Ким Робинсон - Золотое побережье [litres с оптимизированной обложкой]

– У нас тут и вправду кое-что намечается, – доверительно сообщает Артур. – Планы серьезные, очень серьезные.

– То, о чем ты говорил? Вредительство на оружейном заводе?

Артур смотрит на него и долго – еще дольше, чем минуту назад, – молчит.

– Да.

– На каком?

– Я бы предпочел не говорить этого заранее, – прищуривается Артур. Все понятно и без слов. Джим должен подписаться на участие в диверсиях на любой из многочисленных военных компаний ОкО, в том числе и «Лагуна спейс рисерч». Где работает его отец.

– Хорошо, – кивает Джим. – Но там никто не пострадает?

– Никто из работников завода. Вот мы – мы можем пострадать, сейчас такие места очень сильно охраняются. Операция опасная, я хочу, чтобы ты знал.

– Лишь бы на заводе все остались целы.

– Только так и может быть, для нас это – вопрос этики. При любом другом образе действий мы просто превратимся в еще одну деталь военной машины.

Джим снова кивает:

– А когда?

Артур оглядывается, но все спокойно, рядом с ними нет никого.

– Сегодня.

Гамбургер, мирно лежавший в желудке Джима, выделывает кульбит.

Но ведь это – тот самый шанс, шанс придать своей жизни хоть какое-то значение, шанс нанести ответный удар… кому? А всем и всему. В том числе и конкретным личностям – отцу, Вирджинии, Хэмфри, придурочным ученикам – но Джим об этом не думает, это гнездится где-то в его подсознании. Думает он о другом – о гибельном курсе, которым столько лет двигается его страна, несмотря на все его протесты, несмотря на опущенные им избирательные бюллетени, в противоречии с глубочайшими его убеждениями. Игнорируя нужды остального мира – да и своих собственных жителей тоже. Наживаясь на нищете и убожестве этого мира, вздувая страх, чтобы продать побольше оружия, открыть побольше банковских счетов, владеть все большей частью мира, делать все больше денег… да такой он и есть в действительности, этот американский образ жизни. Поэтому не остается никакой альтернативы, кроме действия, здесь и сейчас, кроме реального, весомого сопротивления.

– Хорошо, – говорит Джим.

Как следствие этой беседы, вечером того же самого дня Джим сидит в машине Артура, и машина эта пробирается сквозь путаницу маленьких улочек района Гарден-Гроув, к востоку от городского молла. Теперь машина едет по Льюис-стрит, это даже не улица, а скорее туннель в подземном уровне города; слева и справа тянутся склады, сейчас уже поздно, так что все они закрыты. Между двух складов открывается маленькая, мест на десять, автостоянка; сворачивая туда, Артур трижды мигает фарами. Большую часть этого закутка занимает автофургон, рядом с ним стоят четверо парней – негр, белый и двое латинос. Джим ухмыляется – трудно не вспомнить лимерик про теорию Менделя, героиня которого родила от негра четверняшек – одного младенца черного, одного белого и двоих цвета хаки. Заметив условный сигнал, парни бросаются к задней двери фургона, выволакивают несколько небольших, но, по всей видимости, увесистых ящиков и торопливо переправляют их на заднее сиденье остановившейся машины Артура. Несколько негромких слов, взмах руки, и Артур с Джимом снова в проулке, но на этот раз они направляются к трассе.

– Обычный способ, – довольно равнодушно пояснил Артур. – Идея в том, чтобы это хозяйство ни у кого не задерживалось больше чем на пару часов, вот его и перепасовывают все время с места на место.

А еще через час Джим ползет по пересохшему руслу реки Санта-Ана, волочит свое брюхо по песку, щебенке, камням, огрызкам пенопласта, металлическим осколкам и грязным лужам. Он облачен с головы до ног в полный комплект десантного обмундирования, оказавшийся в одном из четырех ящиков. Обмундирование это обеспечивает, как объяснил Артур, полную скрытность. Во-первых, оно не пропускает наружу тепло, выделяемое телом, а потому невидимо в инфракрасном диапазоне. Для изготовления одного из слоев комбинезона применен последний писк технологии стелс, изобретенный фирмами «Доу кемикл» и «Плесси», – филабой‑37; этот материал – сотовая структура из некоей синтетической смолы, чьи неправильной формы молекулы не только искажают, но и поглощают волны радара. Кроме всего прочего, тусклый, унылый цвет, в который окрашено обмундирование (называется этот цвет «хамелеон»), весьма трудно различим на любой местности.

Смотрит Джим через окуляры прибора ночного видения, который дает довольно отчетливое изображение окружающего мира в низкочастотной области спектра – правда, цветовая гамма этого изображения, с преобладанием зеленого и фиолетового оттенков, сильно смахивает на кошмарную наркотическую галлюцинацию. Артура не видно, наглядная – если можно так выразиться – демонстрация преимуществ десантного комбинезона. Столь же очевиден и главный недостаток этого чуда технологии – душно в нем, словно в парилке, так что Джим мгновенно взмок. Теперь начинается подъем на восточный берег русла. Ведь так и свариться недолго, думает Джим. Мир словно затоплен мутной зелено-фиолетовой водой. «Они переправились через огненное озеро…» Странно все как-то, странно и жутко.

Здесь, со стороны Ньюпорт-Бич, располагается завод корпорации «Парнелл эрспейс»; когда-то из этого участка качали нефть – и всю давно выкачали. Завод ярко освещен (в диковатой картинке, которую наблюдает Джим, каждый из прожекторов кажется ослепительным зеленовато-белым магниевым огнем) и окружен высоким забором. Забор под напряжением, это настолько очевидно, что протянутая по верхнему его краю колючая проволока – всего лишь украшение, а может – дань прошлому, старый фирменный знак на ультрасовременной бойне.

Джим натыкается на Артура, становится на четвереньки и сваливает рядом с собой ящик, который он попеременно то тащил на спине, то толкал перед собой. Тяжелый ящичек. Ярдах в трехстах-четырехстах – корпуса парнелловского завода, темные громады на дальнем краю зеленого бетонного поля, уставленного лавандового цвета автомобилями.

Артур подползает к ограде и осторожно вешает на нее нечто вроде теннисной ракетки без ручки. Рамка ракетки прилипает к сетке, ограниченные ею куски проволоки падают на землю. Теперь эта рамка обманывает охранные датчики, убеждает их, что никакой дыры нет и в помине – так говорил Артур, когда они с Джимом готовились к вылазке.

– И где вы все это берете? – поинтересовался тогда Джим.

– Да есть у нас поставщики, – неопределенно ответил Артур. – А вот это – самый важный элемент, растворяющий снаряд…

Артур возвращается к Джиму, и они быстро разворачивают пусковую установку, снаряд заложен в нее заранее. Станину установки надежно закрепляют на грунте. Снаряд снабжен скрытно действующим лазерным прицелом, является новейшим образцом микровооружения. По стартовому сигналу он проскочит сквозь свежепрорубленную в заборе дырку, а затем, следуя невидимому лазерному лучу, полетит к воротам одного из корпусов, пробьет их и выпустит свое содержимое – газ, состоящий из разрушающих ферментов и химических растворителей, в основном – из «Стикса‑90», очень мощной отравы производства все той же «Доу кемикл». Ну а дальше весь пластик, филабой, армированный углерод, графит, эпоксидные смолы и кевлар, до которых сумеет добраться этот газ, обратятся в пыль либо будут изувечены каким-либо иным, менее зрелищным образом. И «Парнелл», главный строитель третьего этажа сложного здания антиракетной защиты, пытающийся в настоящее время сделать космические зеркала, направляющие излучение боевых лазеров, невидимыми или хотя бы почти невидимыми, получит вместо своего наземного оборудования пыль да некоторое количество огрызков покрупнее.