Роман Лагутин - 12 месяцев до рассвета

пока ты не возвращался.

Никто из присутствующих не засмеялся, но все улыбнулись. А улыбка, что

красовалась на лице самого Натана, была шире всех прочих.

- Извини, я не думал, что ты так сильно страдал из-за меня, - виновато

пробормотал Самсон.

- Ничего, - отмахнулся Натан от прошлого. – Главное, что мы, благодаря

тебе, сегодня все живы остались.

С этим никто не мог не согласиться. Поэтому какой-либо обиды, из-за тайны

Самсона, у товарищей совсем не возникло.

***

Климентий дрожал от холода, но больше от страха. Ему наконец-таки удалось

добраться до ворот. К счастью, одна из створок была раскрыта и он, слыша

за спиной четвероногих зубастых преследователей (может, ему это только

казалось), вбежал внутрь, а после резко остановился, чтобы навсегда здесь

запереться. Только он сейчас еще не догадывался, что это его последнее

пристанище.

Сперва у него ничего не получалось. Распахнутая створка ворот словно

вмерзла в снег.

- Чертова дверь, будь ты проклята, если я погибну в пасти этих безмозглых

псин!

Красноречивое высказывание, на удивление Климентия, произвело желаемый

эффект. Скрипнув и заскрежетав, створка подалась вслед за Климентием. А

когда ворота закрылись, с другой стороны об них ударились тела заскуливших

животных.

- Ну что, съели, твари! Вам меня не достать! – Климентий ликовал от

переполняющих его эмоций. Несчастный думал, что спасся, но на самом деле

попал в смертельную ловушку, ничуть не лучше той, что поджидала его

снаружи.

Чаще всего в таких ситуациях бывает какой-то выбор, сулящий благополучный

исход, вот только Климентию повезло меньше, так как у него не было такого,

который гарантировал бы ему жизнь. Это он осознает немногим позже.

Он думал, что бродячие собаки через какое-то время уйдут прочь, но

ошибался. У них здесь теперь было много еды и животные не торопились

уходить. Тех людей, которых они загрызли насмерть, хватило им на неделю.

Климентий же не смог пережить эту бесконечную ночь. Он умер от

переохлаждения примерно через двадцать часов, после того как заперся на

складе. И это было еще долго. Среднестатистический человек при такой

низкой температуре не протянет и десяти.

Декабрь

В середине месяца в отапливаемой части убежища температура больше не

превышала десяти градусов. Самодельная ржавая буржуйка едва справлялась,

чтобы поддерживать хотя бы такую температуру. Стены помещения, где,

укутавшись в одеяла, пребывали пятеро соратников, преимущественно в щелях,

покрылись белым рельефным инеем, грубая корка которого напоминала

старинную терку для стирки вещей. В общем, в помещении было жутковато, тем

более при пляшущем свете огня в топке буржуйки, а в углах комнаты царил

мрак. Пусть лучше так, чем замерзнуть насмерть от холода снаружи, ведь там

еще хуже.

Борясь с усталостью, которая была в большей степени вызвана депрессией и

кислородным голоданием (к счастью, еды у них было пока что достаточно,

чтобы питаться не менее двух раз в день), Юрий поднялся с постели и уселся

на край. С трудом натянул на шерстяные носки ботинки и, кряхтя, а также

тяжело дыша, выпрямился, морщась и держась за поясницу. Еще в начале

декабря он застудил спину. В один день ему было невыносимо душно – в тот

раз он, по глупости, заснул, прижавшись спиной к холодной стене. Уже на

утро он почувствовал ломоту в теле.

- Поднимайтесь, ребята! – попытался бодро произнести он. Получилось. – Нам

нужно поесть. Нашему организму нужны силы, чтобы продолжать бороться.

После его слов все почти синхронно завертелись на своих кроватях. Сейчас

было не то время, чтобы спать, однако товарищам приходилось это делать,

чтобы сохранять силы и не растрачивать попусту драгоценный кислород,

которого в помещении было не так много. Большая его часть, которая через

мельчайшие щели проникала внутрь убежища (а на улице его тоже не было в

изобилии), фактически сгорала в топке буржуйки.

Немного поворочавшись, товарищи вновь притихли, и тогда Юрий поспешил

бросить на сковороду, что стояла на верхней крышке бочкообразной печи,

несколько кусков рыбного филе. Примерно через пару минут, под

сопровождение щелкающего жира, выделившегося из мяса рыбы, по комнате

разнесся приятный аромат пищи.

У Натана потекли слюнки. Аромат жареной рыбы отогнал назойливую

сонливость. Знакомый запах напомнил ему один прекрасный период из прошлой

жизни. Он ездил отдыхать на море, где горячий песок обжигал ступни его

ног, яркое солнце питало бледную кожу, а прохладная морская вода бодрила

не только тело, но и дух. Тогда он ел только одну рыбу, она ему нравилась.

Это продолжалось на протяжении всего отпуска. В конце концов, его стало от

нее тошнить… Но речь-то не об этом. Какие прекрасные воспоминания!

- Как же я проголодался, - пробурчал Натан в одеяло, а затем излишне резко

поднялся с постели.

У него слегка закружилась голова, он немного наклонился, чтобы

стабилизировать движение крови, плохо насыщенной кислородом. Через минуту

полегчало.

- Не так резко, парень! – предупредительно прохрипел Юрий, снимая

сковороду с импровизированной плиты, чтобы отнести к столу. – Сейчас не

время и не место, чтобы выкидывать такие фокусы.

- А оно когда-нибудь наступит? – уныло спросила Стелла. Она уже поднялась

и пыталась засунуть ноги в изношенную, но не рваную обувь.

Юрий поставил сковороду на стол, после чего обернулся и посмотрел в

сторону соратницы. Также он обратил внимание на то, что Самсон с Григорием

тоже уже поднялись и смотрели на него, ожидая ответа на вопрос Стеллы.

Натана в данный момент ничего не интересовало, кроме еды. Он даже не

слышал, вопроса Стеллы. Подскочив к столу, он схватил кусок рыбного филе

прямо из сковородки.

- Черт!.. Как больно!

Кусок филе плюхнулся обратно в сковороду, а Натан схватился за пальцы и

стал на них интенсивно дуть.

- Ты что, парень, - повернувшись к нему лицом, нервозно произнес Юрий, -

от кислородного голодания совсем разум потерял?! Живо приложи к холодному!

Натан принялся оглядываться по сторонам.

- Да подойди же к стене, в конце-то концов!

Вскочив со стула, Натан подбежал к стене и сунул пальцы прямо в корку

инея. На его лице просияло блаженное удовлетворение. Он даже вздохнул от

удовольствия.

Юрий все же решил ответить на поступивший к нему вопрос:

- Вы хотите знать, когда солнце проснется и вновь вернется к нам?

- Кто ж не хочет! – Буркнул Натан. Теперь он ясно слышал чужие слова, а не

только крик в собственной голове: «Скорее за стол!»