Крис Бекетт - Во тьме Эдема

Джефф гладил Непа и все смотрел, как вода падает вниз, в пар.

— И как бы мы оттуда выбрались? — спросил он.

— По веревкам.

Джефф снова рассмеялся.

— Большие же должны быть веревки.

Шерстяк тяжело вздохнул, фыркнул, и Джефф занялся им. Я наклонился и заглянул в самую дыру. Пар немного рассеялся, и я снова увидел далеко-далеко внизу светящиеся деревья — красные, голубые, желтые. Вдруг там что-то мелькнуло: как будто десять-двенадцать красных огоньков скользили между светоцветов.

— Джефф! Скорее! Смотри!

Но не успел Джефф повернуться от Непа ко мне, как дыру уже заволокло паром, а когда снова развиднелось, движущиеся огоньки исчезли. Только я один заметил это длинное-предлинное существо, скользившее между деревьев.

— Что там такое?

— Ничего, просто деревья, — ответил я.

Я подумал: наверно, лучше никому не говорить, что я видел внизу существо в несколько раз больше любого известного нам животного.

— Мы нашли путь во Мраке, — сказал я, — и в один прекрасный день так или иначе найдем дорогу в Подземный мир.

— Как-нибудь в другой раз, — ответил Джефф. — Едва ли это выход из Долины Высокого Дерева.

Пожалуй, он прав. Пока непонятно, как нам спуститься туда. Да мы и так уже в какой-то дыре далеко-далеко от Семьи: зачем нам еще под землю лезть? (А вдруг, пока мы будем под землей, за нами прилетят? Что если мы застрянем в Подземном мире, а земляне будут прочесывать горы и леса, чтобы забрать нас домой?)

— Ну ладно, — согласился я, — но тогда нам все-таки придется вернуться во Мрак.

Я снял кольцо Джелы и принялся вертеть его в руках.

— Ты же сам понимаешь, что сейчас никто не согласится уйти с тобой во Мрак. Даже Джерри.

— Ничего, я подожду нужного момента. — Я покатал кольцо между ладонями. — Не можем же мы остаться здесь навсегда. Мы еще даже не вышли из Мрака.

Джефф ничего не ответил и только смотрел, как я играю с кольцом Джелы.

Я протянул ему кольцо. Джефф посмотрел на него и тут же вернул мне. Как будто кольцо, которое Анджеле подарили на Земле ее мама с папой, произвело на него не больше впечатления, чем красивый камешек или ракушка.

— Будь мы на Земле, — промолвил он, — мы бы говорили про Землю: «Мы здесь», — и она казалась бы нам обычным скучным местом, а Эдем — диковинной далекой планетой.

— Почему это?

— Ты — там, где ты есть, и это единственное место, где ты можешь быть. Здесь или нигде.

Я надел кольцо обратно на палец.

Еще одна обезьяна подтащила к краю дыры камень и сиганула вниз.

— Ты со мной? — спросил я.

Джефф рассмеялся.

— Ну конечно.

— Нет, я имею в виду, ты на моей стороне?

— Как это?

Я понял, что бессмысленно задавать ему такие вопросы. Мне всегда хотелось как-то сузить вопрос, исключить все лишнее, сосредоточиться на одной цели, чтобы все получилось, но Джефф был не таков. Он старался отвлечься от обычных вещей, взглянуть на мир шире, увидеть его целиком, а не какую-то одну сторону.

— Ну, мы же друзья? — смущенно уточнил я.

Джефф покатился со смеху.

Тут мы услышали крик в лагере и поспешили вернуться к остальным. Оказалось, у Джули Синегорки начались роды.

Роды у Джули длились целых два дня. Ребенок, похоже, застрял и, как Джули ни тужилась, не выходил. Джули кричала как резаная, и мы боялись, что она того и гляди умрет. Старомамки в Семье наверняка смогли бы ей помочь, мы же ничего такого не умели. Мы понятия не имели, с какой стороны к ней подойти. Все притихли, съежились, а Джули все вопила, вопила, вопила. Я старалась успокоить ее, как-то приободрить, и при этом чувствовала, как у меня внутри растет мой младенец, и гадала: неужели я тоже умру в родах?

Но наконец что-то сдвинулось, и младенец вышел. Это оказался крохотный-прекрохотный мальчик с мышиным рыльцем, синий, сморщенный. Он родился мертвым. Еще одна смерть, после гибели Сьюзи и ее младенца. Долина Высокого Дерева становилась все мрачнее и печальнее, как бы мы ни убеждали друг друга, что все в порядке.

Мы похоронили малыша под камнями и еще пару дней провели у ручья на краю леса. Потом мы с Тиной уговорили остальных забраться подальше в чащу и построили шалаши и новую изгородь у маленького озера.

Всем снова заправляли мы с Тиной, как это было, когда мы жили у прохода в Долину. Конечно, нас сюда привел Джон, но сейчас у него снова появились дела поважнее обычных: он то и дело наведывался к границе Мрака, шил новые обмотки и складывал их в колоды на хранение, иногда даже сушил водоросли и вил веревки для какой-то своей очередной безрассудной идеи: ему взбрело в голову спуститься в Дыру Водопада, а для этого нужны были прочные длинные веревки.

Так прошло два-три цикла, как вдруг однажды сквозь сон мы услышали крики дозорных, выползли из шалашей и обнаружили, что идет снег. Он падал, падал, падал над всей Долиной Высокого Дерева, пока вся земля не покрылась белым снегом. И светоцветы на деревьях тоже были облеплены снегом, и с каждой ветки капала вода — кап-кап-кап — потому что на теплой коре снег таял. И даже когда снег завалил все вокруг, он все равно летел и летел с темного неба, пока на земле не выросли сугробы глубиной в два-три фута, а наши шалаши не стали походить на ровные кучи снега. Пара шалашей даже рухнула под этой тяжестью.

— Снег! Снег! Ненавижу холодный снег, — хныкал Гарри Иглодрев. — Почему он не перестанет? Я боюсь. Почему он не прекратится?

Как обычно, на него тут же закричали, чтобы он заткнулся, но Гарри, как всегда, высказал то, что про себя думали все мы. Нам действительно было страшно. Я тоже испугалась. Казалось, мы убежали из Снежного Мрака и спрятались в этой унылой дыре, а теперь Снежный Мрак явился к нам.

Мы быстренько развели большой костер, пока угли не потухли, вытащили дрова из-под снега, завалившего нашу поленницу, и уселись вокруг огня, накинув на головы пропитанные жиром шкуры, чтобы согреться и не промокнуть.

Я почувствовала, как у меня внутри что-то ворочается. Это шевелился младенец у меня в животе. Мой первый ребенок.

— Эй! — крикнула я. — Похоже, у меня начались…

Но так и не договорила, потому что с горы над нами донесся крик:

— Ааааааааааааа! Ааааааааааааа!

Снежный леопард. Сердце Джелы! Люси Лондон ударилась в слезы, кое-кто из ребят тоже начал всхлипывать, застонал и затрясся.

— Все будет хорошо, — успокоила я. — Ничего с нами не случится. Даже лесные леопарды не любят огня.

— Точно, — мгновенно подхватила Тина. — А снежные леопарды вообще не привыкли к свету. Так что они должны еще больше бояться огня.

Мы старались приободрить друг друга, но, похоже, Джон, как ни странно, обрадовался.

— Снег. Холод. Леопарды, — весело сказал он и встал, чтобы подбросить дров в огонь. — Как будто Мрак пришел за нами. Как будто мы так и не выбрались из него.