Райан Гродин - Волк за волком

— Не беспокойтесь, Герр Вулф. Я еще долго планирую наслаждаться обществом вашей сестры. Гонка только началась. Мне же надо как-то повеселиться.

За его словами последовал звук разбитого стекла, однако не по той причине, которую ожидала Яэль. Феликс выпустил из рук стаканы, ладони сжались в кулаки. Как раз во время для первого удара.

Это был сильный удар, попавший прямо в скуловую кость Луки и продолжившийся у его идеально ровного носа. Хлынула кровь, стекая по губе Луки, вниз до подбородка. Жертва согнулась пополам от боли, а из его кармана вывалилось что-то серебряное, ударяясь о Железный Крест и издавая звонкий звук. Рука Луки быстро схватила вещь, и Яэль не успела ее разглядеть.

— Неплохой удар для жирной мартышки, — с усмешкой сказал расправляясь Лука. — В этот раз я прощаю вас, Герр Вулф. Но ударите меня еще раз, и я вас уничтожу.

Ногой Яэль чувствовала лезвие ножа, запрятанного в ее ботинок. Она смотрела, как эти двое встали в начальные боевые позиции прямо у камина: Феликс в боксерской стойке, Лука с нахальной усмешкой.

Все вокруг них напряглось, воздух горел, а комнату наполнила внезапная тишина. Все смотрели, затаив дыхание, забыв о еде. Ожидали второго удара.

Он наступал. Яэль видела, как вены на руках Феликса напряглись, челюсти в ярости сжались. Он собирался нанести второй удар в любую секунду, и тем самым начал бы кровавое побоище.

Они собирались разорвать друг друга на кусочки.

Силы у них были равные, по скорости и мастерству они не уступали друг другу ни на йоту. Ни один из них не обойдется без серьезных повреждений. Травма помешала бы им участвовать в гонках. Яэль могла бы откинуться назад и с удовольствием понаблюдать за этим. Но Адель… она попыталась бы остановить драку, чтобы спасти брата.

Яэль поставила миску с супом на пол и подошла к Феликсу. Она положила ладонь на его дрожащую руку.

— Феликс.

Он посмотрел на нее сквозь светлые волосы. Его глаза метали молнии. Она чувствовала сердцебиение Феликса сквозь куртку. Его мышцы источали готовность и ярость.

— Оставь, — сказала она. — Он не стоит того.

Лука дернул щекой, что причинило ему сильную боль. Он приложил руку к лицу, пытаясь остановить кровь, стекающую с лица на куртку. Красный цвет уже был на полу.

— Я знаю, что ты хочешь защитить меня, — хватка Яэль усилилась, когда она произнесла эти слова. — Но не таким же способом.

Медленно, медленно, брат Яэль начал успокаиваться.

Из носа Луки все еще шла кровь.

— Не слишком доверяй своей дворняжке. Я видел, как он подмешал тебе что-то в суп.

— Он лжет, — голос Феликса не дрогнул, но Яэль почувствовала под пальцами резкое учащение пульса. Видела, как расширились его зрачки. Влад учил замечать эти знаки в других и скрывать в себе.

— Может, и вру. А может, я не хочу, чтобы наш танец прервали так скоро, — подмигнул ей Лука, и Яэль захотелось самой ему врезать. — Ваш ход, Фрейлин.

С этими словами Лука развернулся и вышел из столовой.

— Я все еще не понимаю, почему ты не пожалуешься на этого сукиного с…, - конец фразы Феликс произнес слишком тихо, в то же время вырываясь из хватки Яэль. Осколки стекла затрещали под тяжестью его веса. — Пойду принесу нам воды. Тебе надо поесть.

Яэль осмотрела суп. Миска стояла там, где она ее оставила. Горячий, вкусный, привлекающий голодный ум. Столько вкусных ингредиентов потрачено зря.

— Только если ты попробуешь его первым, — сказала она.

Феликс промычал:

— Да ладно тебе, Эд, ты не можешь всерьез ему верить. После всего, что произошло между вами… Лука пытается загнать в твою голову сомнение.

После всего, что произошло между вами. Брат Адель произнес эти слова с таким жаром. Височная вена начала пульсировать под кожей, показывая ярость организма, в котором находилась. Яэль чувствовала, что злость эту вызывало что-то большее. Не просто слова Луки, брошенные этим вечером. Между ними произошло что-то серьезное. Эта же история выразилась на лице Луки на стадионе.

Что произошло? На что Адель должна была пожаловаться? Тайна Адель и Луки не оставляла ее в покое. Эта история могла завязать петлю у нее на шее.

Надо было позволить им поубивать друг друга.

— Одна ложка супа, — подняла палец Яэль. — Все, что я прошу.

Феликс молчал. Не двигался. Глаза наполнены ложью, зрачки расширены до предела, кровь бушует в венах.

Другого ответа Яэль и не нужно было. Она повернулась и направилась прочь.

— Куда ты идешь? — позвал он Яэль в отчаянии. Ее ботинки задели миску, стоящую на полу, расплескав жидкость по паркету, перемешиваясь с кровью Луки. Это выглядело так странно. Мясо и кровь, вместе, на полу.

— Сделаю себе суп сама, — сказала она и ушла прочь.

ГЛАВА 8 (СЕЙЧАС И ТОГДА)

10 МАРТА, 1956

ПРАГА, КОНТРОЛЬНО-ПРОПУСКНОЙ ПУНКТ

Нанести визит в пражскую штаб-квартиру сопротивления было невозможно. Феликс следил за каждым ее шагом, его взгляд источал из себя внимательность и чувство вины одновременно. Из башни для гонщиков был лишь один выход наружу, и если бы Яэль попыталась им воспользоваться, Феликс тут же начал бы расспрашивать ее о причинах ухода. Или еще хуже, пошел бы за ней.

Ей нужно было сбросить его с хвоста, но не здесь. Запершись в ванной, она долго смотрела на волка Влада, все еще свежего, окруженного покрасневшей кожей. Затем она достала бумажку, данную ей Генрикой, и начала расшифровывать и запоминать адрес штаб-квартиры сопротивления в Риме. Завтра она вырвется вперед. Перескочит с девятого места на первое. Будет гнать, гнать, гнать, пока не достигнет Рима. Потом пойдет к сопротивлению, достанет у них файлы о Луке и Феликсе и вернется обратно, прежде чем брат Адель успеет что-то заподозрить.

Таков был план. Ей предстоял трудный день.

Когда Яэль подняла подушку, лежащую на койке в общей спальне, она нашла под ней одинокую звезду, сложенную из пропагандистских плакатов. Она была сложена очень аккуратно. Это заставило ее улыбнуться. Яэль могла бы скомкать ее и выбросить подальше, но вместо этого она положила звезду в карман, а под подушку поместила перочинный ножик, так долго хранившийся у нее в ботинке. Большинство гонщиков давно уснули. Их храп был похож на рев мотора Зюндаппа.

Яэль спала, не снимая куртки. Самая маленькая кукла, чертежная кнопка, бумажная звезда и оружие покоились вокруг нее. Волки прятались под рукавом. Она проследила за ними по памяти, назвала их в уме.

Бабушка, Мама, Мириам, Аарон-Клаус, Влад.

Доброй ночи. Доброй ночи. Доброй ночи.

ТОГДА

ВТОРОЙ ВОЛК: МАМА

ЗИМА 1945

Время между визитами к доктору Гайеру сокращалось с каждым днем. Ей больше не позволяли отдохнуть. Каждое утро врач вводил Яэль инъекции. Вливал в нее порции яда, которые тело девочки было неспособно выдержать.