Денис Шабалов - Право на жизнь

Данил открыл было рот, чтоб назвать приблизительную цифру – и, крякнув, замолк. Мозг не давал никакой подсказки – абсолютно никакой. Сколько они уже прошли? Километр? Десять? Сто? Однообразие и отсутствие ориентиров сделали свое дело, и на вопрос о точном времени и расстоянии можно было смело пожать плечами.

– А мы по времени это выясним, – выкрутился он. – Наша средняя скорость километра четыре в час. Сейчас поглядим, сколько уже идем, – он вытащил дозиметр, и снова слегка обалдел: в правом верхнем углу окошка мерцали нули.

– У меня тоже нули, – проследив за товарищем, тоскливо усмехнулся Санька. – Такое впечатление, что здесь всегда ноль часов. Ни времени нет, ни расстояния… Только направление. Только дорога… в никуда.

– Что вы панику разводите? – послышался голос Профессора. – Дальше, чем нить закончится, все равно не уйдем. Бобина вполовину уменьшилась – три километра долой.

Слова эти – а больше спокойный и уверенный голос – разрядили начавшую было сгущаться атмосферу неуверенности и страха. Данил, поглядев еще раз на дозиметр, легонько потряс его и, пожав плечами, сунул в карман разгрузки. В самом факте обнуления времени ничего странного не было – батарейки давно не меняли и только. Ну а одновременно сели – так мало ли… Совпадение. А приступ накатывающей паники он приписал влиянию туннеля. Слишком уж странен он был – и эта тьма, и взгляд в затылок, и караван, повторно встретившийся на их пути…

– Давайте хоть говорить, что ли?.. – послышался спереди голос Счетчика. – В самом деле – тишина такая стоит, аж жуть забирает.

– Как-то не способствует туннель разговорам… – тут же откликнулся Профессор. – Мне все время только слушать хочется. На самом деле тут не так тихо, как кажется…

Он вдруг оборвал сам себя и резко остановился. Сашка, не ожидавший этого, впечатался ему в спину, но Семеныч, стоящий в своем унике, словно скала, даже не дрогнул. Он смотрел куда-то вперед, туда, куда светил дальнобойный фонарь Шрека. Данил пригляделся – и онемел… Это было что-то дикое – колонна, которую они оставили за спиной часа полтора назад, вновь находилась перед ними. И это при том, что нить, на которую возлагалось столько надежд, так и не коснулась стены…

– Лента Мебиуса… – потерянно выдохнул Профессор. Ноги его подогнулись, и он со стоном, где стоял, там и уселся на землю. – Старик был прав! Этот туннель – лента Мебиуса! Закольцованное до бесконечности пространство! Ловушка!

И Данил вдруг с потрясающей ясностью понял, что Семеныч прав – как иначе, шагая все вперед и вперед, можно постоянно натыкаться на оставленный за спиной караван? Иного варианта просто не существовало, если не считать того, что в ситуацию вмешался какой-нибудь невидимый джинн, перенося колонну машин и раз за разом оставляя ее на пути сталкеров. Похоже, это поняли и остальные бойцы – следуя примеру Профессора, они, один за другим, опускались на землю и только Счетчик еще стоял на ногах, переводя фонарь с одного на другого.

– Вот здесь подробнее, будьте добры, – послышался его недоумевающий голос. – Какая лента?

– Представь себе кольцо, склеенное из длинной полосы бумаги. Только концы полоски соединены не как обычно, а один из концов предварительно перевернут, – усталым, безразличным каким-то голосом, пояснил Семеныч. – Лента станет перекрученной, и если ты будешь двигаться по поверхности этого кольца – неважно, вперед или назад, – то рано или поздно вернешься в ту же точку, откуда вышел. Это бесконечность, и выхода из нее нет…

– Такое разве возможно? – голос Счетчика задрожал.

– А то, что ты в меня пулю чуть не всадил, увидев за окном, в то время, когда я рядом был, – это возможно? – усмехнулся Сашка. – Молчи уж…

– Что же делать?.. Так и будем плутать по этому туннелю?

– Можно боковые проходы поискать, – вяло отозвался Данил.

– К тому же, мы ведь слышали голоса! И свет видели! – поддержал его китаец. – Значит, здесь были люди! Надо их отыскать!

– А не мы ли сами это и были?.. – безнадежно махнув рукой, пробормотал Профессор.

– Как это – сами? – опешил Ван.

– А вот так. Если пространство такие шутки шутит, то, заглянув за угол, ты можешь сам с собой столкнуться…

Данила от этих слов аж передернуло – тут же вспомнилась собственная мерзко ухмыляющаяся рожа в темном окне.

– Проф, ты же ученый! – заорал Счетчик. – Ты что говоришь-то?

– Потому и говорю, что ученый. Свойства пространства-времени полностью не изучены. Можно выдвигать какие угодно гипотезы, и каждая из них имеет право на существование.

– Да это точно были люди! Я ж своими ушами слыхал! И Кубович вот…

– Мы туннель два раза прошли! Давно бы нагнали! – вмешиваясь в разговор, заорал в ответ Кубович.

– Значит – не заметили! Или они все время впереди идут! – разозлился Ван. – Ты, придурок, разве не понимаешь – надо идти, иначе мы тут навсегда останемся!

Кубович вскочил, резко вскидывая «Миними», клацнул предохранителем и прошипел, сузив глаза:

– За придурка ответишь, сука!..

– А-атставить! – Добрынин рванулся вперед и ногой подбил ствол пулемета вверх. – Совсем охренели?! Успокоились оба!

Кубович злобно зыркнул в ответ, но пулемет все же опустил.

– Ван прав. Нельзя нам тут оставаться, – уже совсем другим голосом, спокойнее, сказал Данил. Поглядел на друзей… – Забыли? Убежище за нами. И без того опаздываем, из графика выбиваемся. А ведь это последний шанс, другого у нас нет и не предвидится.

– Что делать-то будем? – понемногу успокоился и Кубович. – Есть мысли?

– Да, сидеть на одном месте нельзя. Ссориться начинаем, беситься… – Профессор поднялся, долгим взглядом посмотрел на бобину с ниткой, которую все еще держал в руке и, сплюнув, отбросил в сторону. – Так недолго и друг друга перестрелять. Будем искать боковые проходы. Добрыня – командуй.

– Двое по левой обочине, двое по правой. Сергей впереди, Леха – замыкающим, – глядя в упор на Кубовича, тут же отдал команду Добрынин. – Выполнять.

Кубович открыл было рот, но наткнувшись на этот взгляд, тут же его захлопнул и, развернувшись, не оглядываясь, потопал вперед. Решение было принято – чтоб не сидеть, поддаваясь постепенно черной панике, стучащейся в двери разума, стоило хоть чем-то занять свой мозг, безуспешно пытающийся найти выход из создавшегося положения. Идти вперед и вперед, искать боковые ответвления – это было все же лучше, чем постепенно сводящее с ума безделье.

Это был какой-то сюрреализм – группа вновь, в третий раз подряд двинулась прочь от каравана, вперед, во тьму тоннеля.

– Слышь, Проф, ты ведь кандидат технических наук, – спустя некоторое время подал голос Сашка. – Про ленту Мебиуса знаешь больше нас. Так, может быть, есть способ, как ее разорвать? Что ж нам, до скончания веков бродить?