Илья Шумей - Падшие из ада

За моей спиной в зале снова заплакали напуганные дети, а одна из осунувшихся женщин повисла у меня на рукаве, умоляюще лопоча:

– Не надо, не трогайте его! Вы же видите, что он ненормальный! Он тут всех нас убьет, не надо!

Я аккуратно сдвинул створки обратно и отошел назад от греха подальше. Кто знает, что у него на уме, вдруг, и в самом деле выскочит и устроит всем кровавую баню? В этот момент я пожалел, что оставил топорик в зоомагазине, но, если честно, чем бы он мне помог? Я нисколько не сомневался, что не решился бы пустить его в ход, а вот если бы тот верзила у меня его отобрал…

– Ладно, я все понял, успокойтесь, – я отцепил разволновавшуюся дамочку от своей куртки.

– Мимо него никак не пройти, даже не надейтесь, – подал голос невысокий полноватый мужчина, сидевший в кресле под еще одной искусственной пальмой.

Судя по его лицу с разбитой опухшей губой и заплывшим глазом, обрамленным разводами всех цветов побежалости, по крайней мере одну попытку штурма он уже предпринимал.

– И что, никаких вариантов не просматривается?

– Он запер все двери и никого даже близко не подпускает. На все наши уговоры кричит, что там опасно, и что бассейн закрыт, пока не разрешатся проблемы с энергоснабжением.

– Но мы же не купаться там собираемся!

– А ему без разницы, его напрочь переклинило. Он ничего не слышит и слышать не желает, – мужчина безнадежно вздохнул и ощупал свой подбитый глаз, – я попробовал ночью тихонько прокрасться, но… сами видите.

– Чего же вы все тогда тут ждете? – я оглянулся на изможденных людей, – что он помрет от голода?

– Так у него там буфет, куда он регулярно наведывается. Мы всяко раньше окочуримся.

– Если тут сидеть бесполезно, то не лучше ли в таком случае попробовать спуститься? На 200-м «жемчужном» есть большой супермаркет – там обязательно найдется, чем поживиться.

– Но он же не работает! – воскликнула женщина, которая, кажется, любое событие воспринимала как катастрофу и по любому поводу была готова причитать и заламывать руки.

– Мы оказались в критической ситуации, угрожающей нашей жизни, – толстячок выговаривал слова осторожно, придирчиво осматривая каждое из них со всех сторон, – так что, как мне кажется, вполне имеем право на некоторые экстраординарные меры.

– Так за чем дело стало?

– У меня сын уже сбегал туда, разузнать, что к чему, но, говорит, там ситуация еще хуже.

– Хуже!? – сдавленно пискнула паникерша, – куда же еще хуже!?

– У нас-то всего один такой буйный, – мужчина кивнул на закрытые двери, – а там таких целая толпа. Вот если бы его как-нибудь оттуда выманить…

– А другие входы в бассейн есть? Кроме парадного.

– Не знаю, – мужчина пожал плечами, – в любом случае, они предназначены только для обслуживающего персонала.

– Но мы же в критической ситуации!

Мой собеседник нахмурился, с видимым усилием втискивая новую, революционную концепцию в прокрустово ложе психокоррекционых установок. Быть может, ему стоило поголодать еще денек-другой, и тогда бы пошло легче, но он все же справился и так.

– Давайте посмотрим, – он выбрался из кресла, и мы направились в коридор, ведущий на задворки спорткомплекса.

За первой дверью обнаружилась каморка, где парковались на перезарядку роботы-уборщики. К данному моменту все они светились красными индикаторами низкого заряда батарей, и толку от них не было никакого. Вторая же дверь скрывала складское помещение со стеллажами, заполненными сложенными полотенцами и махровыми халатами для посетителей, а также рядами банок с моющими средствами и прочими химикатами, необходимыми для работы заведения. В дальнем конце помещения луч фонаря высветил еще одну дверь, ведущую, по всей видимости, непосредственно в основной зал бассейна.

Я уверенно шагнул внутрь, но сопровождавший меня мужичок так и остался топтаться на пороге, удерживаемый на месте небольшой табличкой с надписью «служебное помещение, вход только для персонала».

Дальняя дверь ожидаемо оказалась заперта, и я, чертыхнувшись, развернулся, собираясь идти назад, но попутно решил изучить расставленные на полках канистры и фляги. И тут у меня в голове что-то щелкнуло. Я придвинул к себе одну бутыль, внимательно вчитываясь в мелкие буковки на этикетке. У меня начал созревать план.

Я повернулся к мужику, зажав фонарик в зубах и держа в каждой руке по полной канистре.

– Вам крупно повезло, что я по образованию – химик, – прошепелявил я, и мое лицо засияло довольной ухмылкой, – мы этого паскудника оттуда выкурим!

Мой замысел включал в себя два ведра, четыре канистры, щепотку авантюризма и моток крепкой веревки, за которой мне пришлось сгонять в туристический магазинчик. Отобрав нескольких добровольцев, согласившихся нам помочь, я попросил всех остальных отойти подальше от входа в спорткомплекс, и кратко изложил суть.

– Смотрите, это – раствор гипохлорита натрия, – я открыл одну из емкостей и перелил ее содержимое в ведро. В воздухе незамедлительно распространился характерный едкий запах, – его используют для дезинфекции и обеззараживания воды.

Перелив в одно ведро две канистры, я взялся за второе.

– А здесь у нас моющее вещество для очистки сантехники, – я начал заполнять и его, – прелесть в том, что оно содержит немного соляной кислоты, при взаимодействии с которой гипохлорит разлагается с выделением чистого хлора. Нам достаточно вылить эти два ведра на пол в холле, закрыть двери поплотнее и подождать несколько минут. Если этот придурок не совсем безумен, то он обязательно рано или поздно выбежит на чистый воздух. В противном случае он рискует получить ожог легких и лишиться зрения, а то и вовсе задохнуться. Тут-то мы его и упакуем. Все ясно?

– Мы его так точно не убьем? – обеспокоился молодой долговязый парень в темно-синем кашемировом и явно недешевом пальто, смотревшемся удивительно неуместно на фоне искусственных пальм. Он, как я понял, был сыном того полноватого мужика.

– Вряд ли, – отмахнулся я, стараясь придать своему голосу побольше уверенности, – концентрация для такого явно недостаточная, но приятного все равно будет мало.

– Ну что ж, давайте попробуем, – толстяк взялся за подготовленное мною ведро.

Сказать по правде, у меня доставало сомнений в успешности моего плана. Не так могло пойти все, что угодно. Но единственной альтернативой, приходящей мне на ум, оставался поджог, что представлялось чересчур рискованным ходом, чреватым плохо прогнозируемыми и необратимыми последствиями. Особенно при неработающей вентиляции и отсутствии воды.

Тем не менее, в конечном итоге все вышло именно так, как я и задумывал. Мы приоткрыли створки, вызвав очередной шквал брани и угроз, и, не мешкая, последовательно выплеснули на пол за ними оба ведра с химикатами. Образовавшаяся лужа немедленно подернулась белой пленкой образующейся пены, и в ноздри ударил резкий запах хлора. Мы немедленно закрыли двери обратно и приготовились ждать, присев по бокам от входа и натянув поперек него веревку.