Кирилл Фокин - Лучи уходят за горизонт

— Ты часто вспоминаешь?

— Что?

— Как мы познакомились.

— Нет. — Она погладила Иоанна по волосам, и тот заключил, что поспать пока не удастся. — Но сейчас вот вспомнила. Когда мы увиделись в следующий раз?

— На следующий день.

Иоанн помнил. Кристофер Эплауд, молодой режиссёр со светлыми волосами, всегда носивший костюм-тройку (но без галстука), с полуслова схватывал, о чём говорил Иоанн. Они писали сценарий вместе, перезваниваясь каждый час и посылая по сотне сообщений в день. Многое переделали, но Иоанну нравилось, что «Император Михаил» на большом экране будет отличаться от того, что читатели видели в книге. Крису дали бюджет на батальные сцены, и Иоанн добавил несколько крупных битв, о которых в книге упоминал мимоходом.

Ещё они добавили мистики: средневекового монаха и современного журналиста играли разные актёры, а вот девушек — роковых красавиц, сбивающих героев со следа во все времена — играла одна Мэри. Её рыжие волосы смотрелись слишком ярко для XIII века, но Крис вывел её из сферы «реального», нагнав мистицизма и сделав ключом к происходящему.

В этой версии момент, когда журналист читает исповедь монаха и понимает, насколько похожи заговоры в XXI и XIII веках, осознавая что на пути у них стоит одна и та же женщина, превратился в настоящее откровение. Крис хотел ещё больше ужесточить сюжет и убить в итоге героиню Мэри, но Иоанн настоял на её «исчезновении». Большой экран любит страдание, заявил ему Крис, на что Иоанн возразил, что неопределённость оставит лучшее впечатление.

Крис снял оба варианта, и сейчас, пока Иоанн нежничал с Мэри, вместе с продюсерами и студийными боссами размышлял, какое решение оставить на финальном монтаже. Иоанн ему не завидовал.

— О чём ты думаешь?

— О Крисе.

— Стоит принять его приглашение?

— Думаю, да.

— Как благодарность за знакомство.

— Нет, — ответил Иоанн. — Ведь осенью мы встретились с тобой в Нью-Йорке сами, и никакой Крис нам был не нужен.

— Да, — согласилась Мэри. — Ты позвонил мне.

— Сперва ты мне написала.

— Я не имела в виду ничего такого.

— А я тем более.

— Но ты затащил меня в постель.

— Постель была в твоей квартире.

— Джентльмен должен был отказаться.

— Может, неудачник?

Мэри улыбнулась, Иоанн открыл глаза. Она погладила его по щеке.

— Я тебя люблю, — сказала она.

— Я тебя тоже, — ответил он. — Может, немного поспим?

— Так говоришь, будто опоздать на работу боишься.

— Боюсь, — подтвердил он.

— Помирись с отцом, — сказала Мэри. — Пожалуйста, Иоанн.

— Хорошо, дорогая.

— Помирись.

— Я же сказал.

— Обещай.

— Обещаю.

— Вот, — восторжествовала она. — Теперь можешь спать.

— Спасибо, — сказал Иоанн.

— Когда мы увидимся в следующий раз? — спросила Мэри, стоя в центре терминала LAX и держа Иоанна за руку. Только что объявили посадку на его рейс.

— Я приеду на премьеру в Токио.

— Дату, пожалуйста!

Иоанн напряг память. Они расставались. Он летел в Лондон — презентовать «Катона Старшего» и новое издание «Императора Михаила», разбираться с предложениями издательств и — что особо важно — достичь взаимопонимания с отцом. Тот ещё не знал, что задумал Иоанн. В самом начале августа должна была состояться мировая премьера фильма — «Уорнер Бразерс» решили начать с Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, а потом пойти дальше по глобусу и через Токио, Пекин и Москву достичь Европы.

Азиатский рынок был для них очень важен, и Иоанн планировал, обделив и так хорошо знавшую его Америку, воссоединиться со съёмочной группой в Токио.

— Девятого августа, — сказал Иоанн. — Премьера в Токио девятого августа, и мы с тобой пройдём по красной дорожке.

— Никогда не ходил по красной дорожке, бедненький?

— С рыжими — никогда, — улыбнулся он, — только с блондинками.

— Куда тебе, — сказала Мэри.

К разочарованию студии, премьера в Нью-Йорке получалась скромная. Мэри тоже не могла посетить её из-за съёмок в «Лисистрате».

Японцам же, китайцам и европейцам удача улыбнулась: они смогут лицезреть всю команду в сборе. В конце августа Иоанн и Мэри прибудут в Лондон, где Иоанн представит невесту родителям и женится на ней. Они разыграли на игральных костях, где праздновать сначала, и выпала Англия. Потом они улетят в Калифорнию и продолжат там. Иоанн не видел никаких препятствий и твёрдо знал, что даже возражения отца ничего не изменят. Всё-таки, что бы там ни думал великий Чарльз Касидроу, его сын хорошо усвоил кое-что из разговора в парке на набережной Виктории.

Иоанн уже видел Мэри в подвенечном платье и себя в серебристом смокинге, стоящих напротив священника и повторявших: «Да, да на всё, со всем согласны, да!»

Иногда только это и нужно — сказать «да» и поцеловать невесту. Иоанн поцеловал свою невесту. Они стояли так несколько минут.

— Я тебя люблю, — сказал Иоанн, уходя на посадку.

Мэри послала ему воздушный поцелуй, нежно улыбнулась и скрылась в толпе. Иоанн подождал, пока огненно-рыжие волосы не исчезли за чужими спинами, и пошёл в самолёт.

— Сообщение от Мэри, — вдруг услышал он женский голос через коммуникатор. — Уже соскучилась, сэр!

Иоанн рассмеялся.

«Да тут буря!»

Самолёт Мэри летел над Тихим океаном, с каждой секундой приближаясь к Токио.

«Требую фото!»

Иоанн потянулся и скинул простыню. Шторы автоматически раскрылись, солнце било в глаза, отражаясь от солнечных батарей и стёкол небоскрёбов. Иоанн протёр глаза и поднялся. Девять утра по местному. Скоро ехать на пресс-конференцию. Коммуникатор завибрировал. Мэри прислала фотографию — чёрные, густые и пухлые тучи.

«Да у тебя талант! Не думала стать оператором?» — «Смотря что будем снимать». — «Я иду в душ». — «Эй!»

Иоанн бросил коммуникатор на постель и пошёл в ванную. Умывшись, он надел светлую рубашку и светлые брюки, взял коммуникатор и отправился завтракать. Пятнадцать минут спустя, сидя за столом с Крисом Эплаудом и цепляя палочками тофу, он написал:

«Вкушаем с режиссёром». — «Сырая рыба и всякая дрянь?» — «Лучшая еда на свете!» — «Какая мерзость!»

— Как она? — спросил Крис, запихивая в рот тост с беконом. Так по́шло — есть в Японии на завтрак то же самое, что дома, но кто он такой, указывать «лучшему режиссёру со времён Кубрика», чем ему питаться?

— Она летит, — сказал Иоанн.

— Привет ей.

«Крис передаёт привет». — «У меня к нему серьёзный разговор, пусть вечером не надирается».

— Хочет пожаловаться на тебя? — поинтересовался Крис.

— Ты приедешь к нам на свадьбу?

— В Лондоне? Вероятно.

— И жену возьми.

— Сверюсь с её графиком…

— Ты запиши, а то забудешь.