли этого сделать. Это были бездомные котята.

На следующее утро, пораньше – по корабельному распорядку – капитан Шеффилд поднялся, отпер каюту вольноотпущенницы и застал ее спящей. Разбудив ее, он велел вставать, умываться и готовить завтрак на троих. Потом отправился будить ее брата и, не обнаружив того в каюте, отправился на камбуз, где и застал молодого человека.

– Джо, доброе утро.

Тот подпрыгнул.

– Ох! Доброе утро, хозяин. – И он преклонил колено.

– Джо, правильно будет так: «Доброе утро, капитан». Это примерно то же самое, потому что я действительно хозяин корабля и всего, что в нем находится. Но когда ты покинешь мой корабль на Валгалле, у тебя не будет никакого хозяина. Вообще никакого, я же говорил тебе вчера. А пока называй меня «капитан».

– Да… капитан. – Молодой человек поклонился.

– Не кланяйся! Когда говоришь со мной, стой прямо и гордо и при этом смотри мне в глаза. Правильный ответ на приказ – «Да, капитан». Что ты делаешь?

– Э… я не знаю… капитан.

– Я так и думал. Тут кофе хватит на дюжину человек.

Шеффилд локтем отодвинул Джо в сторону, отсыпал большую часть кофе, который молодой человек бухнул в свою чашку – этого хватило бы на девять порций, – и заметил для себя: научить девицу, чтобы во время работы подавала кофе. Ллита появилась, когда капитан взял первую чашку и уселся. Глаза ее были красные, вокруг них были круги – он подозревал, что утром она снова плакала. Он не стал это комментировать. Ограничившись утренним приветствием, он предоставил ей возможность орудовать самой – она же видела вчера, как он управлялся на кухне.

Вскоре пришлось с тоской вспоминать вчерашние обед и ужин – когда сэндвичи пришлось делать ему самому. Но он ничего не сказал, только велел обоим сесть и не висеть над душой. Завтрак состоял из кофе, корабельного хлеба и консервированного масла. Вместо яичницы из яиц аккры с грибами получилась какая-то несъедобная каша; девица ухитрилась испортить даже сок рай-фрутта. Для этого требовался истинный талант: одну часть концентрата следовало разбавить восемью частями холодной воды – и все, все инструкции были на этикетке.

– Ллита, ты умеешь читать?

– Нет, хозяин.

– Говори «капитан»! А ты, Джо?

– Нет, капитан.

– А арифметика, числа?

– О да, капитан. Числа я знаю. Два да два – это четыре, два да три – пять, три и пять – девять.

– Не девять, а семь, Джоси, – поправила его сестра.

– Довольно, – проговорил Шеффилд. – Вижу, занятие у нас найдется… – Он задумался, напевая себе под нос: «И все будет хорошо… У него же есть сестра… Даже старый капитан…» Наконец он громко сказал: – Когда закончите завтракать, займетесь своими делами. После этого приведите в порядок каюты – чтобы было похоже на корабль, – потом проверю. Застелите и мою постель, но больше там ни к чему не прикасайтесь, особенно на столе. А затем примете ванну. Да, я сказал – ванну. На корабле каждый принимает ванну раз в день, можно и чаще. Чистой воды много, она идет по замкнутому контуру, а в конце рейса у нас будет на несколько тысяч литров воды больше, чем в начале. Не спрашивайте почему, просто поверьте на слово. Я объясню потом. – (Через несколько месяцев. Что они поймут сейчас, если не умеют сложить три и пять?) – А через полтора часа, когда вы все закончите… Джо, ты умеешь пользоваться часами?

Джо поглядел на циферблат старомодных часов на стене.

– Не знаю, капитан. На этих слишком уж много чисел.

– Ах да, конечно, на Благословенной другая система счисления. Значит, постарайтесь вернуться сюда, когда маленькая стрелка будет указывать налево, а большая – вверх. Но на этот раз не страшно, если опоздаете, – надо, чтобы вы все успели сделать. Особенно – принять ванну. Джо, помой голову шампунем. Ллита, нагнись, дорогуша, я понюхаю твои волосы. И ты тоже… с шампунем.

(Куда запропастились сетки для волос? Если выключить псевдогравитацию, в условиях свободного падения им понадобятся сетки для волос, или молодежь придется подстричь. Джо это не повредит, а вот длинные черные волосы его сестры, пожалуй, ее главное достоинство – они помогут ей подцепить мужа на Валгалле. Ну что ж, если сеток нет – едва ли они найдутся: сам-то он стрижется коротко – пусть заплетет косу и подвяжет ее чем-нибудь. Или все-таки потратить энергию на поддержание одной восьмой g ? Люди, не привыкшие к невесомости, плохо переносят ее и могут даже получить травму. Впрочем, пока беспокоиться не о чем.)