Айзек Азимов - Фонд [Трилогия]

— Значит, — сказал Мис, с мрачной и ужасной категоричностью, — что-то отключило всю атомную энергию в Камере Времени! И Мул атакует!

Вопль Индбура перекрыл шум:

— Занять свои места! Мул на расстоянии пятидесяти парсеков.

Был, кричал ему Мис, неделю назад. А сейчас Терминус бомбардируют!

Бэйту охватила глубокая депрессия. Она почувствовала ее толстые и плотные объятия, и дыхание стало с трудом вырываться из сжатого горла.

Снаружи отчетливо доносился шум собирающейся толпы, Двери распахнулись, и в них торопливо вбежала фигура, которая быстро заговорила с Индбуром, подскочившим к ней.

— Ваше Превосходительство, — прошептал человек. Ни одно транспортное средство не движется, ни одна внешняя линия связи не работает. Доложили, что Десятый Флот потерпел поражение, а корабли Мула находятся у границы атмосферы. Большая часть людей…

Индбур повалился на пол, замерев неподвижно и бессильно. Теперь во всем зале не было слышно ни звука. Даже растущая толпа боязливо молчала. Ледяная паника носилась над головами.

Индбур поднялся. К ею губам поднесли вино. Его губы зашевелились прежде, чем открылись глаза, и слово, которое они произнесли, было — «Сдаваться».

Бэйта почувствовала, что сейчас расплачется, не от стыда или унижения, а просто от отчаянного испуга. Эблинг Мис потянул ее за рукав:

— Идем, юная госпожа…

Ее буквально стащили со стула.

— Мы уходим, — сказал он. — И заберите с собой вашего музыканта. — Полные губы ученого дрожали и потеряли цвет.

— Магнифико, — слабо пробормотала Бэйта.

Клоун был в ужасе. Его глаза остекленели.

— Мул, — вскрикнул он. — Мул идет за мной!

Он как безумный задрыгал ногами, когда она коснулась его. Торан склонился над ним и занес кулак. Магнифико потерял сознание, и Торан понес его, перекинув через плечо, как мешок с картошкой.

На следующий день уродливые черные военные корабли Мула посыпались как дождь на поля планеты Терминус. Атаковавший генерал пронесся по пустой главной улице Терминус-Сити в планетоходе незнакомой модели, который был единственной движущейся машиной во всем городе, где все остальные машины стояли без движения.

Об оккупации было объявлено спустя ровно 24 часа с того времени, как Селдон появился перед бывшей властью Фонда.

Из всех планет Фонда только Независимые Торговцы еще держались, и теперь вся сила Мула, завоевателя Фонда, повернулась против них.

Одинокая планета, Гавен, единственная планета единственного солнца в секторе Галактики, неровно вдававшемся в межгалактический вакуум, находилась в осаде.

В строго военном смысле слова она действительно была в осаде, потому что ни одна космическая территория в этой части Галактики не находилась дальше чем в двадцати парсеках от передовых баз Мула. За четыре месяца, прошедших со дня потрясшего всех падения Фонда, все коммуникации в Гавене развалились, как паутина под бритвой. Корабли с Гавена повернули обратно в свой мир и, таким образом, один лишь Гавен оставался сражающейся базой.

Во всех других отношениях осада была еще более плотной, потому что облака безнадежности и обреченности уже нависли…

Бэйта с трудом продвигалась по розовому проходу, мимо рядов молочного цвета пластиковых столов, и лишь по наитию нашла свое место. Она устроилась на высоком, без ручек, стуле, механически ответила на еле слышные приветствия, потерла уставший ноющий глаз тыльной стороной усталой руки и потянулась за своим меню.

Она успела почувствовать яростное отвращение к претенциозной подаче в нем различных блюд из тепличных грибов, которые считались самым большим деликатесом на Гавене и которые ее вкус, воспитанный Фондом, отказывался признавать съедобными, когда услышала всхлипывание рядом с собой и подняла глаза.

До этого момента она лишь поверхностно, как будто не зная, замечала Джадди, некрасивую, курносую невыразительную блондинку, которая сидела за столом наискосок от нее. А сейчас Джадди плакала, с отчаянием кусая мокрый платочек и глотая судорожные рыдания, пока ее лицо не побагровело. Ее бесформенный противорадиационный костюм был накинут на плечи, прозрачный лицевой щит съехал прямо в десерт и там и остался.

Бэйта присоединилась к трем девушкам, которые по очереди применяли такие всю жизнь известные и вечно бесполезные меры, как похлопывание по плечу, поглаживание по волосам и невнятное бормотание.

— Что случилось? — прошептала она.

Одна из них повернулась к ней и, пожав плечами, сдержанно сказала:

— Не знаю. — Затем, будто почувствовав несоответствие жеста сказанному, она потянула Бэйту в сторону.

— Просто у нее был тяжелый день, я думаю. И она переживает за своего мужа.

— Он на космическом дежурстве?

— Да.

Бэйта сочувственно протянула Джадди руку.

— Почему бы тебе не пойти домой? — Ее голос звучал дружелюбно и озабоченно, что резко контрастировало с предшествующим неясным бормотанием.

Джадди взглянула вверх чуть ли не с возмущением:

— Меня на неделе уже раз отпускали…

— Тогда ты просто уйдешь второй раз. Если решишь остаться, то на следующей неделе придется отсутствовать три дня, поэтому то, что ты сейчас отправишься домой, лишь послужит лишним доказательством патриотизма. Кто-нибудь из вас работает вместе с ней? Ну что ж, тогда позаботьтесь о ее карте. Сначала пойди умойся, Джадди, и верни на место персики и сметану. Ну, давай!.. Ууф!

Бэйта села на свое место и, печально вздохнув, снова взяла меню. Такое настроение было заразным. Плачущая девушка могла довести до бешенства в эти нервные дни весь ее отдел.

Она приняла неприятное решение, нажала нужную кнопку на подлокотнике и положила меню на место.

Высокая черноволосая девушка, сидевшая напротив нее, сказала:

— Что нам остается делать, как не плакать?

Ее красивые полные губы едва двигались, и Бэйта заметила, что в их уголках появилась осторожная, неприятная полуулыбка, которой сопроводилось ее последнее, вскользь произнесенное, слово.

Бэйта поняла намек, содержащийся в ее словах, презрительно взглянула на нее и с удовольствием принялась за еду, чтобы как-то отвлечься и подумать о себе. Она осторожно разорвала упаковку на столовых приборах и осторожно остудила их.

Она сказала:

— Ты не можешь думать о чем то другом, Хелла?

— О, да, — ответила Хелла. — Я могу. — Ловким движением пальцев она выбросила сигарету в специально предназначенное отверстие в полу, где окурок моментально сгорел, не оставив следа.

— Кстати. — Хелла сложила свои тонкие ухоженные руки у подбородка. — Я думаю, мы могли бы заключить хорошую сделку с Мулом и прекратить все эти безобразия. Ведь иначе у меня нет… хм… средств, чтобы быстро выбраться отсюда, когда Мул придет.