Олег Рой - Маленькие люди

– Да нет, я просто люблю по ночам тревожить попусту представителей власти, – съязвил я и вдруг понял, что вопрос Бенджена, возможно, серьезнее, чем я думал.

– Барби, ты не могла бы сделать нам с доктором чаю? – спросил Бенджен с напускным равнодушием. Барбара хотела было что-то возразить, но красноречивый взгляд Бенджена подействовал на нее. Так заряд соли из ружья сторожа действует на незадачливого воришку. Когда за Барбарой закрылась дверь, Бен сказал:

– Вы ведь знаете, кто это был.

– Догадываюсь, – буркнул я.

Бенджен смотрел на меня, но его глаза… казалось, он с бо́льшим удовольствием оказался бы наедине с Ганнибалом Лектором, чем со мной.

– И как вы думаете, док, каковы у нас шансы взять его за жабры? – спросил он напрямую.

– Я привык, что человека, совершившего преступление, закон, как правило, наказывает, – сухо ответил я.

– А вы раньше с этим часто сталкивались? – поинтересовался он, и я с неохотой признался, что не часто, точнее, не сталкивался вовсе. – Вот видите… Реальная жизнь, увы, очень сильно отличается от того, что показывают в криминальных сериалах. А у нас здесь вообще особый случай: думаю, Барт не преминул рассказать вам, какой вес в городке имеют Харконены и Кохэгены.

– И что же мне теперь делать? – устало спросил я. – Уезжать из города? Вот что бы вы делали на моем месте?

И тут Бенджен неожиданно озорно подмигнул мне:

– Выход есть всегда, сэр. Маленький человек совершенно не беспомощен перед большим. Надо просто знать, – его лицо сделалось жестоким, – куда бить.

Ход его мыслей мне понравился.

– Но я настолько от всего этого далек, – неуверенно протянул я. – Честно говоря, никогда не занимался спортом, не говоря уж о том, чтобы драться.

– А в школе? – спросил он.

В школе… Наверно, отличникам достается во всех странах мира. Я этой участи, конечно, не избежал, но терпеливо сносить унижения тоже не стал. Одно время я приходил домой то с подбитым глазом, то с разбитой губой, то в разорванной одежде, после чего мои родители устраивали в школе филиал Варфоломеевской ночи. Дома же поднимался вопрос о моем переводе в какую-нибудь другую школу, чему я противился, так как понимал, что на новом месте все начнется заново. Но в драке я всегда старался отбиваться до последнего, и мое упорство было вознаграждено: вскоре мои обидчики поняли, что конфликт со мной – это возможность получить сдачи плюс неизбежные педагогические воздействия. И меня в конце концов оставили в покое.

Вот только… в данной ситуации мне бы хотелось, чтобы в покое оставили Ариэль.

– У меня здесь много свободного времени, – сказал я. – Так что я не прочь взять у вас несколько уроков рукопашного боя.

– Вот и лады, поправитесь, и сразу же начнем тренировки, – Бенджен хлопнул меня по плечу. Я невольно скривился. – Ой, простите, ради бога, док, совсем забыл. В общем, график моих смен вы знаете. Я его изменить не могу, но в любое другое время я в вашем распоряжении. А пока советую вам гулять с осторожностью, особенно по вечерам. А лучше вам ездить на машине, у вас же есть машина.

Я согласно кивнул, но думал в это время об Ариэль. Тем временем вернулась Барбара и недоуменно уставилась на нас.

– Я что-то не поняла, – сказала она. – Сидят и мирно беседуют… Где протокол? Мистер Коннингтон, вы…

– Мы решили не составлять протокола, – пояснил я, забирая у девушки чашку с чаем. – Свидетелей у меня нет, нападавшего я толком не разглядел…

– Да что ж такое творится! – Барбара сунула чашку в руки Бенджена, едва не расплескав чай тому на свитер (наш главный полисмен был в партикулярном платье), – сегодня дока побили, а если завтра мой магазин ограбят?

– Если ограбят, то вора мы обязательно найдем. У нас в Хоулленде за кражу со взломом полагается восемь лет тюрьмы.

– А за нанесение телесных повреждений?

– Двенадцать.

– Телесных повреждений у меня нет, – сказал я, про себя подумав, что это даже странно. Удары были весьма чувствительны, нападавший вполне мог, скажем, поломать мне ребра. – Даже зубы не выбиты, и нос не сломан.

– Вы себя в зеркале видели, док? – поинтересовалась Барбара. Я отрицательно покачал головой. – Ну так полюбуйтесь! Бенджен, неужели непонятно, что…

– Понятно, Барбара, все понятно, – мягко ответил тот. – Но доктор сам принял такое решение.

Я кивнул.

– Во всяком случае, больше такое не повторится, – пообещал Бенджен. Он допил чай и поставил кружку на столик, стоящий у дивана. – Значит, док, вы меня поняли? Мы с вами позанимаемся, и, надеюсь, наши занятия помогут вам. Только прошу, предупредите меня звонком хотя бы за час до визита.

Я кивнул и тоже отставил пустую чашку.

– Существует status quo, – медленно сказал Бенджен. – И он соблюдается. Змея не кусает черепаху, черепаха не топит змею. Так сказать, вооруженный нейтралитет. Повторного нападения, я думаю, не будет.

– Бенджен, – я посмотрел копу прямо в глаза. – А если status quo будет нарушен? Что вы будете делать тогда?

– Никто не будет менять колесо на ходу, – уклончиво ответил Бенджен. – Мы так уже второе столетие живем. Что касается вашего обидчика, он все-таки будет наказан, уверяю вас. Не пенитенциарным путем, есть и другие методы. Так сказать, кулуарные.

Я кивнул, понимая, о чем он. Естественно, он сообщит о случившемся Харконену-старшему. И если тот столь же тщательно блюдет status quo, Фредди на какое-то время прижмут пальцы, прищемят хвост. А я за это время решу, что делать дальше.

В ту ночь я смог заснуть только под утро, но вовсе не из-за головной боли или саднящего бока. Я думал, и мысли мои были неприятными. Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в ситуации, более приличной для подростка или юноши; более того, даже будучи подростком и юношей, я никогда не попадал в подобные переделки. Я не был к этому готов и совершенно не знал, что делать.

Я привык жить, руководствуясь доводами рассудка, но сейчас я был всецело во власти эмоций. Мною владели страх, стыд, жажда мести – в общем, все то, что человек старается не замечать в себе. В конце концов я все-таки уснул и проснулся через три часа. Теперь я был гораздо спокойнее. Во мне вновь пробудилось былое озорство. Status quo, говорите? Я покажу вам status quo! Не на того напали; я – ученый с мировым именем, я привык докапываться до истины, чего бы мне это ни стоило, и сдаваться не собираюсь. И будь я проклят, если этот долговязый сопляк мне в чем-то помешает. А там уж я найду способ наказать его.

В обеденном зале «Дыры» я наткнулся на пытающуюся завтракать Барбару. На ее лице было написано, что она думает по поводу той трапезы, что стояла перед ней. Для меня Мэри-Сью оставила куриную котлету с картофельным пюре и чашку наваристого бульона, видать, решила, что побитый – значит, больной и диета ему полагается соответствующая. Тем не менее все оказалось по традиции очень вкусно.