Иэн Бэнкс - Смотри в лицо ветру

– Есть. Такие всегда найдутся. – Кабе помолчал. – Никто из них пока не завершил путешествия вокруг орбиталища; для этого потребуется прожить очень-очень долго. Их путь труднее.

Циллер потянулся, размял срединную конечность и убрал трубку в карман.

– Наверняка. – Губы его сложились в гримасу, которую Кабе воспринимал как искреннюю улыбку. – Пожалуй, пора возвращаться в Аквиме. У меня много работы.

– А наши корабли для этого не годятся?

– Их суда быстрее.

– До сих пор?

– Увы, да.

– Терпеть не могу эти пересадки и смены курса. Сперва один корабль, затем второй, третий, теперь четвертый. Чувствую себя посылкой.

– Полагаете, что это завуалированное оскорбление или попытка нас задержать?

– То, что они не разрешили нам прилететь своим кораблем?

– Да.

– Нет, вряд ли. В каком-то смысле они, возможно, пытаются произвести на нас впечатление. Они утверждают, что пытаются исправить прежние ошибки и ни для кого другого не стали бы отвлекать корабли от их дел.

– И что теперь? Лучше отвлечь целых четыре корабля?

– Это следствие их организации. Первый корабль – военный. Такие суда держат поближе к Челу на случай, если снова разразится война. Этим кораблям позволено отдаляться на определенное расстояние – скажем, чтобы перевезти нас, – но они опишут петлю и дальше не улетят. Тот, на котором мы сейчас находимся, – супертранспортник, своего рода скоростной буксир. Третий, к которому мы приближаемся, – всесистемник, эдакий корабль-матка или огромный ангар. Он несет на борту другие боевые корабли, но выпустит их лишь в случае дальнейших затруднений, если размах неприятностей превысит возможности расквартированного поблизости корпуса. Всесистемник имеет право залетать еще дальше, чем боевой корабль, но от челгрианской области космоса все же удаляться не станет. Последний же корабль – старый демилитаризованный вояка, которыми они обычно пользуются для перевозок по галактике.

– По галактике… Не знаю почему, но мысль об этом шокирует меня до сих пор.

– О да. Надо признать, они проявляют трогательную заботу о нашем благополучии.

– Они уверяют, что именно к этому все время и стремятся.

– Ты им веришь, майор?

– Да, пожалуй. Однако сомневаюсь, что это оправдание в достаточной степени извиняет их поступки.

– Твоя правда.

Первые три дня путешествия они провели на борту «Пользы вредности», скоростного наступательного корабля класса «Палач». Громадное судно производило неряшливое впечатление: огромная двигательная установка громоздилась за единственным орудийным блоком и крошечной, словно бы впопыхах пристроенной жилой секцией.

– Боже, какое ж оно уродливое, – сказал Гюйлер, когда они впервые увидели корабль, отчалив с «Зимней бури» в челноке, присланном к руинам капера чернокожим аватаром в сером костюме. – И эти люди называют себя эстетствующими декадентами?

– Существует точка зрения, согласно которой они стыдятся своего оружия. Пока оно выглядит грубым, непропорциональным и неэлегантным, они как бы вправе отрицать его принадлежность себе, своей цивилизации, на худой конец – атрибутировать его себе лишь временно, поскольку во всем остальном они крайне эстетичны и утонченны.

– А может, в данном случае форма просто следует функции. Но такая теория мне в новинку. Что за университетский аспирантишка ее выдвинул?

– Возможно, Хадеш Гюйлер, вам будет приятно узнать, что в разведке ВКФ ныне сформировано целое подразделение цивилизационной металогики и профилирования.

– Так, я плохо разбираюсь в современной терминологии. Что такое металогика?

– Психофизиофилософская логика.

– А, ну да. Разумеется. Я на всякий случай уточнил.

– Это термин Культуры.

– Термин Культуры?!

– Так точно, командир.

– М-да. А что делает эта наша поганая секция металогики?

– Пытается постичь образ мышления других Вовлеченных.

– Вовлеченных?

– Тоже их термин. Он означает виды, развитые выше определенного технологического уровня, когда цивилизация выбирается в космос и обретает возможность и желание взаимодействовать с остальными.

– Ясно. Заимствование вражеской терминологии – всегда дурной знак.

Квилан покосился на аватара, сидевшего рядом. Существо неуверенно улыбнулось:

– Вот и я так думаю, командир.

Он снова посмотрел на боевой корабль Культуры. Действительно, судно выглядело уродливым. Прежде чем Гюйлер высказался, Квилан склонен был расценивать его как брутально-могучее. Странно, когда в твоей голове сидит кто-то еще и, глядя наружу твоими же глазами, приходит к совершенно иным выводам и выражает иные эмоции.

С самого старта челнока корабль заполнял все поле зрения. Они быстро приближались к нему, но оставалось еще значительное расстояние, несколько сотен километров. На дисплее в углу экрана велся обратный отсчет увеличения. Мощь и уродство, подумал Квилан. Возможно, в каком-то смысле так оно всегда и бывает. Но тут в его мысли снова влез Гюйлер:

– А прислугу уже перевезли на борт?

– Я не взял с собой слуг, командир.

– Что?!

– Я путешествую в одиночку, командир. Не считая, разумеется, вас.

– Ты отправился в путь без прислуги? Ты что, отщепенец или кто похуже, майор? Или ты из этих недоносков, Отрицателей кастовой иерархии?

– Нет, командир. Мое решение не брать с собой слуг отчасти объяснимо изменениями в нашем обществе, которые произошли после вашей телесной смерти. Без сомнения, они отражены в ваших информационных файлах.

– А, э-э, ну, в общем, да, я ознакомлюсь с ними повнимательнее, потом, когда найду время. Ты себе представить не можешь, скольким тестам и проверкам меня подвергли, пока ты дрых. Пришлось напомнить, что конструктам тоже нужен отдых, иначе бы я спекся. Но, майор, ты пойми, насчет слуг… Я читал о Войне Каст. И решил, что она окончилась вничью. Офигеть, мы проиграли, что ли?

– Нет, командир. Вмешательство Культуры прервало войну и положило начало компромиссу.

– Это я знаю, но ведь компромисс не предусматривал отказ от слуг!

– Никак нет, командир. Слуг до сих пор используют. У офицеров есть денщики и адъютанты. Однако я вступил в религиозный орден, где воздерживаются от подобной помощи.

– Висквиль упоминал, что ты вроде монаха. Я и не подозревал, что ты наложил на себя такие суровые ограничения.

– Есть другой повод путешествовать в одиночку, командир. Осмелюсь напомнить вам, что челгрианин, которого мы навестим, принадлежит к Отрицателям.

– Ах да, Циллер. Развращенный либеральный юнец, который норовит теребить всех против шерсти и полагает своим священным долгом ныть за тех, кому даже ныть лень. Таких нужно гнать взашей, а лучше – пинком под хвост. Эти говнюки ничего не смыслят ни в долге, ни в ответственности. От касты отказаться так же невозможно, как от принадлежности к своему виду. И что, нам придется улещивать этого жопоголового выродка?