Павел Парфин - Юродивый Эрос [СИ]

Опустошенный утренним кошмаром, чувствуя под мышками предательскую влагу, я опустил ноги с кровати. На будильнике 7.34. Черт, кому я понадобился в такую рань? Неловко двигая затекшими ногами, прошлепал в прихожую, чтоб раз и навсегда задушить телефон.

— Эрос, проснись! Тут такое творится! — с первой секунды Палермо не дал мне опомниться — волна тревоги ринулась накрыть меня с головой. Напрасно: я все еще находился под впечатлением сна. — Вчера Вовку Проуна убили! Ты представить себе не можешь…

— Да ну? — я не удержался от зевка. Голос Палермо, казалось, мне снится… Впрочем, мне дела не было до смерти Проуна; для меня он всего лишь знакомое имя. Тем не менее я вежливо спросил: — Нашли, кто убил?

— Куда там! Менты за голову хватаются!

— Еще бы, папик у него вроде из…

— Нашли Проуна на Басах с проломленной головой.

— Нда-а, хорошего мало, — я должен был что-то сказать. Ну не посылать же Палермо за то, что он поднял меня ни свет ни заря! Хм, разбудил из-за чьей-то смерти. Ладно бы хоть заметный пацан пропал. — Хоть Вован и бандит был, жаль пацана.

Я внезапно иссяк. Ужас сюрреалистического сна окончательно развеялся, чужая смерть абсолютно не тронула. Вдобавок нестерпимо захотелось в туалет.

— Чего замолчал? — не выдержал Палермо.

— Так. Вечером куда пойдем?

— Не знаю еще. Наверное, опять в Склеп.

— Что, снова на «Сайт мертвых»?

— Не поверишь, тянет, — шепотом признался Палермо. Ну и слышимость сегодня по телефону — зловещая.

Я подумал, но врать не стал.

— И мне страшно, Палермо. Оттого что тянет туда.

Любопытство — страшная вещь. Страшней красоты. Войдя на www.viorah.com, любопытства ради щелкнули по ссылке «Некрологи». Меня тошнило от заздравий и тостов, пожелания покойникам еще забавляли. Это ж надо было кому-то придумать назвать гостевую книгу некрологами!

Мы углубились в чтение. И в самом деле забавляло. Щелкнешь по имени или нику, а там хохма вроде этой: «Жорж Клон. Жорик, вертись на том свете, как ты вертелся в этой жизни. Бойся ментов и налоговиков. Они там тоже есть. Верка и кореша». Ну, чем не прикол? «Сашечка Самсоненко. Боже, Саша, какая нелепая смерть! Как ты могла нас оставить?! Забери нас с собой! Мама, Нюша и Федор… Железный Клоп. Разбился на мотике. Прощай, братан! Колян… Мировая Дура… Славик, Дизайнер бабских сисек… Соленый Кот… Вован Проун… Косолапый Лелик…»

— Стоп! Проун! — я машинально ударил Палермо по руке, управлявшей мышкой. — Это интересно.

— Пусто, — Палермо разочарованно пожал плечами.

— Хм, только даты рождения и смерти. 11 августа…

— Ну, так оно и есть: вчера ж его и убили.

— Постой, а откуда здесь взялась… эта запись? — я прямо-таки обалдел от открытия. — Это что же получается…

— Кончай, ты мистика-то из себя не строй! — неожиданно грубо оборвал меня Палермо. Неужели и до него дошло? — Взялась — и все тут!

— А ты мне рот не затыкай, понял! — я мгновенно завелся, почувствовав себя уязвимым. Но главное, мне стало страшно за…

— Эрос, нужно проверить!

— Как раз это я и хотел сделать. Ну-ка, найди его могилку, будь она неладна!

— Вы чего это, мальчики? — раздался вдруг голос Ален. Мы разом оглянулись — ее глаза подозрительно блестели. Кондрат похабно ухмылялся, левая его рука и правая Ален были скованы наручниками.

— Твоих рук дело?! — не в силах больше сдерживать себя, я накинулся на Кондрата.

— Охренел совсем! — продолжая ухмыляться, теперь уже злобно, Кондрат попятился. — Я привел тебе Ален… на дознание. Не хочешь заглянуть ей под юбку? Целомудрие просит политического убежища.

Кретин, о чем это он? Мы не клялись с Ален в вечной любви.

— Но кто-то же прикололся над Проуном! Прямо как мы.

— Что? — Ален вмиг побелела, вскинула было руки к лицу, да правую наручники не пустили. — Андрюша?!

— Ну-ну, разорались тут, — Кондрат процедил сквозь зубы. — Не гоните пургу по чем зря, ясно?

— Все равно нужно проверить, — упрямо гнул свое Палермо. Молодец, парень, ценю.

— И правда, нужно проверить, — поддержала Ален. Глаза ее больше не блестели, они высохли, как две вчерашних лужи.

— Валяй, — все так же сквозь зубы согласился Кондрат. Куда бы ты делся, урод! В эту минуту я жутко возненавидел его. Боже, неужели я ревновал его к Ален?

По кладбищенскому каталогу разыскали будущую могилку Андрюшки Карпова. Нет, ну надо ж такое придумать — будущая могила!

— Завтра, — я как баран уставился на экран.

— А завтра точно тринадцатое? — дурашливым тоном усомнился Кондрат. Никто на него даже не взглянул.

— Нужно сообщить ему, — не подумав, предложил Палермо.

— И что ты ему скажешь? — я тяжело вздохнул — моя ведь была идея с Андрюхой. — Что мы назначили ему дату смерти?.. Он нас на хер пошлет!

— Да вы что, мужики?! — Кондрат вытаращил на нас глумливые свои глазки; Ален как-то уж слишком обреченно поникла головой. — Фигней занимаетесь! Это ж простое совпадение!

— Что совпадение?! — я пришел бешенство. — Смерть Вована и запись в его «некрологе»?!

— Отвечаю: это просто черный прикол, — Кондрат не сдавался, правда, от мерзкой улыбочки его и следа не осталось.

— Боже, Андрюшка, я же раз целовалась с ним! — запричитала было Ален, но я больно дернул ее за руку.

— Прикол, говоришь? А что ж тебя так колбасит? Зуб на зуб не попадает?

Кондрата и в самом деле трясло, как от простудной лихорадки.

— Надо выпить, — глухо предложил он.

— Надо, — согласно кивнул Палермо. — Сначала Андрюхе позвоню.

— И что ты ему скажешь?! — опять взвился я.

— Эрос, ты не прав, пусть позвонит, — заступилась Ален.

— Узнаю, как дела, — совершенно спокойно пояснил Палермо; видно было, что ему до одного места моя истерика. — Где здесь телефон?

— У менеджера, — Ален с торопливой готовностью кивнула в сторону входа в Склеп.

Палермо звонил, наверное, вечность. Мы жгли взглядами его чуть согбенную спину, торопили мысленно и вслух: «Палермо, что ты там тормозишь?!»

— Ну что? — с напускным равнодушием — слишком напускным — спросил я. Первым спросил.

— Нет его. Мать говорит, в Харьков уехал. Завтра рано утром возвращается.

— Ну и слава Богу! — с облегчением вздохнула Ален.

— Ты думаешь, он тебя слышит? — не удержавшись, ехидно заметил Кондрат.

— Не богохульствуй, понял! — вновь заводясь, рыкнул я.

— Достали вы меня, — отмахнулся Кондрат; затем нехорошо сузил зрачки. — Вижу, Эрос, ты уже успел забыть…

— О чем? — я не решался взглянуть ему в глаза — знал, что он сейчас скажет.

— Как же ты быстро отрекся от двух богов. От таких разных богов.

— Сволочь! — я схватил Кондрата за грудки, но уже в следующую секунду Палермо оказался между нами.

— Пойдем выпьем, — он хрипел, как испорченный телефон.