Кирилл Фокин - Лучи уходят за горизонт

Они сидели за столиком у окна и любовались видом на город. С наступлением ночи людей и машин не улице меньше не стало, а свет не угас, только сменилась цветовая гамма. К моменту, когда подали горячее — они заказали ассорти морепродуктов, включавшее три типа креветок, краба, лобстера, миногу, устриц и морские гребешки, три соуса, листья салата размером с тарелку и два лимона, — Иоанн различал на улице все цвета радуги.

Как раз к горячему подъехала ещё одна подруга Мэри — пятидесятилетняя уроженка ЮАР, олимпийская чемпионка по фехтованию, а ныне ведущая популярного телешоу. Замуж она вышла за конгрессмена из Техаса, которому с года на год пророчили губернаторство. Конгрессмена звали Уильям Дэвос, и он был младше жены на два года.

— Я так рада, что ты приехала, Клэр! — заявила Мэри, когда Клэр села за стол и выпила первый бокал вина. — Мы ничего не понимаем в политике, поэтому Иоанну с нами безумно скучно, развлеки его, пожалуйста, пока мы обсуждаем последние сплетни и пишем пьяные сообщения Ди Каприо.

— Мэри просит об этом, потому что знает, как я ненавижу политику, — прокомментировал Иоанн, выковыривая сочное белое мясо из клешни лобстера и окуная его в чесночный соус, — в моей жизни её было слишком много, и Ди Каприо мне ближе Фань Куаня.

Но жена политика — больше, чем просто жена, и Клэр Дэвос с очевидным нетерпением ждала теледебатов с жёнами соперников мужа.

— Вы любите спорт? — зашла она издалека, и Иоанн не посмел обидеть золотую медалистку.

— Люблю, конечно.

— А вы ждёте летней олимпиады?

— Безусловно.

— Говорят, спорт вне политики. Вы согласны?

— Возможно, должен быть…

— А я не вот не согласна! — Она доверительно наклонилась к Иоанну. — Хотите поспорить?

— Нет! — испугался Иоанн. — Просто политика — это часть нашей жизни.

— Да. Многие этого не понимают. Они говорят, политики просто обслуживают нас, и нам не стоит даже знать их имён! А как же азарт, Иоанн? Как же страсти, эмоции, увлечения? Всё это уходит сегодня, к сожалению, вся эта гремучая смесь!..

— Политика — это тоже жанр, как и триллер, — попытался отшутиться он.

— Так что вы скажете насчёт олимпиады?

— Я жду её… — «Угадал с ответом?..»

— Северные корейцы согласились приехать.

— А, ну да, я читал об этом…

— В Сеул!

— Это влияние Пекина. — Иоанн покосился на Мэри, но та продолжала трепаться с Дэвидом о новых «Звёздных войнах» и не обращала внимания на его муки.

— Вы думаете, Северная Корея совершенно не самостоятельна?

— Ну, без поддержки Пекина этот режим из мезозоя…

— Фань Куань лично вёл переговоры!

— Да, какое-то его доверенное лицо приезжало в Пхеньян… Имя вылетело из головы.

— Нам Туен?

— Да, наверное, он.

— И новый курс Китая внушает вам оптимизм?

— Я не специалист по Китаю.

— Но вы работали в Азии, — не сдавалась Клэр. — Вы видели Фань Куаня?

— Нет, лично не видел, — соврал Иоанн.

— Я думаю, он должен получить Нобелевскую премию мира.

— Да что вы говорите?

— Он её заслуживает. Знаете, его критикуют в Китае все подряд!

— Честно говоря, я не интересовался в последнее время…

— А когда вы работали?

— Всех политиков критикуют.

— Но не так сильно!

— Реформы Фань Куаня масштабны, — аккуратно сказал Иоанн. — Было бы удивительно, если бы они не вызывали критики.

— Я читаю китайских блогеров! — фыркнула Клэр. — «Председатель Фань сдал Китайскую империю Западу, империю, которая процветала, когда на Западе ещё не умели мыться!»

— Интересная позиция…

— Но я-то читала эти тексты по-английски! — заявила Клэр.

— Да… — протянул Иоанн. — Знаете, я вспомнил, я видел однажды председателя Фаня.

— Рассказывайте!

— Сейчас… — Морепродукты закончились, и Иоанн выбрал меньшее из зол: лучше рассказывать, чем вести дискуссию. — В Шанхае проходил саммит… помните, где он сделал заявление по поводу Тайваня?

— Ещё бы!

— Мы сидели с ним за столом, вот так же, как сейчас, — Иоанн указал на Дэвида Гривза, который сидел напротив.

— Вы разговаривали с ним?

— Сам я — нет, — ответил Иоанн. — Я был в составе делегации. У него великолепный английский, почти без акцента. Для китайца это особенно трудно — особенности языка…

— Потому его и называют завербованным агентом ЦРУ.

— Я слышал, «китайским Горбачёвым».

— Какое он впечатление производит? Лично?

— С ним не чувствуется напряжения. Вы приходите в комнату переговоров, и он открыто говорит: «Интересы моей страны — это то-то и то-то, в обмен могу предложить следующее». Точка.

— Потрясающе!

— Никакой двусмысленности. То, что нас всегда пугало в китайских партнёрах, по крайней мере пока я работал… Фань Куань абсолютно открыт к сотрудничеству.

— Хм-м, — протянула Клэр. — Его мягкость его погубит.

— Он ни разу не свернул со своего курса, — ответил Иоанн. — Я бы не называл его мягким.

— Надеюсь, его не ждёт судьба Горбачёва! — сказала Клэр. В этот момент подошёл официант и подлил им в бокалы вина.

— Ваш отец… — сказала Клэр. — Вы знаете, когда Мэри мне сказала, что начала встречаться с писателем по фамилии Касидроу, я подумала, уж не родственник ли вы лорда Чарльза Касидроу. Того самого Чарльза…

— Залезли в «Википедию» и посмотрели?

— Тут же! — ответила Клэр. — Мой муж очень уважает вашего отца.

— Они знакомы?

— Честно говоря, не уверена, — Клэр задумалась. — Но когда мы обсуждали военную и школьную реформы ЕС, то муж говорил: «Это всё сделал Чарльз Касидроу». Я не вру!

— Я передам отцу.

— Скажите, Иоанн, каково это?

— Что?

— Быть сыном великого человека, который перевернул с ног на голову представление об образовании!

Иоанн молча смотрел на Клэр. У неё были карие глаза и короткие тёмные волосы. Возраст выдавали крохотные морщинки у глаз.

— Я росла в мире, где быть умным и иметь знания считалось одним и тем же. Я стала заниматься спортом в знак протеста против этой системы. А вы ведь учились в Аббертоне, который придумал ваш отец!

— Нет, — сказал Иоанн. — Аббертон — это проект правительства Евросоюза, и…

— Но его курировал ваш отец! — прервала его Клэр. — И именно Чарльз Касидроу, хоть это и не стало достоянием прессы, был автором проекта «новой школы» для Европы. Я часто бываю в Африке, и там перенимают ваш опыт. И я говорю не о ЮАР или Северной Африке, я говорю о Конго и Чаде, о Кении и Сомали.

— Школы, организованные там, не приходится защищать танками? — пошутил Иоанн, но Клэр проигнорировала его иронию.

— Мир развивается быстро, — сказала эта женщина. — И я рада, что благодаря вашему отцу моих детей научат думать, а не гуглить на скорость. Им привьют любовь к науке, объяснят, как велик мир, как эфемерны границы и как блаженны вольнодумцы…