Сергей Алексеев - Чёрная сова

— После Рублёвки на Алтай? — искренне изумился Терехов. — Да вы герои!

И неожиданно подвиг на откровенность.

— Всё дело случая, стихия, — скромно заметил солдат. — Особняки, машины ушли за долги. Едем однажды в метро, бездомные, голодные, как волки. Банки на нас охоту открыли, в окладе держат... Тут объявление: набор по контракту! В пограничные войска! В общем, мы теперь наёмники, солдаты удачи! Почти «дикие гуси». Вот уже на третий срок подписались. Главное — нас тут банки не достают. С Алтая, как с Дона, выдачи нет!

И осёкся, поняв, что наболтал чужому незнакомому человеку слишком много. Потом спохватился, послал ракету в небо и попытался сделать собеседника своим.

— Слышал, вы тоже поносили зелёную фуражечку? И с нашим командиром заканчивали погранучилище.

Ему хотелось что-то расспросить про своего начальника заставы, но теперь удерживала излишняя осторожность.

— Было дело, — усмехнулся Терехов. — На курс старше учился. А погоняло носил — Репей. Приставучий был, фамилии соответствовал...

Ёлкин на провокацию не поддался, сдержал любопытство относительно командира и запустил ещё одну ракету. В ответ на его груди мерзким голосом забормотала рация. Андрей не понял ни единого слова, однако погранец выслушал и обронил:

— Это тебе не на дудочке играть, — и опять вспомнил про «принцессу Укока». — Как эту шаманку откопали и увезли, на Алтае весёлая жизнь началась. Землетрясения, наводнения... Как наука считает — связано это с ней или нет?

— Предрассудки, — односложно отозвался Терехов.

— Я тоже так считал... Пока у командира духи коня не угнали. Всей заставой искали. Такой же гнедой был, как у вас...

— Хочешь сказать — и моего духи взяли?

— Люди здесь чужих лошадей не трогают. Тем более угнать коня с погранзаставы! Мы же всех тут раком поставим, простите — на уши.

— На что духам лошади, если они бесплотные, — усмехнулся Андрей, — и летают по воздуху?

— Этот дух плотный, — уверенно заявил Ёлкин. — Командирского жеребчика вернули едва живого. Копыта — в хлам, холка седлом сбита до мяса. Рёбра торчат. Но самое главное — на лбу глубокая вмятина. Овальный след, и ещё кровоточит...

— Убить хотели?

— Нет, — солдат сделал многозначительную паузу. — Если бы убить... Рог отломили. Или сам отпал.

— Рогатый жеребец? — рассмеялся Терехов. — Забавный ты сказочник, рядовой Ёлкин!

— Его на племя в округ забрали, — не обиделся тот. — Можете сами посмотреть! На конной базе содержат, в Новосибе.

— Духи катались?

— Видел я этого духа, — вдруг признался «солдат удачи». — Правда, издалека... Метра три ростом, если с шапкой.

Терехов внутренне вздрогнул, вспомнив пляшущую тень всадника.

— У страха глаза велики...

— Не один я видел, многие не раз наблюдали, — Ёлкин будто рассердился, — и в рапортах указывали. До сих пор видят... Но капитан приказал не писать больше, особенно срочникам. Будет расценено как попытка закосить под дур-ку и уклониться от службы. Пока эту шаманку не трогали, никаких духов тут не было и коней не угоняли. И алтайцы видят этого духа земли, требуют вернуть мумию на место. Тогда, мол, и успокоится. Они считают её своей царицей или богиней.

Андрей встал со стульчика, помахал руками, поприседал, испытывая странное желание встряхнуться всем телом, как это делают собаки.

— Да бред всё это! Я с академиками разговаривал... Курган скифский и мумия уж никак на алтайку не похожа. Мне её скульптурное изображение показывали. Русская женщина! Такой тип в каждой нашей деревне.

«Солдат удачи» глянул на часы, зарядил ракетницу и поднял ствол к небу.

— Мне тоже показывали. Только в натуре. Красивей женщин не видел. А я их повидал в Новосибе! Новосиб — город красавиц. Не обратили внимания?

И выстрелил. Ракета ушла вертикально вверх и не описала дуги, как другие, растаяла в лунном небе.

— Что ты мог разглядеть? Ночью все кошки серы...

— Почему ночью? Я и днём видел. На командирском коне проехала, метров сто от меня. Даже поводья не держит, конь сам несёт.

— Сто метров!

Недоверчивый тон Терехова, а может, эти воспоминания почему-то начинали злить Ёлкина:

— Так я в бинокль смотрел! Тюрбан метровый на голове, а глаза завязаны.

— Зачем?

— Кто знает? Может, маска такая.

— Как же ты красоту рассмотрел?

— А красоту и маской не прикроешь, — нашёлся рядовой. —Хотел ближе подойти...

— Почему же не подошёл?

— Будто не знаете! — сердито ответил «солдат удачи». — А потом в санчасть? С похмельным синдромом или белой

горячкой? И прямым ходом — на дембель! Мне служба дороже.

Терехов вспомнил Севу Кружилина.

— Погоди... То есть по-твоему выходит — кто с духом пообщается, у того «похмелье»?

— Ну да! С нашей заставы только за последний год двоих комиссовали. Проверками замордовали, командир воет волком! Представляете? На гражданке нормальному работы не найти, а тут берут со справкой из психушки и наркодиспансера! Теперь же всё в базу забивают... Я на вашего напарника глянул и сразу понял — контактёр.

— Хочешь сказать, что Сева видел этого духа?

— Конечно! — самоуверенно заявил Ёлкин. — Не просто видел — вступил в контакт, что делать можно только шаманам. И то не всем. И Зырян с катушек съехал! Был нормальный пацан, бизнесом занимался...

— Какой Зырян? — спросил Терехов.

— Тот, которого вы на заставу привозили, костоправ, или Вова Чёрный. Да вы у алтайцев спросите, они про духов всё знают.

— Где их взять-то? — усмехнулся Терехов. — За всё лето на Укоке ни одного туземца не видел!

У погранца был на всё ответ:

— Боятся! Нынче летом дух активизировался. И знаете почему? У него появился молодой гнедой жеребец. Дух питается энергией коня... Командирского шаманка изъездила в прах. Потом угнала коня из Кош-Агача. Там один мужик хотел турбизнесом заняться, организовать конные прогулки на плато. В первом же туре потерял жеребца и голову. Увезли в Горный с известным диагнозом. А дух и эту лошадь укатал. Теперь на вашем единороге будет рассекать.

— Единороге? У моего гнедого вроде не было рогов.

— Уже отрос. Днём не видно — ночью светится. И вы в этом убедились. Когда порванную верёвку показали, я сразу понял: пытались заарканить единорога. Было же?

— Было, — осторожно признался Терехов. — Только кобылицу.

— Единорожицу.

— Разве единороги не бесполые?

Ёлкин заговорил хладнокровно.

— Вам ещё трудно осмыслить, мешает предубеждение. «Этого не может быть», — думаете вы. Но это существует помимо нашего сознания. И это не плод вашего воображения. В бесполый мир духов верят только идиоты. Если у лошадей отрастают рога, пол сохраняется, как у оленей. Говорят: поймать единорогов невозможно — ерунда полная! Ловят! Вот и вы аркан набрасывали... А знаете, сколько стоит рог единорога на чёрном рынке?