Геннадий Бурлаков - Островитянка

Я достал смартфон, но интернета здесь не было, почему-то. Ладно, почитаю книгу… Может быть, удастся себя усыпить?…

… А потом как-то сразу наступило утро… Я и не заметил. Глаза слезились от недосыпа, настроения не было, — я и не стал вставать. Раны с утра опять стали ныть и — что впервые — дергать, как-то так не комфортно…

Сестры в отделении сменились, предварительно на посту обсудив и «белочку», — так они без имени называли того больного, — и пьяных реаниматологов, — пожелали им всем не страдать в скором будущем от собственной «белочки».

Врач на обходе пощупал мои раны, потом в перевязочной их внимательно осмотрел, — и остался недоволен:

— Ночью надо спать, а не с сестрами лясы точить, — назидательно сказал он.

— Да, я…. — начал я, беря в руки смартфон, — но не успел. Увидев в моей руке девайс, хирург улыбнулся:

— Вообще-то, лучше с сестрами, чем с железкой общаться. Вот я в Ваши молодые годы…

Но я не успел узнать, что он делал со смартфоном в его молодые годы, т. к. его позвали в приемный покой.

А мне-то что делать? Меня осмотрели, перевязали, лечение назначили, процедуры мне на сегодня не назначены… Спать лечь? Да как-то не привык я в своей обычной жизни спать днем.

В двухместной палате со мной лежал какой-то молодой парнишка, который приходил только после завтрака, делал какие-то процедуры или обследования, — не знаю что, — и после обеда опять уходил. Говорил, что направлен военкоматом на какие-то освидетельствования. Потому ни поговорить не с кем, ни в отсутствие интернета початиться невозможно…

Незаметно для самого себя я заснул. Проснулся от прикосновения к моей руке… Эх, жаль!.. Мне такая красивая психиатричка снилась…

Психиатричка сидела на стуле напротив меня и смотрела на меня.

— Вам плохо? — спросила она.

— Нет, а почему Вы так подумали?

— Вы спали днем…

— Ну, тут у нас ночью был кордебалет… — я потянулся и сел на кровати. Сделал вид, что смотрю на смартфоне время, и попутно включил аудиозапись разговора. На всякий пожарный… Смартфон небрежно «кинул» на столик около кровати и сделал вид, что забыл о нем.

— А, ну да… Знаю. И на утренней оперативке докладывали, да и в ОРИТ я его уже посмотрела…

— ОРИТ? Это что?

— Отделение Реанимации и Интенсивной Терапии. Так понятно? — улыбнулась Лейла.

— Поня-я-ятно, — протянул я.

— Ну, раз понятно, то я хотела бы задать Вам несколько вопросов. Вообще-то Вам удобно говорить здесь, или надо пойти ко мне в кабинет? Вы здесь один?

— Да не вопрос, — как скажете. Сосед где-то на обследованиях ходит, — от армии старается косить, потому до обеда его ждать не приходится. Можно и здесь, и у Вас в кабинете…

— Олег. Вы и раньше много рисовали?

— Нет, я вообще никогда ничего не рисовал. Так, на уровне «точка, точка, запятая, минус — рожица кривая». Не более. А что?

— Вами нарисованы и весьма глубоко прорисованы какие-то объекты наблюдения, но дело не в них. Предполагаю, что под воздействием стресса или каких-то реанимационных препаратов у Вас проснулись спящие способности к рисованию, — я видел, что она не без усилия подбирает слова. Возможно, на профессиональном медицинском языке можно было бы сказать проще для них и короче? — Я давно интересовалась и искала у людей такие латентные (спрятанные, спящие) способности. Хотелось бы научиться их пробуждать. Способности пробуждать… Да и всё человечество мечтает разбудить в людях их возможности: рисовать, петь, вырезать из дерева, танцевать…

— Я помню, как в каком-то далеком еще юношеском возрасте смотрел фильм, и там один герой сказал девушке, что у той есть хороший слух. А петь не может потому, что нет связи между слухом и голосом. Вы это имеете в виду?

— Да, это. Возможно, что в нас спят много утраченных или неразвитых способностей помимо умения рисовать и писать стихи и музыку. Подумайте о том, что возможны, — теоретически, конечно, — способности к левитации, дайвингу в любой среде, телекинезу, временной или постоянной модификации своего тела… Да мало ли что придумали или подсмотрели фантасты?!?…

— Но я летал и плавал во сне, а не наяву.

— Вы уверены в этом? А почему вас временами приходилось в реанимации несколько раз согревать, как дико замерзшего человека? А несколько раз Вас заставали просто такого мокрого, что сестры долго и безуспешно искали под кроватью источник такого большого количества воды, которую Вы могли бы на себя вылить? — После этого, придя в себя, Вы начали рисовать, чего никогда не делали всю свою жизнь…

— Думаете, это взаимосвязано?

— А почему бы это себе не представить на время, не помечтать? Что нам мешает в своих мечтах представлять и приближать невозможное?…

— … т. к. если мечтаешь о возможном, то это просто составление планов на завтрашний день? — я рассмеялся, — Я правильно продолжил фразу?

— По сути да, хотя слова у разных людей разные.

— И какой же в этом выход? Что Вы, Лейла, хотите сказать или предложить? Я правильно понял начало сегодняшнего разговора?

— Правильно. У меня есть возможность опять провести Вас по этому пути: психотравма, медикаменты, сон…

— …А в конце психотравмы приедет бандит на «Лексусе» и уже с пулеметом или с гаубицей среднего размера, и мне придется таскаться по темным улицам, отстреливаясь от полицейских?

— Нет, всё будет происходить у меня в личной лаборатории, — в частной психиатрической клинике. Там у меня для этого есть и оборудование, и персонал, и возможности, — практически неограниченные…

— И я, безработный программист, стану предметом психиатрических экспериментов? Или Вы будете с друзьями практиковаться на мне со своими садомазохистскими играми?

— Нет, это будет очень глубокое исследование Вашего мозга.

— Да у меня денег не будет оплатить такое исследование!

— Об этом не беспокойтесь. Я не только сама оплачу эти исследования, но и заплачу Вам за участие в этих исследованиях.

— Сколько?

— Сколько заплачу? А сколько Вы хотели бы?

— Понимаете, я бы не хотел прямо сейчас переводиться в это отделение, т. к. я хочу сначала предъявить претензию к ресторану, охранники которого меня ранили без малейшего на то повода. Если мне удастся выиграть этот процесс и получить за это моральную компенсацию, то я смогу хотя бы оплатить квартирные затраты, да и себе что-то поесть покупать. Параллельно надо подумать о новой работе, чтобы меня не обвинили в потере квалификации или профессиональной непригодности в результате психического заболевания. — Ведь у нас с совковых времен к людям, лежавшим в психиатрии, отношение ну очень подозрительное… А потом можно было бы заняться и вашим исследованием…

— Я вижу, что Вы как будто подготовились к нашему разговору.