Александр Михайловский - Проклятый мир Содома [СИ]

Когда я взглянул на поле боя собственными глазами, то увидел, что дело действительно сделано. Стальные клинья тевтонских пехотных батальонов, чьи пики в полтора раза превосходили по длине копья Волкодавов (а арбалетные болты на таком расстоянии были способны пробивать щит, руку, кирасу и тело одновременно) почти сразу же прорвали неровный и значительно ослабленный строй Волкодавов. Как только это произошло, тевтонская пехота блокировала и принялась добивать тех, кто еще пытался сопротивляться, открыв широкие проходы для кавалерии, которая тут же рванула вперед – гнать и рубить в капусту бегущих со всех ног трусов. Убежать не удалось никому. Правда, несколько вражеских магов, успевших вскочить в свои запряженные «утконосами» коляски, попробовали покинуть наше общество, не попрощавшись – но с ними вышло очень нехорошо.

Помните, я как-то сетовал, что местных гигантских птерозавров, которые тут обычны так же, как вороны на нашей помойке, нельзя использовать в качестве дронов-бомбардировщиков; зато, как оказалось, с учетом их мощного клюва-долота из них получаются неплохие живые копья-камикадзе. А все это ученицы моей жены, которые придумали такую штуку – перехватывать сознание ящеров-стервятников, что налетели и принялись кружить над местом сражения, дожидаясь, пока мы уйдем и дадим их возможность угоститься такой вкусной падалью. Пикировали под углом шестьдесят градусов они довольно лихо – и при весе в примерно в семьдесят килограмм пробивали свои жертвы клювом прямо насквозь. Двое из трех магов даже не поняли, что их атакуют, а третий сумел отбить одного птерозавра, который промахнулся – но это ему не сильно помогло, потому что следующий сделал свое дело точно как надо. Все закончилось; можно было распускать пятерку и идти собирать трофеи, в смысле очно знакомиться с так называемыми ручными лилитками и смотреть, на что они годны.

Но первыми, раньше всех, на поле боя успела Лилия (и откуда она тут взялась), а с ней несколько команд из будущих «волчиц», которые собирали раненых ручных лилиток и тевтонов. Тевтонов в этом бою пострадало немного; в основном санитарным командам пришлось заниматься лилитками, часть которых была жива только потому, что еще действовало групповое заклинание регенерации, наложенное Колдуном через нашу магическую пятерку.

То есть, проткнутый копьем или мечом живот такое заклинание, к примеру, залечить не может, а просто длит человеческие мучения, не давая жертве умереть. Почти то же самое с отрубленной рукой и ногой. Регенерация, правда, почти мгновенно останавливала кровотечение, но мне очень трудно представить, что бы из-за этого заклинания сумела отрасти рука или нога. Холодное оружие способно наносить просто страшные раны, особенно если на одной стороне сражается полностью экипированный доспехами и оружием профессионал-мужчина, а на другой стороне – кое-как вооруженная и ничем не защищенная женщина-воин, которую подогревает только яростная отвага восставшей рабыни. За лечение большинства тех ранений, которые я мог видеть на этом поле, не взялся бы ни один полевой госпиталь нашего мира, да и стационарный тоже; но Лилия, к счастью, придерживается по этому вопросу совершенно иного мнения.

Под ее чутким руководством тяжело и смертельно раненых лилиток собирали и укладывали на носилки; тем, кому было необходимо, запихивали кишки обратно в живот и относили к используемому как санитарный транспорт штурмоносцу, который затем перебрасывал их в заброшенный город к центральному магическому фонтану; там их относили к купальням в подвалах главных башен и ненадолго погружали в ванны с концентрированной магической водой. Как потом сказала Лилия – из тех лилиток, которых Димкино заклинание застало живыми, ни одна так и не умерла; по крайней мере, за исключением тех несчастных, кого Волкодавы просто разрубили на куски.

Тогда я еще не знал, что, поделившись с этими женщинами-воительницами своей жизненной силой, а сделал еще один шаг по пути превращения капитана ГРУ Сергея Сергеевича Серегина в нечто новое, почти что нечеловеческое. Нет, у меня пока не растут копыта, рога и хвост, и нет желание пить кровь и закусывать новорожденными младенцами, но энергооболочка покойного Ареса становится мне такой же привычной, как собственная шкура, а с мечом я теперь обращаюсь ничуть не хуже, чем с огнестрельным оружием. Кроме того, сегодня я был не просто пассивным элементом магической пятерки и ее ключом, но еще и отдал для сотворения заклинания часть своих сил, а потом еще какое-то время чувствовал сражающихся и умирающих лилиток как самого себя; и, кроме того, даже мог руководить их действиями.

Когда я рассказал об этом отцу Александру, тот немного скептически посмотрел на меня и сказал, что один такой случай еще не показатель, но если такое повторится, то тогда к этому придется отнестись чрезвычайно серьезно. И понимай это заявление как знаешь.

Однако скорый и кровавый разгром вражеского войска отнюдь не означал того, что дело уже сделано, совсем наоборот – нам предстояла долгая и кропотливая работа. И началось с того, что из погони за беглецами вернулась тевтонская кавалерия и пригнала с собой пленных. По большей части это были просто слуги и остроухие рабыни магов и Волкодавов. Так как сопротивления тевтонским кавалеристам они не оказали и, освободившись от заклинания принуждения, даже не стали никуда убегать, то и те не стали их убивать, а пригнали туда, где от трудов праведных в тенечке на опушке леса отдыхала наша пятерка. Казалось, что все заняло не больше пяти минут, но если верить часам, то месились мы с местными около двух часов.

Так вот, домашние слуги и рабыни нас интересовали мало; настоящий воин не обременяет себя роскошью, и у него в обозе бывает только самое необходимое; так что я разрешил тевтонскому начальству, имеющему совсем другие понятия, взять эту обузу себе. Слуги были очень хорошенькие – молоденькие и немного женоподобные – и я понял, каково было их истинное предназначение в том нетрадиционно ориентированном обществе. На ум почему-то пришло слово «эфеб». Правда, одного юношу, одетого в сандалии, зеленый передник и такую же круглую зеленую шапочку, Лилия, между делом проходившая неподалеку, посоветовала не отдавать к тевтонам, а забрать к себе. Оказалось, что этот молодой человеке по имени Гакимаустариост – начинающий маг Жизни, он же лекарь, он же ученик медика, состоявшего при отряде Волкодавов. В отличие от толпы смазливых слуг, ориентация у юноши была вполне гетеросексуальная, из-за чего при прошлой власти начальство и учителя постоянно его третировали и обзывали Производителем, думая, что тем самым его унижают. Но дар мага Жизни у юноши тем не менее имелся; при этом он обещал стать одним из сильнейших магов этого мира. Только повозиться нам с ним придется – это ты и к гадалке не ходи; но все, с чем мы раньше возились, уже дало свой результат, и парень Гак тоже не будет исключением, тем более что опекать его взялась сама Птица, которая еще ни разу меня не подвела. Наверное, она видит в этом недоделанном враче такого же ребенка, как и ее гаврики, только постарше возрастом.