Александр Михайловский - Отцы-основатели

Никого из своих французских мальчишек, и тем более молодых русских я в качестве партнера видеть не хочу. На самом деле мой выбор заключается только между Сергеем Петровичем и Андреем Викторовичем, других мужчин «в самом расцвете сил» тут нет, а Антон Игоревич сразу сказал, что в танцах он пас, потому что радикулит и острый ревматизм делают его жизнь невыносимой и без всяких танцев. На самом деле я думаю, что Антон Игоревич прикидывается таким уж старым и больным, потому что еще утром он вместе с нами без всякого радикулита и ревматизма расчищал перед домом дорожки и ту площадку, которая в самый ближайший момент должна будет стать нашим танцполом.

Тогда же и там же

Люси д`Аркур – бывший педагог и уже не такая убежденная феминистка

Когда сегодня объявили, что после завтрака будут танцы, я долго не могла поверить собственным ушам. Впрочем, давно пора уже привыкнуть к причудам этих русских. Танцы на морозе – это для них нормально. Ну ладно, это еще не так страшно. А вот то, что на медленный танец будут приглашать только женщины – мужчин, с особенной остротой напомнило мне, что я нахожусь в обществе, основой которого является гендерное неравенство. О да, здесь мужчина – господин, а женщины должны обхаживать его и стараться понравиться. Вот они и лезут из кожи вон, чтобы обратить на себя внимание. А что же им остается – ведь дело здесь поставлено таким образом, что замужество дает весьма высокий статус. На фоне этого, разумеется, идет еще и негласная борьба за мужчин, которые, между прочим, тоже различаются по рангам, хоть они этого, конечно же, не подчеркивают в целях сохранения иллюзии равенства. Самые желанные здесь женихи – это месье Петрович и месье Андре. Думаю, что у них отбоя не будет от желающих пригласить на танец. А они будут выбирать, словно пирожное в кондитерской лавке… Выбор-то богатый. Женщины в основном молодые, свежие, действительно как пирожные; хочешь – со сливками, хочешь – с шоколадом…

Двое русских парней тоже наверняка будут пользоваться спросом, но уже поменьше. А вот интересно, туземец этот, как его – Гуг, что ли – много девиц сегодня осчастливит? Что ж, посмотрим…

Заиграла зажигательная музыка – и вот уже две русские девушки принялись танцевать в центре площадки, жестами приглашая остальных. Одетые в короткие шубейки, со своими небольшими животиками, они были похожи на трогательных медвежат. Вскоре к ним присоединились русские парни и дети. Все румяные, улыбающиеся… Что-что, а веселиться эти русские умеют. А когда же я танцевала последний раз? Надо же, сразу и не припомню… Кажется, еще в студенческие годы. Да-да – помнится, меня пригласил в клуб тот самый чудной парень Андре…

Ага, вот и наши почтенные вожди присоединились к танцующим. Даже месье Антон, и даже мадам Марина, моя начальница… Ну вот, после этого и мои бывшие ученики радостной толпой устремились на танцплощадку. И только местные робко переминались в стороне. Наконец русские девушки потащили их в круг за руки – и вскоре количество танцующих изрядно увеличилось.

Так-так, а кому это машет маленькая девочка по имени Марина? Неужели мне? И правду пойти, что ли? Вон как им весело…

Через минуту я уже танцевала вместе со всеми, получая при этом огромное удовольствие. Внезапно до меня дошло, что я пропустила очень многое в своей жизни… Я поняла, что мне не хватало как раз вот таких ощущений – забыв обо всем, отдаться танцу, избавляясь от всего накопившегося негатива. Я чувствовала себя легко и свободно, словно парящая птица. А кругом были улыбающиеся лица, и я чувствовала общность со всеми этими людьми. Я ощущала их дружеское одобрение и поддержку, а главное, признание – и это было окрыляющее чувство, а не то, что несколько недель назад, когда меня здесь все считали за пустое место. И пусть эти русские не такие, как я, и у нас есть множество разногласий, но все же мы – одно целое, а иначе и быть не может.

Мои щеки горели, сердце стучало, и душу переполняла такая радость, что хотелось кричать. Я уж было заподозрила, что русские подмешали в чай какой-то наркотик… но тут же устыдилась своих мыслей. Ведь очевидно же – вожди являются ярыми поборниками здорового образа жизни.

Нет, вероятно, это пьянит меня морозный воздух, а эти танцующие вокруг люди заразили меня своим весельем и задором. А может быть, мне просто начинает здесь нравиться… С тех пор как ко мне стали относиться как к человеку, который чего-то стоит, я испытала огромное облегчение. Самое главное, что я смирилась с тем, что уже никогда не вернусь в прежнюю жизнь. После осознания и принятия этого факта с моей души словно свалился тяжкий груз. Я стала находить в своем нынешнем существовании светлые стороны. Не то чтобы я себя уговаривала и занималась самообманом, но я научилась радоваться простым вещам – и при этом ощущала, что сама становлюсь более естественной, что ли… Мне больше не нужна была защита в виде идеологии, создающая видимость, что я сильней, чем есть на самом деле. Тем более что мои убеждения не играли здесь никакой роли и ничего не могли изменить. Они выглядели так нелепо и неуместно… Так стоит ли цепляться за них? Какой смысл бежать за ускользающими миражами?

Сейчас я вдыхаю полной грудью и каждый момент моей жизни исполнен по-настоящему глубокого смысла. Там, в прошлом, я была одна из многих – стервозная феминистка-педагог, презираемая своими учениками, заполняющая пустоту в своей душе звонкими идеями… О чем я думала, о чем мечтала? О гендерном равенстве, о том, чтобы окончательно стереть половые различия между людьми – все это во благо человечества. Но что я хотела для себя лично? Сделать карьеру, написать научный труд… Вряд ли это уже получится, но зато сейчас я приношу действительно реальную пользу. Я делаю то, что больше никто делать не способен. А ведь получилось это совершенно случайно, благодаря стечению обстоятельств. И теперь в глазах вождей я вижу не насмешку с ледяным презрением, а уважение и теплоту. И от этого в моем сердце тоже стремительно тает лед отчуждения, и я начинаю проникаться добрыми чувствами к этим сумасшедшим русским, и ничего с этим поделать не могу…

Вообще-то надо сказать, что медицина – это не та область, которой я бы хотела себя посвятить, но поскольку выбирать тут не приходится, я буду этим заниматься. И вовсе не потому, что это дает мне признание и почет. Самое главное – это удовлетворение о того, что я вношу свой вклад в общество, которому отныне принадлежу. Разве не об этом я всегда мечтала? Пусть это и не совсем то, что мне представлялось когда-то…

А мечтала ли я когда-нибудь о семье, о детях? Так, иногда задумывалась… Но каждый раз приходила к выводу, что вряд ли встречу подходящего человека, который бы разделял мои взгляды. У моих соратниц по идеологии это обычная история. Мужчины, что бы они ни провозглашали, всегда склонны к гендерному превосходству – это заложено в них тысячелетиями патриархата…