Роберт Шекли - Билет на планету Транай (сборник) [litres]

– Да неужели? А чем же у вас занимаются старики? Молодых объедают? Или дома целыми днями сидят и помирают со скуки? Здесь, юноша, такое не в чести. На Транае каждому старику гарантирована работа, причем не требующая профессиональных знаний и навыков… хотя знания и навыки иметь полезно. Некоторые трудятся в помещениях – я про церкви и театры. Другим по нраву праздничная атмосфера ярмарок и карнавалов. А моя стихия – улица. Обожаю солнышко и свежий воздух. Тут и закалка, и несложные физические упражнения, и знакомства с интересными людьми вроде тебя.

– Но чтобы попрошайничать!..

– А на что еще я гожусь?

– Почем я знаю? Но ты взгляни на себя! Немытый, небритый, в грязных обносках…

– Это моя рабочая одежда, – объяснил государственный нищий. – Видел бы ты меня в выходные…

– Есть во что переодеться?

– А то! И уютная квартирка имеется, и сезонный абонемент в оперу, и парочка бытовых роботов, и денежки в банке – ты небось в жизни столько не видел. В общем, молодой человек, приятно было с тобой поболтать и спасибо за вклад в мое благополучие. Но я должен вернуться к работе; советую и тебе не бездельничать.

Гудмен пошел дальше, то и дело оглядываясь и дивясь: старик на государственном самообеспечении, похоже, живет и в ус не дует. Но чтобы милостыню просить!

Такой порочной практике необходимо положить конец. Если Гудмен однажды согласится на президентство – а он наверняка согласится, – надо будет как следует разобраться во всем. Наверняка он найдет более достойное решение проблемы престарелых.

Придя в Идриг, Гудмен посвятил Мелита в свои матримониальные планы. Министр по делам иммиграции оживился.

– Замечательно, просто великолепно! – воскликнул он. – Я давно знаю семейство Влей, это прекрасные люди. А такой женой, как Жанна, гордился бы любой мужчина.

– Нужно ли мне пройти какие-нибудь процедуры? – спросил Гудмен. – Я же все-таки инопланетянин…

– Обойдемся без формальностей. Достаточно устно выразить пожелание стать гражданином Траная. А можешь остаться гражданином Земли. Допустимо и двойное гражданство: земное и транайское. Лишь бы твоя родина не возражала, а уж мы-то нисколько не против.

– Пожалуй, мне хватит транайского гражданства, – сказал Гудмен.

– Да как скажешь. Но если подумываешь насчет президентского поста, рекомендую сохранить статус землянина. Это не будет помехой в работе, на такие вещи мы смотрим с пониманием. Один из наиболее успешных наших верховных президентов был эволюционировавшей ящерицей с Аквареллы-девять.

– Какой прогрессивный подход!

– Вот именно. Каждый должен получить шанс, таков наш девиз. А теперь о твоей женитьбе. Зарегистрировать брак может любое официальное лицо. Верховный президент Борг будет просто счастлив оказать вам эту услугу хоть сегодня. – Подмигнув, Мелит пояснил: – Ох и любит же старый чудак невест целовать! Но к тебе, похоже, он проникся искренней симпатией.

– Сегодня? – переспросил Гудмен. – Да, я готов жениться сегодня, если Жанна не против.

– Она вряд ли откажется, – уверил его Мелит. – Следующий вопрос: где вы собираетесь поселиться после медового месяца? Не вечно же ютиться в гостиничном номере. – Немного подумав, он сказал: – Есть у меня домик на окраине, можете пожить там, пока не найдете что-нибудь получше. А не найдете, так оставайтесь насовсем.

– Ну что вы, – запротестовал Гудмен. – Это слишком щедрое предложение…

– Чепуха! Тебе еще не приходила мысль сменить меня на посту министра по делам иммиграции? Работа что надо: никакой канцелярщины, укороченный день, хорошая оплата… Нет? Нацелился на верховное президентство? Понимаю и не осуждаю. – Мелит порылся в карманах и достал два ключа. – Этот от входа с улицы, этот – от задней двери. На обоих ключах выгравирован адрес. В доме есть все необходимое, в том числе новенький деррсин-генератор.

– Деррсин-генератор?

– Конечно. На Транае жилище не считается полноценным, если в нем нет этой машинки.

Прокашлявшись, Гудмен осторожно произнес:

– Не могу не спросить, для чего это поле нужно.

– Чтобы жену в нем держать, – ответил Мелит. – Я думал, ты в курсе.

– Я в курсе, – кивнул Гудмен, – но зачем?

– Что – зачем? – нахмурился Мелит, перед которым этот вопрос, похоже, никогда не вставал. – А зачем человек делает то или иное? Просто этого требует обычай. И в данном случае, между прочим, обычай вполне разумный. Кому охота, чтобы жена целый день вилась кругом и трещала без умолку.

Гудмен покраснел – ему каждый миг, проведенный с Жанной, не доставил ничего, кроме удовольствия, и хотелось, чтобы она была рядом всегда, ночью и днем.

– Но разве это справедливо по отношению к женщинам?

Мелит расхохотался:

– Мой друг, неужели ты веришь в равенство полов? Эта доктрина давно развенчана. Мужчина и женщина – не одно и то же. Между ними огромная разница, что бы тебе ни внушали на Земле. Что хорошо для мужчины, то не обязательно хорошо для женщины… Обычно как раз наоборот.

– И вы обращаетесь с ними как с существами низшего порядка? – В жилах Гудмена закипела реформаторская кровь.

– Вовсе нет! Мы всего лишь обращаемся с ними не так, как с мужчинами. Никаких унижений. Да будет тебе известно, наши дамы нисколько не против.

– Это потому, что они не знают лучшей жизни. А что, есть закон, требующий держать жену в деррсин-поле?

– Разумеется, такого закона нет. Есть только обычай, предлагающий еженедельно на определенный минимальный срок выпускать ее из стазиса. Замужество – не тюремное заключение.

– Ну да, конечно, – хмыкнул Гудмен. – Отчасти это полноценная жизнь.

– Именно так. – Мелит не заметил сарказма. – Ты понял правильно.

Гудмен встал:

– Это все?

– Пожалуй, да. Желаю удачи.

– Спасибо, – процедил Гудмен, после чего резко повернулся и ушел.

В тот же день Марвин Гудмен сочетался браком с Жанной Влей. Незамысловатая церемония проходила в Национальном дворце, и руководивший ею верховный президент Борг не упустил возможности пылко поцеловать невесту.

Лишь одно обстоятельство омрачило красивую транайскую свадьбу. На стене в кабинете Борга висело ружье с оптическим прицелом и глушителем. Точно такое же, как у Мелита.

Борг отвел Гудмена в сторонку и спросил:

– Думали ли вы насчет того, чтобы стать верховным президентом?

– Думал, но пока не решил, – ответил Гудмен. – Не очень хочется идти в политику…

– Никому не хочется.

– Однако Транай остро нуждается в реформах. Возможно, это мой долг – привлечь внимание граждан к наболевшим проблемам.

– Вот это я понимаю, энтузиазм! – похвалил Борг. – Давненько у нас не было по-настоящему предприимчивого верховного президента. Почему бы вам прямо сейчас не вступить в должность? Тогда можно будет провести медовый месяц в Национальном дворце, в уютной приватной обстановке.