Шлифовальщик - Ложка дёгтя

Чтобы подбодрить заметно волнующегося Виталика, я улыбнулся ему и дал следующее задание:

— Давай-ка, друг ситный, не рассиживайся, а начинай распаковываться.

Я указал ему на объёмистый рюкзак. Чего он туда, интересно, напихал? Я приподнял его ношу и взвесил на руке.

— У тебя там, наверное, целый арсенал? — спросил я стажёра.

— Нет, — смутился тот. — Там консервы.

— Консервы? — удивился я. — Зачем тебе столько консервов? Обмениваться с аборигенами вместо «огненной воды»?

Виталик кисло улыбнулся.

— Я подумал, — промямлил он, — вдруг мы не найдём пищи в первые дни. А у меня запас еды на неделю.

— Ну ты даёшь! — Стажёр удивлял меня всё больше и больше. — Ты где-нибудь слышал, чтобы дилапер не раздобыл себе пищи в течение суток? Что это за дилапер тогда!

— Парни рассказывали, что всякое бывает…

— Поменьше слушай своих друзей, — посоветовал я ему, ставя рюкзак на траву. — Они тебе и не такое наговорят. Хотя, может, тебя просто разыграли.

Я пожалел, что лично не проверил рюкзак стажёра перед перемещением. Вернее, я убедился, что он упаковал базовый набор юного дилапера: планшетник, понимальник и хамелеонник (тяжёлую станцию межмировой связи я благородно решил взвалить на себя). От него требовалось доложить личные вещи по своему усмотрению. Не буду же я проверять, сложил ли он мыльно-рыльные принадлежности или запасное нижнее бельё! Не в армии всё-таки.

Вижу, насупился стажёр. Оттащил рюкзак подальше и уселся на него. Если его и разыграли, то довольно безобидно. Со мной, помню, обошлись гораздо жёстче при первом перемещении: наплели, что при движении по вещеводу возникают сильные магнитные поля, и чтобы защититься от них, нужно обмотать медной проволокой всё тело. Мой тогдашний наставник чуть в обморок не упал, увидев своего стажёра в медном коконе.

— Ладно, хватит дуться, — примирительно обратился я к напарнику. — Давай-ка лучше делом займёмся. Свой продуктовый склад можешь спрятать…

Я покосился по сторонам и нашёл неплохое местечко у подножия холма.

— …Вон в тех кустах. А я пока межмирсвязью займусь.

Основной принцип дилапера — слиться с толпой и стараться не выделяться. Для этого у любого специалиста есть две прекрасные вещи — понимальник и хамелеонник. Эти хитрые штуковины — предмет моей гордости, эксклюза из одного очень развитого технологически мира, который я дилапировал лет десять назад. Пользу «Межмирторгу» я принёс огромную, правда, с премией меня тогда обидели.

Понимальник — устройство, позволяющее понимать речь любого разумного существа и разговаривать на его языке. А хамелеонник — это такой бесформенный балахон, который можно запрограммировать под любую одежду. Конечно, если присмотреться, можно заметить отличия от одежды аборигенов, но беглым взглядом определить трудно, хамелеонник это или настоящая одежда.

Одеяния аборигенов не удалось воспроизвести с абсолютной точностью. Я запрограммировал хамелеонник приблизительно по той одежде, которую разглядел в бинокль с расстояния трёх километров. С собой я взял ещё сенсорный планшетник с картой местности. Он еле поместился во внутренний карман балахона. Подумав, я решил захватить небольшую сумку с первичным комплектом дилапера для зацепа. На отвороты балахона я прикрепил полупрозрачное переговорное устройство размером с горошину и крохотную видеокамеру. Базовую переносную станцию межмировой связи я настроил и спрятал в том же кустарнике недалеко от рюкзаков. Виталик замешкался с понимальником; пришлось ему показать, как пользоваться устройством и как его замаскировать, чтобы не оттопыривался карман.

Мы с Виталиком осторожно двинулись по тропинке через заросшее жёлтыми цветами поле к городишке, который перемещенцы представили нам как самый крупный город в средней полосе. Я шёл, время от времени останавливаясь и поворачиваясь из стороны в сторону. Аналитик (мы, дилаперы, называем его «суфлёр»), сидящий на Земле, должен был увидеть чёткую картинку, идущую с моей закамуфлированной видеокамеры. На этот проект аналитиком назначили знаменитого Пашу — парня умного, но ленивого и рассеянного до безобразия. Зато он умел по видеоизображению делать потрясающие по глубине выводы. Мы с ним на пару с полдесятка проектов сделали.

Я постучал пальцем по переговорнику, вызывая суфлёра на связь.

— А, разрушитель миров! — поприветствовал меня Паша.

Слышно было, как он торопливо дожёвывает. Я хорошо представил его — толстяка неформального вида в джинсах и клетчатой рубахе, сидящего перед монитором с неизменной кружкой в руках. С утра в кружке — кофе, ближе к вечеру и при отсутствии начальства — пиво.

— Чего так долго копались? — спросил аналитик, сглотнув. — Эксклюзы, небось, нашли пару тонн?

У Паши очень странный юмор, понятный только ему.

— Не нашли. Без твоих советов никак не ищется, — «пошутил» я в стиле аналитика.

«Взять бы тебя и отправить в какой-нибудь военно-тоталитарный мирок для перевоспитания», — подумал я и улыбнулся, представив, как себя будет чувствовать Павлик со своей серьгой в ухе, бородёнкой и причёской-хвостом среди брутальных военных. Сидеть и ехидничать на родной Земле в уютном кабинете с кружкой кофе в руках каждый может!

— Город хоть покажи, — попросил аналитик.

— Как я тебе покажу, не дошли ещё.

— Ну, наблюдать-то его наблюдали?

Вкратце я рассказал суфлёру о малоэтажках без дверей и радостных горожанах.

— Так, так… Без дверей, говоришь… — начал рассуждать вслух Паша. — И не видно никакой хозяйственной деятельности: ни дыма заводского, ни полей вспаханных…

— Какая пахота! — рассердился я. — Здесь лето в разгаре! Сам посмотри.

Я несколько раз повернулся вокруг себя, чтобы показать отсутствие крестьянской страды и вдруг заметил стремительно приближающегося к нам человека, едва заметного из-за клубов пыли.

— Потом поговорим, впереди абориген! Виталик, спокойствие! Паша, молчать и наблюдать!

Клубы пыли подкатились к нам, и из них высунулась физиономия аборигена. Румяная такая физиономия, жизнерадостная.

— Вам помочь, ребята?

Я обрадовался, что понимальник сработал нормально. А то, говорят, в некоторых мирах он не может распознать речь местных жителей. Если, скажем, те общаются запахами или телепатией, тут никакой понимальник не поможет.

— Спасибо, мы как-нибудь сами, — вежливо ответил я, дружелюбно улыбаясь.

Чужая речь лилась из меня как родная.

— Если вы в город, так зачем время зря тратите. Перепухальника нет? Ну, тогда влево идите, там общественный анизотроп. Хотя пора бы уж личным обзавестись, как я.

— Да мы не спешим, — брякнул Виталик.

Я еле сдержался, чтобы не треснуть его по лбу. Кто его за язык тянет! Мне немедленно вспомнился один неуютный мирок, в котором жители, как муравьи, работали чуть ли не сутками без отдыха и перекуров. Там любые неспешные прогулки карались смертью.