Мирра Лилина - Миллионы в пещере

Но цивилизацию должна поддерживать полиция, так было во все времена, но в нынешнем очень неспокойном веке полиции для этого было уже недостаточно.

Вернемся, однако, к событиям в Мидлшире. Забастовка, охватившая порт, перебросилась на заводы, рабочие отказались уйти с предприятий и требовали, чтоб они продолжали работать, а докеры не разгружали суда и тоже требовали, чтоб фабрики и заводы работали.

Мы пошли на хитрость - суда были выведены из порта и вновь туда вошли глубокой ночью. Разгружать их должны были солдаты и полицейские. Но из этого ничего не вышло - докеры обо всем заранее узнали, и их вожаки сумели повлиять на солдат в нежелательном духе. Еще до прихода судов майор Н (не хочу называть его фамилии) дал знать, что он не надеется на своих солдат и что было бы лучше не доводить до крайностей, а использовать на разгрузке кого-нибудь понадежнее.

Я обратился к генералу Стэку, теперь командовавшему нашими войсками в Айландии. Как раз в это время в Айландию прибыло из Виспутии большое количество войск, призванных защищать страну от красных. По новой стратегии, выработанной нашими генералами специально для стран, которые Виспутия взяла под свою защиту, дула наших тяжелых орудий наводились на те города и порты, которые они были призваны защищать.

От себя замечу - это был единственный реальный довод, на который мы больше всего рассчитывали в неблагодарной Айландии. И не только в Айландии. Но в Мидлшире это не подействовало. Суда разгрузили, это сделали наши солдаты, им помогали полицейские, но прибывшие на этих судах мои товары потом никто не покупал, им объявили бойкот.

А тут еще поднялся шум по поводу выселения из домов. Странно. Ведь это всюду так было: когда прибывали наши войска, жителей выселяли - не под открытым же небом жить нашим солдатам и офицерам! А айландцы могли отлично переселиться в свои фургоны и отъехать с ними куда-нибудь подальше. Но они этого не хотели! Они не хотели, чтоб наши войска их защищали и не хотели отдавать им свои дома!

С этим надо было кончать, и как можно скорее, и, пока наше командование применяло свои меры, я решил применить и свои, радикальные.

Я решил закрыть Мидлшир. Закрыть окончательно. А почему бы и нет? Почти все фабрики и заводы этой неспокойной провинции принадлежали мне или контролируемым мною фирмам, и я имел право распоряжаться ими по своему усмотрению.

Гиппорта не было, он ненадолго отлучился в Виспутию, и я поделился своими планами с генералом Стэком. Стэк был выдающимся стратегом, он мне сразу сказал:

- Тук, все зависит от того, сумеем ли мы здесь высадить достаточное количество войск… Добровольно айландцы не согласятся.

- Но кто может помешать нам высаживать войска? Ведь не докеры должны их выгружать?

- Да…- неопределенно протянул Стэк.- Обстановка не очень благоприятная…

Под строгим секретом Стэк сообщил мне, что в мидлширский порт должна войти наша эскадра. Она везла оборудование и вооружение для двух больших аэродромов, которые намечено было там построить.

- Представляете, Тук, два аэродрома с их многочисленным персоналом… Затем в порт решено ввести наш флот. Таким образом, город Мидлшир станет одной из наших опорных баз. Уже теперь мы готовим квартиры для наших ребят, а дальше я хочу устроить там крупный увеселительный центр. У меня на этот счет есть интересные идейки.- И, подмигнув мне, Стэк громко захохотал.- Необходимо, Тук, заботиться о моральном духе армии. Солдат должен быть всегда весел!

Таковы были планы Стэка. Но одно дело - наши планы, а другое дело - настроения айландцев.

Я обрадовался, когда узнал, что Стэк выезжает в Мидлшир. Я решил ехать вслед за ним. Присутствие Стэка, приход эскадры должны были помочь обуздать рабочих. К этому времени я окончательно убедился - если бы не рабочие, с остальными было бы легче справиться. Но как быть без рабочих?

Неразрешимая задача -как сделать так, чтоб совсем не было рабочих? Верьте мне, господа, если мы или наши потомки до этого не додумаемся, будет плохо, очень плохо!

В Мидлшире я заехал к Свентхэму, моему соотечественнику, недавно приехавшему в Айландию, где он собирался выгодно поместить свои капиталы. Свентхэм обосновался в Мидлшире и представлял там мои интересы.

У Свентхэма я застал генерала Стэка. На его обычно оживленном лице было несвойственное ему угрюмое выражение. В комнате стояло густое облако табачного дыма. Стэк и Свентхэм сидели за столом, на котором стояло и лежало множество бутылок.

Я сразу понял, что наши дела плохи. И не ошибся.

Конечно, я знал, что не все пройдет совершенно гладко. Например, выселение рабочих из домов. А тут еще задуманный Стэком УУЦ - Универсальный Увеселительный Центр, для него же потребуется много помещений!

Айландцы не хотели отдавать свои дома.

Наше командование пыталось разъяснить жителям, что их выселяют по стратегическим соображениям, против которых возражений быть не может. Но жители решительно отказались вдаваться в стратегию и не выезжали из своих квартир.

Я не мог понять Стэка:

- Айландцы не отдают свои дома? Почему вы с ними считаетесь? Ведь вы же стратег, что же, вы не можете сломить сопротивление лишенных даже понятия о стратегии горожан?

Стэк развел руками:

- Попробуйте. Они поставили у всех домов патрули…

- Это с белыми повязками? - перебил я генерала. Я вспомнил, что по дороге видел довольно много юношей, на рукавах у которых белели повязки. Они стояли у дверей домов, и я не мог понять, что они там делают. Оказывается, это и были патрули! - И вы испугались этих безоружных юнцов?

Стэк вяло отмахнулся.

- Ничего вы не знаете, Тук. Я послал вооруженный отряд. Тогда они у дверей каждого дома поставили детей и женщин. Впереди дети, стоят цепью, взявшись за руки, за ними женщины и множество детских колясок с грудными… И непременно у самого порога… Попробуйте тут что-нибудь сделать…

Я предложил заехать к мэру.

- Мэр болен. Его нет в городе,- сказал Свентхэм.- В мэрии распоряжается кто-то из его помощников.

- Питтмэн,- подсказал Стэк и пренебрежительно махнул рукой.- Он давно распорядился уступить дома, но его никто не слушает.

Все же я поехал к Питтмэну. В приемной среди множества возбужденных людей я узнал довольно известного писателя Эриксона, чье сочувствие красным не было секретом. Здесь был и некий журналист Мэррей, о котором трудно сказать что-либо хорошее: он утверждал в своих статьях, что Айландия, да и другие страны могут отлично обойтись без наших предпринимателей и наших войск.

Меня крайне удивило присутствие в этой неподходящей компании известного священнослужителя Гаррисона.

Я вошел как раз в тот момент, когда Эриксон яростно стучал по столу, за которым сидел бледный, съежившийся Питтмэн, и кричал: