Иэн Бэнкс - Смотри в лицо ветру

– Возможно, корабль отыщут, – говорил эстодьен. – Наверняка найдутся обломки. Культура… Они такие совестливые, понимаешь ли… Помогают нам в поисках пропавших на войне кораблей. Может, и этот обнаружат. А вот ее уже не вернуть. Она погибла. Предшествующие говорят, что не осталось никаких признаков того, что душехранительница сработала. Однако корабль можно найти, тогда мы точно узнаем, что произошло.

– Это не имеет никакого значения, – сказал Квилан. – Она погибла. Только это важно. И больше ничего. Меня ничто больше не интересует.

– Даже твоя собственная загробная жизнь? – спросил эстодьен.

– Это меня волнует меньше всего. Я не хочу загробной жизни. Я хочу смерти. Я хочу стать таким, как она. И больше ничего. Больше ничего. И никогда.

Эстодьен молча кивнул, прикрыл глаза, едва заметно улыбнулся и покосился на Эвейрла. Квилан тоже взглянул на него.

Белошерстый бесшумно сменил место и, выждав, пока Ослепленный приблизится, резко встал перед ним. Слуга, налетев на препятствие, пролил содержимое трех бокалов Эвейрлу на жилет.

– Ты, ублюдок неуклюжий! Не видишь, куда прешь?

– Простите. Я не знал, что вы пересели. – Слуга вынул из-за пояса полотенце и предложил Эвейрлу.

– Не нужна мне твоя тряпка! – заорал Эвейрл, отшвырнув полотенце. – Я спрашиваю, ты что, не видишь, куда прешь?

Он дернул за нижний край зеленой повязки, скрывавшей глаза слуги. Невидимый инстинктивно отшатнулся. Эвейрл сделал ему подсечку; слуга споткнулся, упал, а Эвейрл повалился на него, под звон бокалов и грохот стульев.

Эвейрл встал, вздернул Ослепленного на ноги и завопил:

– Ах, ты еще и нападаешь?! На меня?!

Он рывком спустил куртку с плеч слуги, обездвижив его руки за спиной, несмотря на то что Невидимый и без того не оказывал ни малейшего сопротивления. Он покорно стоял, а Эвейрл заходился криком.

Квилану это не понравилось. Он взглянул на Висквиля, который равнодушно наблюдал за происходящим. Квилан стал выбираться со своего места. Эстодьен положил ему руку на плечо, но Квилан высвободился.

– Предатель! – орал Эвейрл на слугу. – Шпион!

Он тянул и толкал Ослепленного в разные стороны; бедняга наталкивался на столы и стулья, то и дело спотыкался и едва не падал, потому что руки его были прочно стянуты за спиной, и незримые препятствия он с трудом нащупывал с помощью срединной конечности.

Квилан направился к ним, по пути задел стул и, чуть было не растянувшись на полу, повалился грудью на стол. Эвейрл все еще вертел Невидимого в разные стороны, пытаясь вызвать у того головокружение и сбить с толку.

– Я тебя сейчас в каземат отволоку! – завопил он слуге в ухо.

Квилан с трудом приподнялся.

Эвейрл, подталкивая Невидимого в спину, устремился не к двустворчатой двери зала, а к дверям, ведущим на террасу. Слуга поначалу не сопротивлялся, но потом, сориентировавшись – вероятно, услышав шум волн, учуяв запах моря или ощутив дуновение ветра на шерсти, – начал что-то возражать и вырываться.

Квилан решил опередить их, перекрыть Эвейрлу и Невидимому дорогу к террасе. Ему оставалось пройти всего лишь несколько метров, и он устремился туда, опираясь на столы и стулья.

Эвейрл сдернул зеленую повязку с глаз слуги – Квилан заметил пустые глазницы – и натянул ее на рот Ослепленного. Потом сделал подсечку, повалив слугу на колени, и, пока тот пытался подняться, мощным толчком отправил на самый край террасы, где тут же перевалил беднягу через парапет.

Белошерстый стоял на краю, тяжело дыша. Квилан нетвердыми шагами подошел к нему, и оба уставились в ночь. У подножия столбчатого утеса смутно белело пенное кружево прибоя. Спустя миг Квилан углядел крошечный светлый силуэт, летящую фигуру на фоне темной воды. Снизу донесся слабый крик. Светлая фигура без всплеска скрылась в прибое; крик умолк.

– Вот раззява. – Эвейрл утер с губ слюну, улыбнулся Квилану, затем с обеспокоенным видом покачал головой и добавил: – Какая трагедия… Погорячился. – Он положил руку на плечо Квилана. – Зато славно повеселились.

Внезапно он сгреб Квилана в охапку, больно прижал к груди. Квилан пытался вырваться, но белошерстый громила был сильнее. Они стояли, пошатываясь, у самого края. Губы Эвейрла приникли к уху Квилана.

– Ну что, он хотел умереть? А, Квилан? Что скажешь? Хотел он умереть или нет? А? А ты хочешь умереть?

– Не знаю, – промямлил Квилан и наконец исхитрился оттолкнуть белошерстого срединной конечностью.

Он выпрямился, глядя на Эвейрла. В голове слегка прояснилось. К страху примешивалось безрассудство.

– Зато я знаю, что ты его убил, – сказал он и тут же понял, что сейчас могут убить его самого. Он хотел было принять оборонительную стойку, но не стал.

Эвейрл с улыбкой посмотрел на Висквиля, который даже не сдвинулся с места.

– Трагический несчастный случай, – повторил белошерстый.

Эстодьен развел руками.

Эвейрл оперся о парапет, чтобы не упасть, и махнул рукой Квилану:

– Трагический несчастный случай.

У Квилана вдруг закружилась голова, и он опустился на пол. Перед глазами все плыло.

– Ты тоже нас покидаешь? – услышал он протестующий голос Эвейрла.

И после этого больше ничего не помнил.

– Значит, вы меня выбрали?

– Ты, майор, сам себя выбрал.

Они с Висквилем сидели в кают-компании. Не считая Эвейрла, они были тут единственными живыми существами. Корабельный ИИ оказался малообщительным. Висквиль утверждал, что не знает ни об отданных кораблю приказах, ни о пункте назначения.

Квилан медленно потягивал тонизирующий напиток с антипохмелином. Препарат оказывал действие, но слишком медленно.

– А как насчет того, что сделал Эвейрл с Ослепленным Невидимым?

Висквиль пожал плечами:

– Несчастный случай. Частенько бывает при слишком неумеренных возлияниях.

– Эстодьен, это убийство.

– Майор, доказать это невозможно. Лично я, как и бедолага, чьей судьбой ты проникся, в то время ничего не видел. – Он улыбнулся. Потом улыбка померкла. – И кроме того, майор, думаю, ты согласишься, что Призванный-к-Оружию Эвейрл заслуживает некоторого послабления. – Он похлопал Квилана по руке. – Не стоит об этом волноваться.

Квилан проводил много времени в корабельном спортзале. Эвейрл тоже, но они почти не разговаривали. Квилану сказать было нечего, а Эвейрлу было все равно. Они тренировались, поднимали тяжести, бегали, отжимались, потели, пыхтели, принимали пылевые ванны, мылись в душе бок о бок, но не обращали внимания друг на друга. На тренировках Эвейрл надевал визорную гарнитуру с наушниками и порой смеялся или одобрительно фыркал.

Квилан не обращал на него внимания.

Однажды, отряхиваясь после пылевой ванны, он увидел каплю пота, скользнувшую с лица во вмятину в пыли у ног, будто шарик грязной ртути. Однажды, в медовый месяц, они занимались любовью в пылевой ванне. Тогда капля ее сладкого пота точно так же слетела в серую пыль и плавно, текуче покатилась по легкой вмятине, оставленной их телами.