Александр Афанасьев - Огонь с небес

И все-таки… просто так уехать и забыть – он не мог.

– Бык, выйди на связь с Зенитом. Внеплановый сеанс.

Он просто хотел доложить Зениту о том, что идет бой, и тем, кто держит оборону в здании, нужна срочная помощь. А может быть, и испросить разрешения с частью сил вернуться и помочь самому, по крайней мере, до появления на сцене Гранита с его вертолетами.

Вот и все, что он хотел.

– Бык, приказ слышал?

– Слышал… Связи нет.

Ему словно снега за шиворот сунули…

– Запасной канал! Проверь немедленно!

– Есть… на запасном канале одни помехи. Как будто…

Связь производилась через ретранслятор и базовую станцию Туркестанского военного округа. И если…

– Колонна, стоп! Из машин! – заорал он.

Поздно…

Словно падающая звезда, прочертив в темном небе желтый, гаснущий след – зародившаяся где-то на небосводе звездочка ринулась к земле, превращаясь по пути в комок концентрированного огня. И этот комок врезался в головную машину конвоя, моментально испепелив и ее, и всех, кто в ней находился, вспышкой огня с температурой две тысячи градусов. Он и сам не раз делал такое… только в тех машинах были лидеры душманов, посланцы с той стороны границы. Вот машина есть… вон она вдруг вспыхивает изнутри, ревущее пламя вышибает одновременно все стекла, и салон превращается в настоящий ад. Вот рвется бак с дизельным топливом… и на том месте, где только что была машина, остается лишь обгорелый, разорванный на части остов…

– Из машин живо! Залечь! Залечь!

Это, конечно, был не «Ворон-пять», беспилотник с размахом крыльев как у небольшого аэробуса, способный нести две с лишним тонны снаряжения. «Ворон-три», небольшой беспилотный разведчик всего с одной ракетой типа «Штурм» на внешней подвеске.

Несколько человек стояли за операторским постом, напряженно следя за разгорающимся на шоссе пожаром.

– Есть попадание, ракета поразила цель. Ущерб максимальный…

– Все… – радостно сказал один из стоявших, – теперь не уйдут…

Еще один как-то незаметно отделился от группы, бочком начал протискиваться к двери. Ничего такого в этом не было – за той дверью была ретирада, настоящим топливом работавших здесь людей был кофе, и ретираду посещали часто.

Еще один из стоящих – в морской военной форме – заметил это, но виду не подал. Только когда за первым закрылась дверь ретирады, он толчком локтя отправил за первым еще одного человека…

В туалете этот человек – молодой, с бородкой – воровато огляделся, зашел в кабинку для отправления естественных надобностей, но расстегивать штаны не стал. Вместо этого он достал из нашитого на брюки изнутри небольшого карманчика маленький мобильный телефон и аккумулятор. Вставил одно в другое, включил. Сигнал был неустойчивым, одно деление – но он был.

Тыкая пальцем в миниатюрные – сам телефон был самым маленьким из всех, какие продавались, – кнопки, он набрал номер, который помнил наизусть. Если бы его начали резать – он и то не сказал бы его.

После десятого гудка ответили.

– С именем Аллаха милостивого и милосердного мы живем и к его стопам припадаем… – раздалось в трубке.

– Именем Аллаха мы несем свет знания народам, а тем, кто отвергнет – да будет удар мечом, – сказал окончание положенной фразы стоящий в кабинке ретирады человек, – Аллаху Акбар, брат. Мне нужен амир, у меня срочное сообщение.

– Ты можешь передать его мне, брат, клянусь Аллахом, оно будет передано в точности тому, чье имя ты назвал.

– Аллах, да будет тому свидетелем. Свиноеды бьют по своим. Они только что остановили колонну, сорок пятый километр дороги от Новониколаевска на Хатаму. Это все. Аллаху акбар!

– Аллаху акбар, брат! Я передам все, что ты сказал, в точности. Да покарает меня Аллах, если я солгу. Аллаху Акбар!

В трубке раздались гудки отбоя.

Передавший сообщение разъединил телефон и аккумулятор – иначе он будет подавать сигналы и неминуемо будет обнаружен, хвала одному лишь Аллаху, что русисты такие глупые и самонадеянные. Спрятал и то, и другое в потаенное место. Только после этого расстегнул ширинку и помочился – он и в самом деле хотел в туалет. Застегнулся, повернулся, открыл дверцу кабинки…

Один из свиноедов стоял у раковин, держа его под прицелом пистолета с глушителем.

– Брат…

– Какой я тебе брат, тварь душманская…

Шпион, по заданию подрывного исламского центра проникший в центр управления русистов, понял, что на этот раз – действительно все. Где-то он прокололся, или свиноеды оказались не такими глупыми, как он о них думал. Но какими бы они ни были – Аллах все равно расстроит их ряды и унизит их. А ему, муджахеддину, павшему от рук кяффиров – будет рай и семьдесят две девственницы…

– Аллах Акбар! – истошно выкрикнул шпион последние слова в жизни, прославляя Всевышнего.

Свиноед выстрелил. Пуля попала в рот…

Затем свиноед отвинтил глушитель, спрятал и глушитель, и пистолет по карманам. Подошел к убитому, повернул голову так, чтобы кровь текла в унитаз. Так его не обнаружат до завтра… а ночью его вынесут отсюда и закопают, как собаку, без обряда.

Затем он закрыл дверь кабинки, перегнулся – и сумел замкнуть ее изнутри, чтобы не открылась. Открыл небольшой шкафчик в стене, где были принадлежности для уборки, достал оттуда табличку «не работает» и повесил ее на ручку дверцы кабинки, где лежал труп. Засорился унитаз… бывает. Завтра починят.

Он спокойно сделал свои дела в другой кабинке, потом помыл руки и лицо, вытер их полотенцем, посмотрел на себя в зеркало – все чисто. Никаких следов. Их и не должно было быть – только он, лично, убрал больше двадцати лидеров душманов и особо опасных лиц с умыслами на терроризм. Вот так, как сейчас, убрал – действуя под прикрытием, лицом к лицу, а не ракетой с беспилотника, как всякие педики и трусы сейчас поступают. От исламистов, тварей обрезанных, он испытывал просто физическое отвращение…

Он вернулся в зал. Тот, кто его послал, посмотрел на него.

– Там унитаз засорился… – негромко сказал он.

Командир кивнул. Этого маленького душманского ублюдка разоблачили почти сразу – но держали про запас, для прогона дезинформации. Как только появилась потребность его убрать – его и убрали. Эти ублюдки, засевшие в жандармерии, в охране местного эмира – сделают работу за них. А потом – они уберут их и будут чистыми. Перед всеми…

Но и тот, кто только что пожертвовал своей жизнью, думая, что делает это на пути Аллаха, не знал, что на самом деле работает совсем на других людей, планы которых не имели ничего общего ни с исламом, ни с какой-либо другой религией.

Впереди, на шоссе, догорал головной автомобиль. Шоссе было почти пустынно, какая-то машина, увидев пламя на дороге, резко развернулась и рванула назад…