Филип Дик - Игроки с Титана (сборник)

Все-таки на душе спокойнее, когда ракеты нацистов проносятся над головой, а не садятся поблизости. К счастью, немцам нет дела до Каньон-Сити и Колорадо. Как и до Юты, Вайоминга и восточной части Невады – малонаселенных штатов, где одни пустыни, горы да пастбища.

«Тут нечем поживиться, – сказала она себе, – поэтому каждому позволено прожить свою жалкую жизнь. Если он захочет. Если жизнь для него что-то значит».

Она услышала, как открывается дверь одной из кабинок. Вышла мисс Дэвис, полноватая молодуха, одетая, со свертком под мышкой.

– О, вы ждали, мисс Фринк? Простите.

– Ничего.

– Мисс Фринк, хочу вам сказать, что дзюдо – это великолепно. Оно мне дает даже больше, чем дзен.

– «Хотите стройные бедра – вам поможет дзен, – процитировала Джулиана. – Потеряйте лишние фунты в безболезненных сатори». [31]Простите мою рассеянность, мисс Дэвис.

– Вам часто делали больно?

– Кто?

– Япошки. Когда вы у них учились.

– О, это было ужасно. Желаю вам никогда не попадать к ним в лапы. Держитесь подальше от побережья.

– Я еще ни разу не уезжала из Колорадо, – дрогнувшим голосом призналась женщина.

– Они могут и здесь до вас добраться, – предупредила Джулиана. – Вдруг им взбредет в голову оккупировать эту территорию.

– Но война так давно закончилась! – воскликнула Дэвис.

– Откуда нам знать, что у них на уме, – задумчиво произнесла Джулиана. – Японцы – скрытный народ.

– А… что они с вами делали? – с интересом спросила женщина и подступила ближе.

– Все, – ответила Джулиана.

– О господи! Я бы им без боя не далась. – Дэвис обеими руками прижала сверток к телу.

Джулиана попросила извинения, спеша занять кабину: кто-то приближался с полотенцем на плече.

Потом она сидела за столиком «Вкусных гамбургеров Чарли» и без интереса просматривала меню. Из музыкального автомата в углу доносилось что-то фольклорное – гавайская гитара и надрывные стоны. В воздухе стоял запах горелого жира.

Все же у Чарли было тепло и светло, и Джулиана повеселела. Водители около стойки, официантка, хозяин-ирландец в белой поварской куртке, позвякивающий мелочью за кассой…

Заметив ее, Чарли сам подошел, чтобы обслужить.

– Мисси жела-ает ча-аю? – протянул он, ухмыляясь.

– Кофе, – ответила Джулиана, не реагируя на шутливый тон.

– Ах, даже так? – наклонил голову Чарли.

– И горячий стейк-сэндвич с соусом.

– Может, лучше тарелочку супа из крысиных гнезд? Или козлиных мозгов на оливковом масле?

Водители повернулись на вращающихся сиденьях, чтобы поухмыляться заодно с хохмачом. Попутно они смогли полюбоваться внешностью Джулианы. Впрочем, их интерес она чувствовала с первой минуты. Вот уже несколько месяцев она занималась дзюдо и пребывала в отличном тонусе, зная, как благотворно это сказывается на ее фигуре и движениях.

«Все дело в плечевых мышцах, – думала она, встречая мужские взгляды. – У танцовщиц они тоже развиты. А размеры бюста не имеют значения. Присылайте ваших жен в спортзал, и мы их всему научим…»

– Держитесь от нее подальше, – подмигнул хозяин водителям. – А то зашвырнет вас обратно в фуру.

– Откуда вы? – обратилась она к шоферу помоложе.

– Из Миссури, – ответили оба.

– Из Соединенных Штатов? – спросила она.

– Я – да, – ответил старший. – Из Филадельфии. У меня там трое детей, старшему одиннадцать.

– А скажите-ка, у вас легко найти приличную работу?

– Конечно, – ответил молодой водитель. – Если у тебя подходящая кожа.

У него было смуглое лицо и вьющиеся черные волосы. Ответив Джулиане, он сразу нахмурился.

– Макаронник, – пояснил старший.

– Да? – удивилась Джулиана. – А разве Италия не победила в войне?

Она улыбнулась молодому шоферу, но тот на улыбку не ответил. Вместо этого помрачнел еще больше и резко отвернулся.

«Ну, извини, – подумала она, но вслух ничего не сказала. – Если бы от меня зависело, кому рождаться темным, а кому белым… – Ей вспомнился Фрэнк. – Интересно, жив ли? Может, брякнул что-нибудь, чего говорить нельзя? Нет, к япошкам он относится терпимо. Даже с симпатией. Наверное, потому, что они такие же уроды. – Джулиана все время внушала Фрэнку, что он некрасив: крупные поры, большой нос… Ее кожа была идеальной. – Неужто умер один, без меня? Финк – зяблик, птичка-невеличка. Говорят, певчие птахи долго не живут».

– Сейчас поедете? – спросила Джулиана у молодого водителя.

– Завтра.

– Если вам не нравится в Соединенных Штатах, почему не переселитесь? Я уже давно в Скалистых горах, здесь неплохо. А раньше жила на побережье, в Сан-Франциско. Там цвет кожи тоже много значит.

Сгорбившись у стойки, итальянец метнул в нее хмурый взгляд:

– Леди, в вашем городе не то что жить – на одну ночь остаться противно. Господи, чего бы я не отдал за любую другую работу, лишь бы не мотаться месяцами по дорогам и не травиться в таких… – Он умолк, заметив, как побагровели щеки хозяина, и отхлебнул кофе.

– Джо, да ты сноб? – ухмыльнулся его спутник.

– Не перебраться ли вам в Денвер? – предложила Джулиана. – Там гораздо лучше.

«Знаю я вас, восточноамериканцев, – подумала она. – Любите жить с размахом, вынашиваете великие замыслы. Скалистогорские Штаты для вас дыра, да и только. Здесь же ничего не изменилось с довоенной поры. Безработные старики, тупые фермеры. Лень, нищета. Молодежь посмышленее норовит перебраться за восточную границу, легально или нелегально. Ее тянет в Нью-Йорк. Там деньги. Большие деньги, большой бизнес. Германские инвестиции. Благодаря им Соединенные Штаты возродились в считаные годы».

– Вот что, приятель, – зло прохрипел хозяин закусочной, – я не любитель евреев, но тебе так скажу: видел я, как они драпали из ваших Соединенных Штатов в сорок девятом. И если нынче у вас много новостроек и шальных денег, то все это за счет тех, кто был ограблен и вышвырнут из Нью-Йорка нацистами. Мальчишкой я жил в Бостоне и особой пользы от евреев не видел, но если бы мне кто сказал, что в Америке будут действовать нюрнбергские расовые законы, пусть мы и проиграем войну… Вот скажи, почему бы тебе не завербоваться в армию твоих Соединенных Штатов? Сейчас бы готовился захватить какую-нибудь южноамериканскую республику, чтобы потеснить япошек и порадовать немчуру.

Оба шофера вскочили с окаменевшими от злости лицами. Старший схватил со стойки бутылку кетчупа, замахнулся. Повар, не поворачиваясь к ним спиной, нашарил большую двузубую вилку и приготовился к защите.

– В Денвере строят огнестойкую взлетно-посадочную полосу, там будут садиться ракеты «Люфтганзы», – проговорила Джулиана.

Никто из троих мужчин не пошевелился и не подал голоса. Посетители тоже помалкивали.

Наконец повар произнес: