Руслан Шабельник - В двух шагах от рая (СИ)

– Значит, решено?

– Да.

– Итак, я вступаю к Нетерпимым и пытаюсь, так сказать, изнутри узнать, что им известно о природе несчастных.

– Зомби.

– Ну да, зомби, а вы в это время…

– Пытаемся выявить источник, мы уже знаем, откуда они выходят, вернемся сюда следующей ночью, потом еще, проследим…

– Рокки та, может помочь та узнать, откуда та пришел зомби.

Все повернулись к нему.

– Ты знаешь, откуда они появляются?

– Нет та. Но могу помочь узнать та.

– Как, каким образом?

– По запаху, – Рокки постучал себя по носу. – Зомби та пришел и пахнет, Рокки может провести вас по запаху к тому месту, откуда он вышел та. Только нужно быстро та. Пока запах не остыл та.

– Пошли! Сейчас же, – засуетился самый рослый из чужаков.

– Пятьдесят три кредитки та, – сказал довольный собой Рокки.

19.

КЕЛЬВИН

Ворота были распахнуты, знаменуя открытость культа. Каждый мог прийти сюда и ступить за эти створки. Путь к исполнению желания. Осознанный, или шаг отчаяния. Тяжелые капли, ударяясь о пластиковые столбы, разлетались брызгами, или стекали змеистыми струйками – столбы были причудливо изрезаны, тщетно имитируя дерево.

В монастыре ворота также были всегда распахнуты, даже ночью – путь к Богу всегда открыт, независимо от времени суток. Далеко не все, кто заходил за створки, искали этого пути. Кто-то приходил, разуверившись в мире, кого-то вело отчаяние, кто-то в тщетной надежде забыться, кто-то просто – ради еды и крыши над головой. Они принимали всех, и тех кто искал забвения, тех, кто искал покоя и тех, кто просто прятался. Не дело людей судить поступки, мотивы, ибо сказано: «Не судите, да не судимы будите». Так было при отце-настоятеле Иоаникие, так было, когда в монастырь пришел он – Никодим Потапенко – разуверившийся в жизни сорокалетний мужчина. Так осталось при теперешнем игумене, почти так…

За воротами обнаружились постройки – серые домики, что вытянулись вдоль такого же забора. Почти, как у них… только клумб не хватает, брат Саруман – в миру ландшафтный дизайнер привнес в монастырь частичку своей профессии и своего таланта. Конечно, водопадов с гротами у них не было, но клумбы, благодаря усилиям брата Сарумана, радовали глаз с ранней весны, когда появлялись первые пролески и тюльпаны, до середины осени – времени цветения желтых хризантем.

– Зачем пришел? – казалось, из пелены дождя соткалась бело-черная фигура, непромокаемый капюшон был натянут по самый нос.

Кельвин вздрогнул.

– За желанием, – самый логичный ответ, ну и майор проинструктировал его, откуда только все знает.

– Чего хочешь от желания?

– Исполнения.

– Веришь ли ты в Исполняющих Богов?

– Верю, – голос дрогнул. Не предает ли он свою веру, Бога?

Среди Нетерпимых, наверняка, были и христиане, и буддисты, и механисты с Бетельгейзе. Их вера здесь – собственные желания, наверное, самая искренняя, самая всеобъемлющая вера в мире.

«Прости, Господи, меня грешного и прости их, ибо не ведают, что творят!» – прошептали губы.

Он пришел в монастырь тогда, через год, после похорон Криса. Ровно в годовщину, сразу с кладбища. С Реей они к тому времени уже несколько месяцев, как не жили. Пришел и остался, еще через год принял постриг. Отец Иоаникий понимал состояние Никодима и не торопил его, даже отговаривал, но он был тверд в своем решении и в своей вере. И стал братом Кельвином.

– Обязуешься ли ты подчиняться уставу Братства, соблюдать его правила и исполнять ритуалы?

– Обязуюсь.

– И принять, что нет иных богов, кроме Исполняющих?

– Принимаю.

– И лишь Братство глаза, уши и воля Исполняющих в Городе.

– Согласен.

– И нет иной семьи, кроме Братства.

– Нет.

– И иного пути к исполнению, кроме пути Братства.

– Путь Братства – отныне мой путь!

– С этой минуты и до исполнения желания!

– С этой минуты и до исполнения желания.

– Сколько бы времени не понадобилось!

– Сколько бы времени не понадобилось.

– И не упрекну я Богов Исполняющих, если ожидание продлится долго.

– Не упрекну.

– Очень долго!

– Не упрекну.

– Желание не исполнится!

– Не упрекну.

– И нет другой истины, кроме истины Братства!

– Нет.

– А иные – суть нечестивцы и извращенцы!

Кто ж им слова-то писал? Одно радует – почти конец.

– Нечестивцы и извращенцы!

– И буду поносить их, пока есть силы и крепок голос.

– Буду поносить.

– Приветствую тебя, брат! – нетерпимый откинул капюшон, обнажая прыщавое лицо подростка, юноша развел руки, приглашая новоиспеченного брата в объятия, Кельвин шагнул к нему.

20.

СИТА

– Здесь та хорошо та, сыро, темно, как дома та.

Их проводник ловко перелазил с камня на камень, цепляясь своими мохнатыми ручками. Сита, в отличие от него, не чувствовала воодушевления – у нее дома было совсем не так.

– Почти, как дома та, – поправился Рокки.

Освещения внутри колонн ожидаемо отсутствовало, Тадао зажег фонарь, однако в его свете окружающее выглядело еще более зловеще. Белый луч выхватывал из темноты нагромождения серых камней и пустот между ними, ну а воображение услужливо населяло обступающую темноту слизкими чудовищами и зубастыми монстрами.

– Дома та, в пещерах, уютных сырых пещерах живут только та самые богатые та. Они не пускают нас та в свои пещеры. Рокки загадал жить в уютных сырых пещерах та. Пока живу здесь та и жду, когда исполнится та.

– Ты здесь живешь? – Тадао помог Сите слезть с особо высокого камня, он взял ее под мышки, и просто опустил, как ребенка. Какой же он сильный!..

– Ближе к верху та. Где сыро та и много тех, кто хочет зомби та… ну и другой работы.

Иногда приходилось протискиваться, иногда преодолевать преграды в виде особо выдающихся камней, но в целом внутренности колонны представляли собой лабиринт из пещер, порою весьма немаленьких, однако вполне пригодных для ходьбы и даже – в крайнем случае – жилья. Дожди наверху привели к тому, что здесь журчали неширокие ручейки, а в некоторых пещерах росли вполне себе приличные сталактиты и сталагмиты. Причем, ближе к поверхности, он были неприятного бурого цвета – Сита старалась не думать о том, из чего могут состоять сосульки, хотя понимала, что большая часть состава – продукты жизнедеятельности Города.

– Никогда не понимала спелеологов.

– Кого?

– Спелеологов, что здесь интересного!

– А-а, ну да.

Нюхач в который раз повел носом, стал на четвереньки, обнюхал пол.

– Туда.

Интересно, как все эти преграды преодолевал зомби? Или, ему помогали… или он знал другой путь… или – что более вероятно – Рокки нарочно ведет их, через препятствия, дабы повысить свою значимость. А, если он их оставит! Кто-кто, а она ни за что не сможет отыскать обратной дороги. Сита посмотрела на Тадао – спокойное лицо, лишь ноздри слегка раздуваются от напряжения – этот сможет, рядом с майором она чувствовала себя… защищеннее что ли.