Евгений Мисюрин - Железные души

Толстяк прекратил крутить пальцы скрещенных на животе ладоней и раболепно посмотрел на герцога.

– Думаю, дело стоит столбового хода. Вот, – Надир сделал небрежный жест рукой, и один из камней, дёргаясь, подполз по столу к самому священнику. – Возьмите. Согласитесь, такое богоугодное дело должно получить благословение богини. Знамение там, или явление какое небесное…

Епископ понимающе кивнул, подкинул на ладони камешек, и незаметным движением спрятал его в складки обширной рясы.

– Завтра не опаздывать. А сейчас можете идти.

Герцог с усмешкой посмотрел на выходящих. Епископ двигался, важно раздвигая воздух животом, словно корабль морские волны. Походка начальника стражи, напротив, выглядела деревянной. Он явно считал, что из похода не вернётся. Магистр Камран ссутулил плечи, от былой важности не осталось и следа. Городской глава на ходу что-то писал в книжечку. Его произошедшее в кабинете нисколько не задело, и он, судя по усмешке в углу рта, был этим очень доволен.

Архимаг подождал, пока закроется дверь, наложил на неё сторожевое заклятие и только после этого щёлкнул пальцами и тихонько сказал:

– Аурелий.

Посреди комнаты прямо из воздуха медленно соткался тощий длинноносый мужчина в бесформенном тёмно-сером плаще.

– Обеспечьте присмотр за магистром. Он не внушает доверия.

– Уже сделано, ваше Высочество, – согнулся тот в поклоне.

Через семь дней Надир так же сидел за столом в кабинете. Перед ним, пытаясь казаться меньше, чем был на самом деле, стоял епископ. Руки священника подрагивали, он то и дело жадно и глубоко вдыхал.

– Да что же я мог-то, ваше Высочество? – жалобно басил епископ.

– Как минимум следовало доложить обо всём в тайную канцелярию.

– Это ж Борбург, ваше Высочество. Кто здесь что им доложит? Обычно сами справляемся.

– В этом и есть ваша главная вина, Иона, – герцог специально пропустил чин епископа, чтобы священник прочувствовал всю глубину своего падения. – К тому же, почему не обратились в ту же тайную службу за амулетами, когда увидели, что сами не справляетесь? Не хотели сор из избы выносить?!

– Мы…

На служителя богини было жалко смотреть. Он жутко стеснялся своего объёмистого живота, так не подходящего к данной ситуации. Кроме того, епископ был уверен, что второму лицу империи ничего не стоит договориться с кардиналом о переводе его в самый, что ни на есть, заштатный приход. И это в лучшем случае.

– Вы, епископ, своим бездействием подвергли опасности тысячи подданных. Ослабили обороноспособность страны. Вызвали продовольственный кризис. Вам мало?

– Так…

– И только благодаря самоотверженным действиям сотрудников тайной службы, работающим, благодаря вам, в режиме полной изоляции от городских структур, нам удалось прекратить творящееся в окрестностях безобразие. Ещё немного и начались бы голодные смерти!

– Да я-то почему? Весь же город молчал, – попытался переложить вину на других священник.

– Сейчас я разговариваю не с городом, а с ответственным лицом, с его епископом. Пока ещё епископом, а не младшим помощником звонаря в деревне Голодные Заброшки! Вам всё ясно?

– Да уж куда яснее. И что я теперь? Вас же, ваше Высочество, тут нет. Были бы вы, я бы и минуты не молчал, всё сказал бы. Ибо сказано во Святом Вестнике: «Не удержи тайны никакой от власти предержащей и не таи слова и мысли перед ней. Ибо нет власти, аще богинею дарованной. И никому не дано сохранить тайн пред всевидящей Божественной Тенью». А вы же, ваше Высочество, как тень богини благотворящая – появитесь в кои веки, озарите нас своей благостью и снова по делам имперским умчамши… Кому же мне исповедоваться-то?

Поплыл поп, подумал Листопад. Надо дожимать и привязывать. Тогда будет у меня здесь опора. А упущу момент, получу тайного врага.

– В Борбурге третий десяток лет работает тайная служба. А знаете, кто ей руководит?

Священник энергично завертел головой. С его толщиной и полным отсутствием шеи, щёки при этом елозили по плечам, и герцог про себя усмехнулся комичному зрелищу.

– Я, Иона. Я руковожу. Поэтому, если хотите что-то сказать мне – говорите агентам. И вообще, советую прекратить держать их вдали от городской жизни. Тогда и я лучше буду знать ваши беды и нужды. Вот не молчали бы, тогда, глядишь, и амулеты получили, а то и помощь, когда дело ещё не зашло так далеко. Вам понятно?

– Да уж куда яснее. Понимаем. Буду с вами, будет всё хорошо.

– Вы меня правильно поняли. А я в свою очередь буду надеяться, что мне не придётся докладывать кардиналу о преступном бездействии Борбургских служителей богини.

– Да пребудет с вами Божественная Тень! – епископ вновь приосанился, сложенными в знак благословения пальцами, старательно провёл вертикальную линию от головы до груди герцога, и посмотрел на Надира уже другими глазами. – Я вам ещё нужен, ваше Высочество?

– Надеюсь, мы решили наши разногласия, – герцог дождался, пока священник степенно кивнул, и попросил. – Там должен ждать начальник стражи. Попросите… нет. Прикажите ему немедленно ко мне явиться.

– Слушаюсь, – совершенно по-военному ответил священник и вышел, чётко печатая шаги.

Ерген Широкий появился в дверях более, чем через минуту и тут же нарвался на гневный взгляд герцога.

– Почему я должен так долго ждать главного виновника преступления?! – прикрикнул Листопад.

Начальник стражи как в стену лбом ударился. Он замер посереди комнаты, глядя на хозяина кабинета оловянными глазами, и только испуганно открывал рот.

– Вы, пока ещё старший сотник, – акцентировал герцог, – должны были нестись сюда, не жалея ног, чтобы выяснить, что вы натворили и что вам за это может быть.

– Что… может быть? – непонимающе переспросил Ерген.

– Были бы вы дворянином, я точно сказал бы, что вам отрубят голову. А…

– За двадцать лет безупречной службы его Величество пожаловал мне личное дворянство, – торопливо произнёс старший сотник.

– Вот! Вот, Ерген! Всё так, как я и говорил. И вы, вместо того, чтобы не позволить своим детям прозябать в нищете гонимыми простолюдинами, наоборот, подвергаете их риску. Смертельному, заметьте, риску.

– Виноват! – выкрикнул сотник. – Но ведь это не я. Это Камран…

– С ним уже разобрались. Им двигали корыстные мотивы. Но вам-то это зачем?

– Но я же ничего не делал!

Готовый к наказанию солдат исчез. Теперь на его месте стоял испуганный отец семейства. Возможно, перспектива лишиться жизни самому его не пугала, но вот пригрозив благополучием семьи, герцог добился страха.

– Вам, как начальнику стражи, должен быть известен термин «преступное бездействие».

– Так точно. Но… – сотник только развёл руками, не зная, что сказать.