Александр Михайловский - Племя Огня

Антон Игоревич перевел дух и отхлебнул из кружки остывшего чайного сбора.

– Теперь о полусухом прессовании, – продолжил он. – Как понятно из самого названия, прессовать из жидкости невозможно. Формовочная масса должна быть достаточно плотной, чтобы после снятия с формы сохранять свою массу. Но при слишком большой густоте внутри формы могут остаться пузыри воздуха, да и просто пустоты, что будет означать брак. Таким образом, первоначально полужидкая масса должна иметь возможность быстро загустеть. Делается это так. Например, нам нужно изготовить керамические кружки. Витальевна, кружки – нужная вещь?

– Да, конечно, нужная, дорогой, – живо отозвалась та.

– Ну так вот, – вдохновенно продолжил Антон Игоревич, – Витальевна сказала, что ей нужны кружки, после чего я иду к тебе, Петрович, и прошу тебя изготовить из дерева полнотелую модель кружки и закладную деталь, изображающую ее внутреннюю поверхность. Модель должна быть изготовлена так, чтобы на ней имелся выступ, соответствующий вставленной закладной. Получив от тебя требуемое, я возвращаюсь к себе, смазываю твою модель жиром и делаю с нее два оттиска на формовочной массе из красной глины, изготовив таким образом заготовки матриц. Закладная деталь пока лежит в сторонке. Потом заготовки матриц сохнут как обычные кирпичи и обжигаются в печи. Последняя операция после обжига матриц это полировка рабочих поверхностей, чтобы они прилегали друг к другу очень плотно. Потом я заполняю полости обеих матриц полужидкой кварцевой формовочной массой, вставляю на свое место смазанную жиром закладную деталь и, сложив их друг с другом, сдавливаю, удаляя излишек формовочного материала. Дальше начинают работать особые свойства красного кирпича, из которого и сделаны матрицы. Его два кубических дециметра буквально в течении пяти минут способны впитать до полулитра воды, и полужидкая масса внутри матриц резко густеет. Минут через десять я аккуратно снимаю верхнюю матрицу, вытаскиваю из нижней уже уплотнившуюся заготовку и так же аккуратно извлекаю из нее закладную деталь, после чего будущая кружка отправляется на сушку, а обе матрицы помещаются в сухое горячее место, где из них быстро выпаривается вся впитанная вода, и процесс продолжается снова. Затем неделя или десять дней ожидания, после чего – обжиг заготовок при температуре одна тысяча триста пятьдесят градусов. И усе – кружки готовы. При этом с одной деревянной модели можно изготовить множество матриц, а с одной матрицы множество кружек. Когда кружки больше не нужны, матрицы отправляются на склад, так сказать, до особого распоряжения.

– Прямо какой-то настоящий керамический завод, – вздохнула женщина, – но, мальчики, мы, кажется, говорили о мыле?

– А мы, Витальевна, и говорим о мыле, – сказал Сергей Петрович, – весь вопрос был в том, сумеет ли Игоревич изготовить необходимую для его производства посуду из доступных нам материалов, вроде глины и песка. Выяснилось, что в принципе сможет, и не только для изготовления мыла. Ты как-нибудь оторвись от своего котла и загляни в его вотчину, там самый настоящий кирпичный завод и есть, а скоро он будет еще заводистее.

Сказав это, он посмотрел на геолога.

– Один вопрос, Игоревич. Ты говорил, что кварцевый кирпич реагирует со щелочами – так как же мы в керамической посуде будем выпаривать поташ?

– Это он, Петрович, только в расплавах с ними реагирует, – успокоил тот, – а в твердом состоянии ему страшны только плавиковая кислота и газообразный фтороводород.

– Ну, тогда я спокоен. И думаю, что пока об этом все.

– Нет, не все, Петрович, – ответил Антон Игоревич, – то, что мы сейчас обсудили, только верхушка айсберга. Во-первых – нам надо будет тщательно обдумать сам процесс изготовления мыла и необходимых для того ингредиентов, и спроектировать необходимую для этого посуду. Например, поташ – хоть в растворе, хоть в порошке – это довольно мерзкое вещество, относящееся к третьему классу опасности, не дай бог кто прольет на себя раствор или вдохнет его пыль, да и ожоги горячим жиром тоже еще никому не добавляли счастья.

– Значит так, Игоревич, – сказал глaва клана, – ты у нас знаком с процессом, ты и думай. Как только ты принесешь мне свои эскизы, я тут же изготовлю по ним деревянные модели, а дальше будет все как ты описал, и месяца через два у нас будет свое мыло.

– Так долго, мальчики? – опять вздохнула заведующая кухней.

– Да, Витальевна, – сказал Антон Игоревич, – так долго. Конечно, я могу наскоро слепить какой-нибудь горшок из красной глины для варки на водяной бане, и обжечь его. Делов на десять дней. Также из золы можно будет получить раствор щелока, но концентрация поташа в нем будет величиной неизвестной, а потому в процессе варки мыло у нас либо получится, либо нет. Бабушка надвое сказала. Надо точно знать, сколько вешать в граммах, и при этом не рисковать ничьим здоровьем. Производство поташа, кстати, нам еще пригодится, когда придет время варить собственное стекло.

На этом разговор был закончен. Физрук, кстати, за все это время не проронил ни слова – и совсем не потому, что ему не нужно было мыло, а потому, что для таких дел в их клане есть два шамана-специалиста, а он сам в таких вопросах совершенно не разбирается…

Скинув мыльный вопрос на геолога, Петрович напрочь выкинул его из головы. Тут и других проблем хватает. Когда он пришел на стройку, там уже активно ухала бетономешалка, Лиза, следуя полученным еще вчера предварительным указаниям, старалась не потерять ни минуты драгоценного времени, и подчинялись ей беспрекословно, яко ему самому. Десять девочек-кирпичеукладчиц отправились на новое место работы к Антону Игоревичу, а полуафриканки уже очистили яму от остатков глины с опилками и теперь там мок кирпич, привезенный Андреем Викторовичем первой ходкой.

– Так, – сказал бригадир, привычно вдохнув полной грудью соленый воздух аврала, – приступим. Валера, ты проверял каркас?

– Да, Сергей Петрович, – ответил тот, – проверял. Кажется, все уже схватилось.

– Так кажется или действительно схватилось?

– Точно схватилось. Только наверх я без вас еще не лазил.

– И не надо, Валера, я сам полезу. А ты пока занимайся форточками в прихожих.

– Сергей Петрович, – спросил парень, – а по сколько штук делать?

– Делай по две на каждую прихожую – не будем экономить на воздухообмене. Одну поставишь рядом с дверью, другую – напротив, на противоположной стене.

– Хорошо, – сказал юноша и ушел в цех заниматься форточками. Тем временем две полуафриканки начали таскать из ямы к месту работ вымоченные кирпичи, а остальным было велено подносить из-под навеса двадцатисантиметровые доски, самые многочисленные в их запасе, после чего сам бригадир, вооружившись киянкой и электродрелью, полез на еще не перекрытый кровлей краешек готовой крыши делать черный потолок. Следом за ним влезла и Алохэ-Анна с мешочком нагелей и банкой клея. В последнее время эти нагеля перестали строгать вручную, а вместо того Валера точил их на токарном станке из реек сантиметрового сечения.