Евгений Лукин - Алая аура протопарторга [сборник]

Эта сбивчивая речь произвела на Президента весьма сильное впечатление, но отнюдь не то, на которое надеялся втайне сам Никодим. Поначалу Глеб Портнягин слушал протопарторга с изумлением, переходящим в оторопь. Когда же дело дошло до заверений в дружбе, тяжёлое лицо колдуна из бронзового стало чугунным. Воздух в кабинете отяжелел, как перед грозой. По углам испуганно заклубились угланчики и прочая мелкая проглядь. Под потолком треснул ветвистый разряд, а за всколыхнувшейся гардиной поднялась яростная толкотня…

— Да на хрен ты мне здесь нужен в друзьях? — воздевши к люстре огромные кулаки, грянул Портнягин во всю мощь своих обширных лёгких. — Ты мне там!.. Там во врагах нужен! — И Президент неистово ткнул в сторону Лыцка. — Пока ты там — ты страшилище! Тобой в Америке детей пугают!.. Им же против тебя союзник позарез необходим!.. А союзник — это кто? Это — я!.. Это — Баклужино!.. Значит, гуманитарная помощь, значит, вступление в НАТО!.. Займы, инвестиции, чёрт побери!.. А теперь?.. Слышишь?..

И оба старых врага оторопело прислушались к тишине над Президентским Дворцом.

— Всё… — простонал Глеб. — Отлетались… Только что сообщили: десантный вертолётоносец «Тарава» развернулся в Щучьем Проране и идёт обратно в Каспий!.. Ничего не будет… Нет тебя в Лыцке — значит и бояться нечего! А ты тут какую-то партизанщину самодеятельную развёл!.. Ну вот чего ты забыл в Баклужино? Зачем ты сюда вообще припёрся?..

— Меня там убрать хотели, Глеб…

— А со мной ты связаться не мог?.. Связаться, объяснить: так, мол, и так, убрать хотят, выручай… Что тебе нужно?.. Икону?.. На, возьми икону, возьми что хочешь, возвращайся в Лыцк, спихни этого недоноска Порфирия, но верни мне Запад!.. Верни мне союзников!..

Смаргивая слёзы умиления и не веря своим ушам, Африкан смотрел на взбешённого Глеба… Видимо, всё-таки в глубине души протопарторг был очень хорошим человеком. Потому что только очень хороший человек может оказаться таким дураком.

Враг — это вам не друг. Друзья — как девушки с вокзала: только свистни — тут же и набегут… А вот врага следует выбирать осмотрительно, как супругу, — чтобы раз и на всю жизнь.

Взять того же Наполеона… Ведь как начинал, как начинал! И что в итоге? Ватерлоо — и остров Святой Елены. А почему? Да потому что старыми врагами слишком легко бросался!.. То с одним повоюет — помирится, то с другим, то со всеми сразу. Вот и пробросался…

То ли дело Пётр Первый!.. Как выбрал себе Карла, так всю жизнь с ним и воевал. Застрелили Карла — с его наследниками продолжал воевать. Потому и Великий! Историк Ключевский что про них написал? «Враги, влюблённые друг в друга». Соображал историк, что пишет… Враг — он кто?.. Он прежде всего — учитель твой! Он — лучшая твоя половина! Чем больше он тебя бьёт, тем умнее ты становишься. Поэтому врага надо беречь. К примеру, видишь: трудное у него положение — ну так помоги ему и ни в коем случае не добивай. Скажем, свалял он дурака под Полтавой — тут же окажи ответную любезность: устрой сам себе конфузию на реке Прут…

Вообще нужно быть очень наивным человеком, чтобы, попав в беду, кинуться за помощью к друзьям. Друзья скорее всего пошлют вас куда подальше, а вот враги — навряд ли. Конечно, при условии, что вы себе выбрали умных врагов…

В остальном же и те, и эти удивительно схожи между собой. И прав, бесконечно прав был полковник Выверзнев, когда, ещё будучи подполковником, выразился в том смысле, что вражда, мол, — это продолжение дружбы иными средствами.

— Да теперь-то что толковать!.. — с горечью сказал Африкан. — Если бы да кабы… Поздно, Глеб…

— Это почему же поздно?..

— Н-ну… — вместо ответа протопарторг, не вставая с кресла, неловко повёл плечами и руками, словно предъявляя все изъяны костюма, неудачно купленного по дешёвке. — Сам видишь. Нет уж, похоронили — значит похоронили…

— На покой собрался?.. — задохнувшись, зловеще спросил Портнягин. — Жди!.. Скажите, какие нежности: похоронили!.. Ничего!.. Воскреснешь как миленький!..

— В таком виде?.. — Африкан ещё раз безнадёжно оглядел свою жиденькую ауру.

— Да почему же в таком?.. — рявкнул Глеб, выведенный из себя неподатливостью Никодима. — У тебя же в руках икона будет! Чудотворная, прикинь!..

Протопарторг покряхтел, посомневался:

— Чудотворная… Нет, Глеб, без народной поддержки даже с иконой в руках ничего не сотворишь…

— А вот это уже не твоя печаль… — процедил Портнягин, хватая телефонную трубку. — Матвеич у меня в шесть секунд любое чудо организует… Если надо — всю Лигу подключим, но чудеса — будут!.. Выверзнева ко мне!.. — отрывисто повелел он и снова повернулся к Африкану — Когда назначен налёт на краеведческий?

Тот лишь улыбнулся в ответ — ласково и печально, как улыбаются, вспомнив наивные отроческие мечты об ограблении продовольственного склада.

— Сегодня в шестнадцать… — со вздохом ответил он.

Портнягин взглянул на часы:

— Ну, с этим сроком мы уже пролетели… Стало быть, всё переносится на семнадцать тридцать… Ровно в семнадцать тридцать на глазах у всех ты выносишь чудотворную из музея. По тебе открывают огонь… — Президент запнулся, пощёлкал пальцами. — Вот тут-то и нужно первое чудо… — озабоченно сообщил он то ли Африкану, то ли самому себе.

— Ты понимаешь или нет, что официально я — покойник? — Протопарторг через силу возвысил голос. — Ну, допустим, в Баклужино поверят, что я жив… А в Лыцке?

— Лыцк тоже обработаем… — сквозь зубы ответил Глеб и пробежался по кабинету. — Значит, так… Ты выбираешься на шоссе и с иконой в руках движешься в сторону Чумахлы. М-м… — Портнягин помедлил. — Н-нет… — добавил он с видимым сожалением. — Артобстрела устраивать не стоит — ооновцы не поймут… Ограничимся взрыв-пакетами…

— Разрешите, Глеб Кондратьич?..

Портнягин обернулся. В тамбуре, придерживая дверь, стоял подозрительно угрюмый полковник Выверзнев.

— Заходи! — бросил Портнягин и далее — напористым, не допускающим возражений голосом: — У краеведческого музея сейчас собрались террористы и ждут… — Президент вонзил пристальный взор в пустоту за плечом Выверзнева. — Что стряслось?..

— Уже не ждут, Глеб Кондратьич… — виновато доложил полковник. — Все повязаны…

— Кто приказал?!

Полковник потупился и не ответил. Однако первый чародей страны понял его без слов. Мимика страшков, столпившихся за спиной Выверзнева, была достаточно красноречива…

— Лютого мне!..

— Да он уже здесь, Глеб Кондратьич…

В кабинет генерал Лютый проник бочком.

— Вредительством занимаешься?.. — свистящим шёпотом осведомился Глеб Портнягин. — Что? Ностальгия одолела?.. По должности участкового затосковал?.. Присаживайся!.. — приказал он, кивнув бровью в сторону длинного стола для посетителей. Обернулся к Выверзневу. — Ты — тоже!..