Евгений Филенко - Вектор атаки

– Ну, продолжайте, – подбодрил его Кратов.

– Вы знаете, что такое «тартег»?

– Родовой медальон. Такая красивая металлическая безделушка с буковками.

– Безделушка! – пренебрежительно фыркнул Гайрон. – Обладание такой безделушкой в старые добрые времена приводило в гекхайанский дворец…

– Вы же не имеете в виду, что Северин отправился предъявлять родовые права на Черную Руку.

– У Тиллантарнов был шанс. Но они упустили его в прошлом веке. Насколько мне известно, к этой теме они больше не возвращались. Тем более что перед ними открылись иные, не менее ослепительные альтернативы.

– Любопытно, – сказал Кратов. – Продолжайте.

– Не уверен, стоит ли. В конце концов, это дело эхайнов, а не людей. Люди здесь вообще ни при чем… Вы прочли те, по вашему выражению, буковки на тартеге?

– Я умею читать прописной эхойлан .

– Тут нечем гордиться, даже моя дочь умеет его читать… А поняли написанное?

– А должен?

Гайрон не ответил, глядя куда-то сквозь него, в пустоту, с рассеянной улыбкой на лице.

– Обожаю этот дом, – сказал он наконец. – Эти этажи… лестницы… пустые комнаты… На Гхак-эннаск у меня никогда не было такого жилища. И не будет, когда я вернусь. Даже мне, с моим послужным списком и чинами, не полагается и сотой доли того, что я здесь имею. Демографический кризис перенаселения… Может быть, потому я не тороплюсь выкладывать перед вами все свои козыри, чтобы вы не вышвырнули меня из этого дома и из этого мира, с его дождем, с его зелеными праздниками… и даже с его пивом, хотя голова с него делается такой же дубовой, как и те бочки, в которых его варят. Вы же не воспользуетесь формулой Суда справедливости и силы, не так ли? Вы, люди, слабо представляете, что такое честь, какая это тонкая, уязвимая, болезненная субстанция, и что бывает легче умереть, чем жить с такой болью. Вы предпочтете мстительно выдворить меня за пределы Федерации, чтобы лишить меня общения с дочерью и превратить в кошмар остаток моих дней, но никогда не позволите залечить раны моей чести, поскольку вашей чести от этого ни холодно ни жарко…

– Можете не сомневаться. Как только прояснится степень вашего участия и, повторюсь – упаси вас бог, заинтересованности представляемых вами спецслужб Лиловой Руки в исчезновении Северина. Я горжусь тем, что ваша биологическая дочь – мой друг и коллега, но даже это обстоятельство меня не остановит. Что-то мне подсказывает, что в этом вопросе она будет на моей стороне.

– Мне рассказывали, что вы неплохой профессионал, – проговорил Гайрон. – Должно быть, это преувеличение. Дипломат из вас, как из дерьма свечка. Вы не упустили ничего, чтобы разрушить саму возможность хотя бы какого-нибудь взаимопонимания между нами.

– Такой цели не было.

– Хм… Для чего же вы тогда ввалились в мой дом в грязной обуви?

– Возможно, я просто хотел посмотреть на вас вблизи.

– И как, удовлетворены?

– Не очень.

– Все равно проваливайте.

Кратов неторопливо поднялся. Потянулся, как большое ленивое животное.

– Хотелось бы на прощание сказать очередную банальность, – сообщил он. – Ну, например: ухожу, но еще вернусь… мы скоро свидимся… Но ведь вы и без того знаете, что я непременно вернусь.

Гайрон промолчал.

– Что скажете, Дези? – спросил Кратов, когда они подходили к стоянке гравитров.

– Один вопрос, – сказала она. – Зачем мы летели за тридевять пространств и тратили время на безобидного биолога, когда могли бы сразу испытать меня на этом зловещем типе?

– Тенебра действительно безобиден и бесхитростен. Я даже не представлял, что среди эхайнов встречаются такие типы личности, как он. Среди людей – сколько угодно, но среди эхайнов… – Кратов вдруг оживился. – Особенно если вспомнить, как он таял и млел в вашем обществе!

– Вы невозможный циник, – сказала Дези. Она все еще немножко дулась на него.

– Мне все так говорят. Не приводя, впрочем, никаких доказательств.

– Доказательства и не нужны. Цинизм ваш проявляется не столько в словах, сколько в отношении. Только послушать, в какой невыносимой манере вы разговаривали с несчастным Гайроном!..

– Хотите знать, как меня именуют в шпионской почте по ведомству Гайрона? «Наглец»!

– Им не откажешь в наблюдательности, – усмехнулась Дези. – Мне было очень трудно подражать вашей манере общения. Вы умеете хамить столь непринужденно, что не знай я вас немного лучше, нежели ваши жертвы, то постаралась бы держаться от вас как можно дальше. Или посоветовала бы пройти курс психологической стабилизации.

– В вашей клинике? – с интересом осведомился Кратов.

– Кто же еще рискнет иметь с вами дело, как не я!

Кратов засмеялся и галантно распахнул перед ней дверцу кабины гравитра.

– Вы хотели, чтобы я вывел Гайрона из равновесия, – сказал он. – Мне это почти удалось. Любой другой эхайн на его месте кинулся бы на меня, рыча от ненависти. Выдержка у него колоссальная. Конечно, он вам не Тенебра. Он хищник. Эхайн au naturel [23]. И к тому же профессиональный разведчик. Мы не могли явиться к нему неподготовленными, потому что он сразу нас раскусил бы, невзирая на все ваши фантастические способности. Я и сейчас не уверен, что нам удалось заморочить ему голову.

– Удалось, будьте покойны, – беспечно промолвила Дези, забираясь на свое излюбленное место – задний диванчик. – Едва только Гайрон как следует рассвирепел, утратил самоконтроль и стал достаточно лабилен, разговор перехватила я. Он не заметил ни перехода, ни подмены. За это я ручаюсь.

– Я тоже, – кивнул Кратов. – Его эмоциональный фон оставался на прежнем градусе кипения.

– Что мне и требовалось доказать. Эхайны – те же дети. Ими несложно манипулировать. Нужно лишь ввести их в подходящее эмоциональное состояние. И они сразу начнут делать то, что от них ожидают…

– …и петь, как небесная птица Фтаа , – закончил Кратов. – Хотел бы я знать: насчет скрытых смыслов тартега – это он сгоряча проболтался или намеренно?

– Важно, что вообще проболтался, – заметила Дези. – А мотивация в этот момент вторична. Возможно, он искренне полагал, что делает это намеренно и расчетливо – хотя фактически пребывал в безраздельной власти неконтролируемых эмоций. Персональное бессознательное способно жестоко подшутить над самой устойчивой психикой… Как вы думаете, чем сейчас занимается господин посол?

– Просматривает записи регистраторов и чешет в затылке.

– Мы ведь не питаем иллюзий, что он глупее нас, верно?

– Верно, – согласился Кратов. – Мы в этом абсолютно уверены!.. Так я прощен? – спросил он, надеясь застать ее врасплох.

Ледяная Дези посмотрела на него хитрющим взглядом – один глаз был зеленый, другой янтарный.