Иэн Бэнкс - Смотри в лицо ветру

Нижняя сторона орбиталища представляла собой блестящую сероватую поверхность, по виду металлическую, слабо озаренную светом звезд и солнца, отраженного одной из ближайших планет системы. В бескрайней равнине над головой Циллеру чудилось какое-то пугающее совершенство, несмотря на то что ее усеивали порталы, там и сям торчали какие-то вышки и замысловато переплетались трассы подземки.

Кое-где полого приподнятые трассы пропускали под собой другие, наполовину погруженные в поверхность нижней стороны орбиталища, которые потом снова выходили на бескрайнюю равнину. В других местах трассы сворачивались огромными петлями, диаметром в десятки и даже сотни километров, сплетаясь в вычурное кружево борозд и желобов, напоминающее замысловатую вязь, выгравированную на браслете. Циллер увидел, как по нижней поверхности скользят транспортные капсулы – поодиночке, парами и целыми составами.

Трассы подземки позволяли оценить скорость полета модуля: поначалу они смещались медленно, плавно соскальзывали в сторону или изгибались назад. Теперь же, пока модуль замедлялся, тормозя двигателями, а орбиталище как будто ускорялось, линии трасс словно бы заструились, а потом стремительно понеслись над головой.

Модуль скользнул под Перемычку, которая все еще будто бы ускорялась. Сероватая равнина наверху унеслась прочь и исчезла во тьме, расплескавшейся на сотни километров в высоту и усеянной крошечными искрами. Полотно трассы покоилось на немыслимо хрупких висячих мостах; они ровными, тускло светящимися полосами проносились мимо, однако относительная скорость модуля делала моноволоконные растяжки неразличимыми.

Дальний склон Перемычки стремительно приближался прямо к носовой части модуля. Циллер изо всех сил сдерживал инстинктивное желание пригнуться, но безуспешно. Аватар промолчал, однако модуль сменил позицию, и теперь от внешней поверхности орбиталища их отделяло примерно полкилометра. Из-за этого какое-то время казалось, что орбиталище замедлило вращение.

Аватар начал свой рассказ.

Некогда Разум, ставший впоследствии Концентратором Масака – сменив на этом посту первого Концентратора, который вскоре после Идиранской войны ушел в Сублимацию, – функционировал на корабле по имени «Непоправимый урон». Это был всесистемник Культуры, построенный после тридцати лет тревожного ожидания, когда понемногу стало ясно, что война с идиранами скорее грянет, чем нет.

Его спроектировали так, чтобы в случае, если войну удастся предотвратить, он мог бы исполнять роль гражданского судна, но оставили и возможность переквалификации под военные нужды: он был готов к постоянному сооружению малых боевых кораблей, перевозке оружия и войск, а также к прямому столкновению с врагом, поскольку на борту имелся полный комплект боевого снаряжения.

На первом этапе конфликта идиране теснили Культуру по всем фронтам, а Культура лишь отступала все дальше и дальше, используя выгаданное время для эвакуации гражданского населения, поскольку испытывала острую нехватку военных кораблей; роль боевого флота поначалу исполняли всецелевые корабли Контакта, ВКК, а впоследствии к ним присоединились и некоторые милитаризованные всесистемники.

По тактическим и стратегическим соображениям во многих случаях разумнее было отправлять в битву эскадры военных кораблей меньшего размера, поскольку тогда с потерями, пусть даже и значительными, можно было смириться, но ввиду того, что Культура еще не завершила приготовлений к полномасштабной милитаризации, в этих сражениях приходилось участвовать боеспособным всесистемникам.

Милитаризованный всесистемник Культуры был устрашающим противником, боевой мощью превосходящий любой идиранский военный корабль, но в сравнении с боевыми судами меньшего размера, ВКК отличался куда меньшей маневренностью, а вероятность его выживаемости имела бинарный характер. Если флотилии грозило поражение, некоторым кораблям обычно удавалось ускользнуть и затем продолжить военные действия, но попавший в окружение всесистемник либо одерживал триумфальную победу, либо погибал – возможно, и не из-за вражеских действий, а по собственной воле.

При мысли о подобных потерях Разумы Культуры, занимавшиеся стратегическим планированием военных действий, испытывали симптомы, эквивалентные приступам инсомнии, язвенной болезни и истерии.

Во время одной из самых отчаянных операций, отвлекая на себя внимание врага, пока группа орбиталищ Культуры готовилась сняться с мест и медленно набирала скорость, эвакуируясь из опасной области космоса, «Непоправимый урон» предпринял необычно отважную и чрезвычайно опасную вылазку в неумолимо расширявшуюся сферу идиранской гегемонии.

Перед тем как отбыть на задание (по мнению большинства коллег и его самого, оно обещало стать для него последним), он, как и подобает в таких случаях, переслал свой личностный слепок – фактически душу – другому всесистемнику, который ретранслировал ее Разуму Культуры, находившемуся в противоположном конце галактики; там слепок надлежало до времени хранить в неактивном состоянии. Затем в сопровождении нескольких номинально боевых единиц – в сущности, они были не совсем кораблями, а представляли собой передвижные орудийные блоки, наделенные частичной автономией, – «Непоправимый урон» двинулся в путь, заложив над галактической линзой широкую дугу, в проекции напоминавшую огромный коготь, занесенный над звездным водоворотом.

Он ворвался в сеть идиранских систем тыловой поддержки, материально-технического снабжения и пополнения войскового состава, как обезумевший хищник в зимнее гнездовье беззащитных зверьков, и серией стремительных хаотичных атак уничтожил всё на световые столетия вокруг в той части космоса, которую идиране давно считали свободной от присутствия кораблей Культуры.

По предварительной договоренности связи с всесистемником не предполагалось вообще, разве что он каким-то чудом вернулся бы в неумолимо уменьшающуюся сферу влияния Культуры; о том, что его не обнаружили и не уничтожили, было известно лишь по косвенным признакам, из-за существенного ослабления напора идиранских флотилий, поскольку вражеские корабли либо уничтожались на пути к театру боевых действий, либо покидали его, отозванные на борьбу с новой угрозой в тылу.

Затем корабли нейтральных цивилизаций, вывозящие беженцев из зоны военных действий, принесли слухи, что целый рой идиранских флотилий передислоцировали к месту недавнего рейда на самой окраине галактики, где затем завязалась яростная битва, завершившаяся гигантским взрывом огромной разрушительной силы, и что характеристики этого взрыва, когда их удалось обнаружить и проанализировать, в точности соответствовали характеристикам, что возникают в тех случаях, когда осажденный врагами боевой всесистемник Культуры исполняет протокол самоуничтожения, призванный нанести противнику максимально возможный ущерб.