Екатерина Вострова - Канцелярия счастья. Академия ненависти и интриг

Рыжие ресницы дрогнули, легкая расслабленная улыбка превратилась в широкий оскал. Инспектор попыталась дернуться, но веревки удерживали крепко. Не прекращая попыток вырваться, та неожиданно громко запела:

— Мы, как круг, не имеем углов. Всё проходит, система лишь вечна. Ставки сделаны, каждый без слов окупает свой выбор конечный… — голос был сиплым, противным. В ноты пленница явно не попадала.

— Крысам в наших подвалах эта песня определенно понравится, — поморщился Генерал.

— Если после одного милашки они там остались, — буркнула себе под нос Мора.

Она могла поклясться, что ее никто не услышал, но стоило ей договорить, как рыжая девица замерла и принялась сверлить ее подозрительным взглядом. Затем она отвернулась, посмотрела куда-то себе в ноги и вдруг истошно закричала.

— Нет, нет только не это! — по бледному веснушчатому лицу покатились крупные слезы. — Так не должно быть! Нет! Нет…

За все то время, что Мора наблюдала за сумасшедшей девицей, она ни разу не видела, чтобы та выказала хоть что-то, отдаленно напоминающее страх. Сейчас же пленница была не просто напугана, она была в ужасе.

— Кто бы знал, что она так боится крыс, — отец, сбитый столку, удивленно приподнял брови. — Или это и есть ваши результаты, Юлиана? — перевел он взгляд на медсестру.

Та отрицательно мотнула головой и нерешительно подошла к датчикам, проверяя вводимые препараты.

Пленница шумно втянула носом воздух и затихла.

— Как твое имя? — спросил Генерал, слегка прищурившись.

— Лисса. Инспектор третьего уровня Канцелярии внутренних дел, — голос немного дрожал, но девушка уже даже не всхлипывала. Если не знать наверняка, то ни за что не подумаешь, что еще минуту назад она билась в безобразной истерике.

Генерал перевел взгляд на дочь, и Мора кивнула, подтверждая, что получила от Йона точно такие же сведения.

— Ты знаешь, где ты находишься, Лисса?

— Должно быть, какое-то убежище несогласных.

— Помнишь, как попала сюда?

— Нападение около Южной рощи. Сработало взрывное устройство. Мой напарник погиб, меня оглушило.

— Вы выполняли задание Канцелярии?

— Нет.

— А что же тогда? — тон отца неуловимо изменился. Мора инстинктивно отступила подальше от больничной койки

— Вы удивитесь… гм… как я могу к вам обращаться? — зеленые глаза блеснули весельем, и осунувшееся лицо озарила улыбка, получившаяся слегка сумасшедшей.

— Генерал Славий, — отрапортовал отец, качнул головой вперед и по многолетней привычке прищелкнул каблуками.

— Так вот господ… то есть генерал Славий, как я уже сказала, вы удивитесь, но… — Лисса сделала большие глаза и, сжав губы в трубочку, продолжила театральным шепотом: — Представляете, у инспекторов Канцелярии тоже есть личная жизнь.

Она часто-часто закивала головой, что вкупе с вытаращенными глазами смотрелось очень комично. Мора с трудом подавила смешок, но, бросив взгляд на отца, чуть не поперхнулась.

Генерал повернулся к медсестре:

— Юлиана, будьте любезны, добавьте нашей гостье серьезности.

Медсестра слегка поколебалась, но ослушаться не посмела. Она щелкнула несколько переключателей на стоящих приборах, и на удерживающие Лиссу ремни был подан разряд. Девушка выгнулась дугой, мыча что-то нечленораздельное.

Мора с силой сжала кулаки. Инспекторы не люди. Они бездушные твари. Фанатики, преданные насквозь прогнившим идеалам. Что бы ни делал отец — она бы поступила точно так же.

Девушка зажмурилась, пытаясь унять накатившую тошноту, но стоило прикрыть глаза, как в ушах зазвенел ненавистный мотив: «Мы, как круг, не имеем углов…» Мора испуганно стряхнула наваждение, затравленно озираясь вокруг. На секунду ей показалось, что она находится не в родном бункере, а в чужом опасном месте. От вида извивающегося на кушетке тела и разметавшихся спутанных прядей пробирала дрожь. Словно Мора смотрела на себя со стороны.

Спустя несколько длинных секунд медсестра убрала напряжение. Грудь пленницы часто вздымалась, как после долго бега, а с уголка губ стекала кровь.

— Мммм… — Лисса, насколько ей позволяли путы, подвигала плечами и слегка вытянула ноги. — Кровь… Всегда любила сказки про вампиров. Как я сейчас, похожа на немертвого? — она давилась смешками, то и дело захлебываясь. Видимо, при подаче напряжения прокусила себе язык.

Генерал жестом остановил медсестру, собиравшуюся помочь пленнице.

— Что вы делали у Южной рощи?

— Вам рассказать в подробностях? — тон пленницы вновь понизился до шепота. — А вы затейник, генерал. Бедняжка, вам тут должно быть так скучно. Несогласные женщины — несогласные во всем? — Лисса, сплюнув кровью, захохотала.

Мора почувствовала, как уголки ее губ ползут вверх. Но не от шуток свихнувшейся фанатички. Никто не смел разговаривать с отцом в таком тоне. Несогласные во всем? Эта стерва обязательно увидит, какими несогласными они могут быть.

Каждый из тех, кто носит на себе эмблему Канцелярии, — не человек. Они отказались от права называться людьми, уподобившись монстрам из старых сказок. С монстрами нельзя быть милосердными, потому что если они получат хоть один шанс, то не будут сомневаться ни секунды.

— Мы, как круг, не имеем углов… — вновь затянула пленница.

Перед глазами Моры мелькнули разноцветные пятна. Нечеткие, черно-белые картинки. Чье-то большое улыбающееся лицо. Трубки с серебристой жижей. Мерцающие под светом ламп, руки, прижимающие ее выгибающееся тело.

В голове словно щелкнуло. Поддавшись порыву, она в два шага подлетела к приборам и без команды и предупреждения включила разряд, с силой впиваясь в рычаг, пытаясь задержать его в максимальном положении.

— Это делать лучше с холодной головой, милая, — отец мягко отодвинул ее в сторону и отключил прибор, затем кивнул медсестре, и та проворно засуетилась у затихшей Лиссы.

Мора выдохнула и прикрыла глаза. Будь проклята Канцелярия! Генерал подтолкнул дочь к выходу, и она, чеканя шаг, вышла из палаты.

— Идем со мной, — голос отца был тихим и совершенно спокойным.

Мора пошла следом без возражений, неотрывно глядя на его широкую спину. В этой жизни у нее есть тот, кто всегда поможет и подскажет. Это можно считать везением? Или скорее проклятьем, ведь ей есть кого разочаровывать. Размышляя о собственной удачливости, она не заметила, как они успели подняться по шатким железным ступенькам на следующий уровень, пройти три узких коридора и подойти к кабинету отца.

— Ты так и не решил насчет пленницы, — не то, чтобы это сейчас действительно волновало Мору, но нужно же как-то начать разговор.

— Еще решу. Но позже. Через полчаса у нас плановое собрание, а сейчас я бы хотел поговорить с тобой.