Роман Лагутин - 12 месяцев до рассвета

Катрина загадочным взглядом покосилась куда-то вправо от себя, и

собиралась было отойти в сторону, чтобы позволить Говарду войти. Не успел

он ступить и шагу, как входная дверь внезапно широко раскрылась и перед

гостем возникла крепкая фигура явно физически сильного человека.

- Честно говоря, мы сейчас немного заняты! – прохрипел тот, возвышаясь над

Говардом.

Говард от неожиданности даже потерял дар речи. Не зная, что сказать, он

вопросительно взглянул на Катрину, желая получить хоть какой-то ответ.

Однако подруга не порадовало его даже взглядом. Отвернувшись от него

лицом, Катрина уперла свой слезливый взгляд прямо в соседнюю стену.

Тем временем рука незнакомого мужчины находилась за спиной Катрины, в

связи с чем, Говард не мог знать, что в руке незнакомца находится кухонный

нож, которым он угрожающе тыкал прямо в позвоночник женщине, намекая ей о

том, чтобы она лишний раз не открывала свой болтливый рот.

- Кажется, тебе пора идти домой, - сказал крупногабаритный дядька Говарду,

который на его фоне казался подростком, имевшим все еще несформировавшееся

до конца тело. – Придешь как-нибудь в другой раз, а лучше вообще не

приходи никогда, отныне здесь тебе не рады.

Говард с широкого лица дылды бросил взгляд на миленькое личико

отвернувшейся подруги.

- Катрина, что все это значит?!

Остерегаясь за жизнь Говарда, она произнесла лишь то, что считала самым,

что ни на есть подходящим в данный момент.

- Просто закрой дверь… – Слова эти она адресовала силачу, стоявшему рядом

с ней. – Пока, Говард, - услышал он от нее, перед тем как входная дверь

захлопнулась прямо перед его носом.

Нечто большее, чем обида, испытывал Говард в эту минуту. В горле его тут

же собрался комок горечи предательства, глаза засверкали влагой на свете

фонаря, а губы крепко сжались, словно слесарные тиски. Еще никто и никогда

в жизни с ним так жестоко не поступал. Ему внезапно захотелось громко

закричать и начать все рушить, но он сдержал в узде этот гневный порыв, а

когда злость растаяла, он был горд, что не поддался такой постыдной

эмоциональной слабости.

Весьма опечаленный, но в меру гордый собой, он вышел со двора Катрины и не

спеша побрел домой. Он шагал уныло, глядя себе под ноги, и временами пинал

попадающиеся на пути снежные холмики.

Яркая мысль, словно упавшая звезда, сверкнувшая в ночном небе, на

мгновение озарила его светлую голову. Мысль, которая сейчас посетила его

так внезапно, заставила Говарда резко остановиться. Он оторвал свой взгляд

от снега и уставился куда-то вперед слепым взглядом, обращенным внутрь, а

не вовне.

Абсурдность ситуации, которая произошла с ним несколько минут назад,

теперь стала ему казаться достаточно ясной. Ширма забвения, от

неожиданности и обиды, наконец-то спала с его глаз. Говард словно прозрел,

взглянув на ситуацию с ракурса стороннего зрителя.

- Будь я проклят, если все это правда и Катрина действительно нашла свою

судьбу в том громиле, который, судя по его манере общения, сущий грубиян и

невежа! – громко произнес он, окруженный со всех сторон черным занавесом

ночи.

Решение отправиться сейчас не к себе домой, а пойти к своему лучшему

другу, в надежде получить толковое разъяснение и подтверждение к

собственным мыслям, было первое, что пришло ему в голову, после появления

в ней небеспочвенного подозрения.

«В какую сторону мне нужно идти? – подумал он, оглядываясь по сторонам и

маяча светом фонарика. – Если я шел в этом направлении – в сторону своего

дома, то теперь, значит, должен повернуться лицом налево».

Говард вынул из кармана куртки компас и для точности сверился с

направлением.

«Так я и думал!..»

Вскоре ему удалось без последствий добраться до коттеджа Браина. Тот,

естественно, был дома, и покидать уютное жилище хотя бы на несколько минут

в ближайшее время не собирался. Однако Говард своим визитом спутал все его

планы.

После непродолжительной, но весьма информативной беседы выяснилось, что

подозрения Говарда отнюдь не были осадком его буйной фантазии. Браин

несколько раз кивал головой, когда сам же утверждал, что Катрина никогда и

ни при каких обстоятельствах не стала бы вести себя столь вызывающим

образом.

- Раз она себя так повела, - сказала Майя, будучи экспертом по женской

логике, - значит, на то были особые причины. Скорее всего, этим она хотела

дать понять, что находится в очень опасной, сложной ситуации.

- Вы действительно думаете, что ее жизни, в самом деле, что-то угрожает.

Браин согласно закивал.

Майя же, в свою очередь, пояснила:

- Ни что-то, а кто-то! А если быть точнее, то этот кто-то – тот самый

амбал, про которого ты нам с Браином только что поведал.

- А ты когда-нибудь встречался с ним раньше, может, видел где? – спросил

Браин, глядя на растерянного друга.

Говард уставился в пол и попытался припомнить, но потом все ж отрицательно

покачал головой.

- Нет! Такого громилу я бы точно запомнил. – Помолчав пару секунд, Говард

добавил: - пойду туда снова и все выясню.

Майя сразу же оживилась.

- Нельзя так напирать на незнакомого человека. Помните, чему нас учили в

школе: «Никогда нельзя обвинять кого-либо в чем-либо, если не доказана его

вина».

- А мы и не будем напирать, - взглянув на жену, промолвил Браин. – Мы

просто тихонько подкрадемся к дому и последим за его обитателями.

У Говарда уже был небольшой практический опыт в этой области и поэтому он

сразу же согласился с Браином.

- Только будьте осторожны, - сказала Майя, проводив гостя и мужа за порог.

- Не беспокойся… - сказал Браин, перед тем как Майя заперла входную дверь.

Впопыхах покинув двор, два закадычных друга отправились на разведку к дому

Катрины.

Добравшись до места, парочка «разведчиков», прежде чем пройти через ворота

в чужой двор, потушили свои фонари. Они оба верно смекнули, что имеется

высокая вероятность, что лучи их карманных осветительных устройств могут

привлечь излишнее внимание.

- Но послушай, - вдруг прошептал Браин на ухо Говарду, - как мы сами-то

без света будем ориентироваться в такой темноте?

- Не беспокойся на счет этого, - уверенно ответил Говард. – Во дворе – у

дома, достаточно света, чтобы можно было свободно перемещаться во всех

направлениях. По-видимому, огонь в камине гостиной комнаты горит очень

яркий, - в заключении добавил он.

Браин кивнул, будучи удовлетворенным таким ответом друга.

Пусть Говард и не увидел этого кивка, но все ж почувствовал, что соратник

сделал этот жест, и к тому же Браин почти всегда кивал, когда Говард