Сьюзен Янг - Идентификация

– Пошла ты к черту.

Тут же меня кто-то схватил, и я почувствовала укол в плечо.

– Слоун! – сказал кто-то громким шепотом.

Глаза распахнулись сами собой, и я закричала, увидев темную фигуру у своей кровати.

– Ш-ш-ш, – быстро сказал Релм, приложив палец к губам. Он оглянулся на дверь, и я замолчала.

– Напугал, на фиг, – прошептала я и приподнялась, чтобы получше его разглядеть в темной палате, которую освещал только лунный свет через не открывавшееся окно. – Что с глазом?

Под глазом у Релма был черный синяк, судя по виду, еще болезненный.

– Все нормально, – отмахнулся он. – Хотел проверить, как ты. Я не знал, что так резко исчезну. – Широко улыбаясь, он внимательно смотрел на меня, проверяя, все ли в порядке.

– Это было очень невежливо, – подхватила я, садясь и обнимая его за шею. Он рассмеялся и слегка меня обнял, будто стесняясь. – Мне было одиноко.

Релм пригладил мне волосы.

– Слоун… – Он помолчал. – Тебя ведь не обижали?

В его голосе слышалось беспокойство. Я подумала, что он говорит о Роджере, но я не могла сказать о таблетке. И о поцелуе.

– Нет, – солгала я. – Просто я боялась, что ты не вернешься.

Опустив руки, я легла в кровать, радуясь, что он рядом.

– Тебе надо спать, – прошептал Релм. – За завтраком увидимся.

Я кивнула, улыбнувшись:

– Может, дадут вафли.

Он засмеялся.

– Если не дадут, я для тебя достану.

Я улеглась на бок, и он поправил мне одеяло.

– Ты-то достанешь.

Я проводила его взглядом. Релм тихо прикрыл дверь. С меня словно спала огромная тяжесть. Я знала, что была расстроена, но не помнила, почему, и радовалась возвращению друга.

На следующее утро Релм ждал за столиком, свежий и бодрый в лимонно-желтой пижаме. Влажные волосы зачесаны назад, что делало его еще более юным и очень шло к черным глазам.

– Вафель нет, – сообщил он, словно ожидая моего разочарования. – Но я заполнил карточку предложений, завтра будут.

Я засмеялась и присела рядом, еще не взяв себе поднос с едой.

– Фингал тебе хендлер поставил? – спросила я. Релм невесело смотрел, как я его разглядываю.

– Локтем заехал, – признался он. – Но я этого Роджера чуть не задушил, так что счет примерно равный.

Я напряглась и отвернулась, с отвращением вспомнив, что позволила Роджеру себя трогать. Зато теперь я сохраню часть воспоминаний. По крайней мере, надеюсь на это.

– В чем дело? – спросил Релм.

– Ни в чем, – пробормотала я. – Есть хочу.

И я ушла в очередь за подносом.

Третья неделя на исходе, а я по-прежнему отказываюсь добровольно принимать таблетки. Лучше бы мне не знать действие этих таблеток, чтобы не устраивать противостояние каждый день. Но я знаю и каждый день устраиваю. Потому что хочу бороться.

После очередного сеанса психотерапии и новой инъекции я шла в палату, когда в коридоре появился он.

– Привет, Слоун, – сказал Роджер. – Извини, что давно не навещал. Много времени провожу в твоей новой школе.

От звука его голоса руки покрылись гусиной кожей.

– Оставь меня в покое, – заплетающимся языком сказала я.

– Не хочешь спросить почему?

Я повернулась к нему. Темные волосы падали ему на глаза.

– Нет.

– А тебе знакомо имя Джеймса Мерфи? – спросил он.

Я задохнулась и остановилась, схватившись за стену. Джеймс мой бойфренд, по крайней мере, был до Программы. Он дружил с Миллером, а до этого… Кем? Кем Джеймс был раньше?

Я потерла лоб основанием ладони. Не могу вспомнить.

– Похоже, Джеймс тот еще баламут. Неудивительно, что вы так долго были вместе. Вы же парочка бунтарей, – засмеялся Роджер. Мне захотелось выцарапать ему глаза.

– С ним все нормально? – спросила я.

Роджер кивнул:

– Абсолютно. Но он ходячая проблема. Вечно смывается от хендлеров, нервы нам мотает. Повезло, что ему скоро восемнадцать, иначе загремел бы сюда повторно.

С Джеймсом все в порядке. Я улыбнулась, прислонясь к стене.

– Знаешь, Слоун, – прошептал Роджер, подходя ко мне вплотную. – Через пару сеансов ты вообще забудешь Джеймса.

– Заткнись, – отрезала я, зажмурив глаза, когда его пальцы скользнули по моей голой руке.

– Я сказал тебе цену и думаю, что она справедлива. Что скажешь? – Он подался ближе, обдавая мне ухо пропахшим мятой дыханием. Палец прошелся по моей руке и скользнул вниз по рубашке, задев грудь.

Стены кренились – действовало лекарство, но я старалась держаться. Не хочу показаться слабой. Не хочу его поганых рук.

– Нет! – зарычала я.

– Хм… – сказал Роджер, подхватывая меня за талию. Голова сама собой склонилась ему на плечо. – Помочь тебе дойти до палаты, что ли…

Вырываясь, я едва не упала на пол, но сзади в коридоре послышался голос:

– Эй, Родж, – Релм стоял, сунув руки в карманы желтой пижамы. – Похоже, тебе сейчас понадобится помощь.

Не отвечая, Роджер опустил меня на пол и попятился.

– Я ничего плохого не делал, Майкл, – заверил он.

– Неужели? – спросил Релм, подходя к нам. Белый кафель пола приятно холодил щеку. Скосив глаза, я смотрела на Релма. – С другими девочками ты тоже ничего плохого не делал? – продолжал он. – Интересно, что скажет доктор Уоррен? – Мрачный как туча, Релм остановился надо мной. Я дотянулась до края его штанины, ухватилась за ткань и пыталась подняться.

– У тебя свои секреты, у меня свои, – сказал Роджер, сузив глаза, и попятился.

Релм взял меня за руку и потянул, помогая подняться.

– Идти можешь?

Я хотела ответить «да», но не могла удержаться на ногах. Релм нагнулся, одной рукой подхватил меня под колени и поднял. Я бессильно опустила голову ему на грудь. Он понес меня в палату. Роджер отходил по стеночке как можно дальше.

– Разговор не окончен, – предупредил его Релм и пинком открыл мою дверь. Я чувствовала, как он напряжен, и думала, что сделал бы со мной Роджер, если бы не появился Релм. Когда он уложил меня на кровать, я вцепилась в его пижаму и умоляла остаться и не уходить, пока он снова меня не обнял. Я забылась странным, тяжелым сном.

За ужином мы о произошедшем не говорили. По крайней мере, сначала. Релм донес мой поднос до стола, притом что Дерек и Шеп наперебой изощрялись в остротах, называя его подкаблучником. Я дрожала – меня вообще лихорадило. Видимо, реакция на лекарство.

– Можно к вам? – спросила Табита, остановившись у стола. Парни засмеялись, но Релм подвинулся.

– Конечно, Тэбби.

Я улыбнулась, видя, что он добр и умен. Как Джеймс, всегда умеет поднять настроение. Джеймс меня тоже смешил, хотя я не могу вспомнить последний раз.

– Вот, – сказал Релм, положив кусок кукурузного хлеба на мой поднос. – Тебе надо есть, Слоун. Ты же просто чахнешь.

– Может, я хочу зачахнуть!

– Не говори так, – яростно прошептал он. – Иначе тебя здесь закроют.