Дмитрий Федотов - Сказки мегаполиса

Мерик понимал настроение Яся, но долг учителя заставлял произносить эти слова. Если не удерживать буйной фантазии детей, Цивилизация не получит от нее пользы. Воображение — вещь коварная. Его следует строго контролировать и направлять в нужное русло. В жизни Мерика бывали случаи, когда особенно безудержных фантазеров отчисляли из Школы. Почему-то всегда ими оказывались его любимые ученики.

Фантазерам и мечтателям приходится очень туго в жизни. И совсем плохо, когда начинают фантазировать взрослые. Мерик тяжело вздохнул. Вероятно, учитель Хан в чем-то прав, хотя что-то и мешает полностью поверить в его слова. А ведь он, несомненно, даровитый педагог. Взять для примера великолепно проведенный цикл тензорной импровизации, в результате которого четыре малыша подали идею доказательства теоремы Кыша. Над нею математики двести лет ломали головы! Да, Хан — талант, Мерику до него далеко… Ясь очень способный мальчуган. Несобранный, но со временем это пройдет. И сказка у него должна быть красочной, осязаемой… А материализацию осуществляют только в старших классах, и занимаются этим подготовленные люди. Чаще всего учитель Хан. Его же уговорить невозможно. Сегодняшняя попытка тому свидетельство. Нет, нет, больше на подобные темы он с учителем Ханом не разговаривает.

— Рассказывай сказку, а потом проверим импровизацию на заданную тему. Договорились? — Мерик подтолкнул Яся к ближайшей скамейке.

— Когда запели цветы, птица проснулась, — начал Ясь, болтая ногами. — Она взмахнула крыльями и оглянулась…

«Малыш делает несомненные успехи, — думал учитель, вслушиваясь в сбивчивую речь Яся, — сказки раз от разу лучше. Если импровизация выполнена на таком же уровне, его вскоре придется перевести в более старшую группу. Мои занятия ему станут в тягость».

— Импровизацию закончил?

— Осталось совсем чуточку. Мне стало скучно, и тогда я придумал сказку. А потом я захотел рассказать ее тебе. Красивая сказка?

— Очень.

— Я закончу импровизацию, обязательно… Ты не сердишься? Знаешь, я сегодня пробовал летать оДин. Так интересно! И тогда я подумал, как хорошо белой птице, и перестал импровизировать.

— Ясь, нужно фантазировать не только о том, что нравится. Ты ведь не желаешь перевода в другую Школу?

— Учитель Мерик, мне здесь очень нравится, — с жаром воскликнул мальчик.

— Беги, — Мерик встал и направился в глубь школьного сада. — Фантазируй, но не забывай об учебе!

«Так всегда, — он задумчиво брел по аллее, ощущая в кустах, беседках, на игровых площадках присутствие детей. — Я уже сроднился с ними, все труднее и труднее дается контакт со взрослым миром. Хочется самому фантазировать, выдумывать сказки… и давать идеи! Знал бы учитель Хан все то, что мне хочется!»

На душе у Мерика было тоскливо. То ли утро выдалось слишком жарким и хлопотным, то ли разговор с Ханом выбил из колеи. Даже светлая сказка Яся не смогла развеять хмурого настроения. Он посмотрел на часы. До первой проверки внеклассного задания оставалось два часа. За это время Ясь успеет закончить импровизацию, а ему можно немного отвлечься. Учитель направился к стоянке машин. До шинков и пешком не трудно добраться, но по воздуху быстрее. Это лишь в детстве время необъятно и медлительно. С возрастом его бег ускоряется, и приучаешься ценить каждую минуту.

Шинкарь радостно подскочил к учителю.

— Мерик! Сегодня ты ранняя пташка. Случилось что-то?

— Все нормально. — Как всегда, в углу сидел Психоватый, несколько случайных посетителей торопливо жевали дежурный завтрак. — Налей мне кружку пива. Или нет, постой… Лучше чару меда. И приготовь нудли.

— У меня все готово для шах-нудлей.

— Давай шах-нудли. Я посижу часа полтора. Рассчитывай на это время.

— Можешь не сомневаться, шинкарь отошел к бару.

— Привет, Мерик!

— Здравствуй, Психоватыи!

— Ты сегодня с утра. Неприятности?

— Полный порядок.

— Не ври, Мерик. Я же вижу.

— Оставь при себе психологические штучки. Говорят — полный порядок!

— Я давно уже растерял навыки психолога, — грустно произнес Психоватый. — Ты прекрасно знаешь. Осталось только вот этот, — он кивнул на кружку светлого пива. — Слушай, — оживился вдруг он, — угости медом.

— Психоватый, ты ведь у меня учился. Я помню твои способности, — тихо сказал Мерик. — Какого же черта так пьешь?

— Почтенный учитель Мерик, а зачем ты заглянул в шинок?

— Налей ему чару меда, — вздохнул Мерик, обращаясь к подошедшему шинкарю.

— Ты сегодня очень грустный. Я налил из старых запасов. А ему достаточно и молодого меда.

— Скупердяй, — сказал укоризненно Психоватый.

— Тебе заплатят.

— Ладно, ладно. Разберемся.

Мерик молча слушал перебранку шинкаря с Психоватым и вспоминал, как тот еще малышом выдал четыре идеи, занесенные в Каталог. Вспоминал блестящие импровизации Психоватого по психологии в старших группах. Мерик наблюдал за ним уже издали, не имея возможности общаться непосредственно, и радовался, что способность фантазировать и импровизировать была раскрыта и поддержана им на скучных, как считали некоторые, занятиях фантазирования. А потом внезапно что-то случилось, и Психоватый ушел из Школы. Или его выгнали — Мерик не знал. Совсем недавно Психоватый повстречался ему в этом шинке, одном из трех стоявших возле Монастыря. Он сидел, потрепанный, одутловатый и насмешливо наблюдал за людской толчеей. Мерика он узнал сразу.

— Учитель Мерик, как скала, — сказал тогда Психоватый. — Мы приходим и уходим, а ты, будто времени неподвластен…

— Как дела в Школе? — спросил Психоватый, провожая шинкаря смеющимся взглядом. — Фантазируете?

— Работаем, — ответил Мерик. — Все без изменений.

— Заносите идеи в Каталог? — усмехнулся Психоватый.

— Работа есть работа. К этому стремимся. Не всякая идея достойна Каталога. На что ты живешь?

— Гадаю! — Психоватый довольно кивнул головой, уловив недоумение учителя. — Не зря же я получил в Школе звание Специалиста Низшего Класса…

— Я не знал об этом.

— Мерик, Мерик, ты многого не знаешь! Фантазия — вот твоя жизнь. Строишь миры, живешь в них сами внушаешь их детям… Все еще ребенок, несмотря на преклонный возраст!

— Я не могу не фантазировать.

— Знаю, потому и злюсь.

— Не будем об этом, — попросил устало Мерик.

— Не думай, что я пьян. Настроение такое… Да и у тебя, верно, не лучше, коль спозаранку очутился в шинке.

— Мерик, нудли.

От горячих нудлей валил пар.

— Ешь, — Мерик пододвинул блюдо поближе к собеседнику.

— Мерик, дружище, вот ты где! — послышался радостный возглас.

— Простите за назойливость, вы не Шут? — Психоватый первым отреагировал на появление за столом нового человека.