Ольга Онойко - Море имен

Похожие, как братья.

Братва.

Алей вспомнил, что у себя в Сибири, до того как стать сильным мира, Воронов отметился в череде неприглядных дел.

Но Май и Корней не были бандитами, их побратимство имело другую, благородную природу. «Десант, – думал Алей. – Летен служил в воздушно-десантных. Они похожи на десантников. Но они намного младше его. Лет на пять, а то и больше. Они не могут быть сослуживцами».

Будь в распоряжении Алея ноутбук с Интернетом, он мог бы поработать с Яликом и кое-что выяснить о биографиях вороновской братвы. Но компьютера не было, да и поважнее задача стояла перед Алеем сейчас.

– Поехали, – сказал наконец Воронов и добавил: – посмотрим.

Корней тронул машину с места так мягко, что движение почти не ощущалось. Алея мгновенно укачало. За тонированными стеклами поплыли назад старые деревья двора, качели и горка, скамейки и кусты шиповника и маленькая сгорбленная Медь Морошина, гулявшая под руку со своим седым уже сыном. Корней спросил у Мая, как отсюда лучше выезжать на Окружную автодорогу, и Май стал тыкать пальцем в экранчик навигатора, читая карту. Беззлобно чертыхаясь, Корней развернулся в тесном проулке и повел на проспект.

Алей откинулся назад, прикрыл глаза: его мутило, то ли из-за слишком совершенных амортизаторов иномарки, то ли из-за близкого присутствия Воронова. Вспоминалась картина, пригрезившаяся в день их знакомства: атомный реактор в мощном защитном кожухе. Ничего нельзя было прочитать по лицу Воронова, казалось, он дремал с открытыми глазами, но бодрствовала его грозная воля и работала мысль…

«Я чувствую», – вдруг понял Алей, и от потрясения его даже перестало тошнить. Плечи передернуло холодком. Он беззвучно перевел дух, стараясь не показать волнения. Не то чтобы эффект оказался для него совсем непривычным: такой же возникал, когда Алей в поисках чьего-нибудь Предела применял поисковый метод, основанный на субъективных ощущениях и эмоциях. Но он запускал такой поиск больше из любопытства, чем в практических целях, и получал впечатления самые общие. А сейчас… сейчас картинка сделалась очень четкой. Очень качественной – как лучший дивиди в сравнении с оцифровкой видеокассеты.

Алей чувствовал ход чужой мысли.

Нет, до телепатии отсюда было еще очень далеко, но он физически ощущал, что Летен, отрешенный и полусонный с виду, в действительности напряженно размышляет о чем-то, и более того – он полон азарта и с нетерпением ждет начала событий.

«С ума сойти», – подумал Алей, едва сдержав нервный смешок. Стало до чудесного ясно, что безумную его просьбу Воронов решил выполнить вовсе не из расчета на благодарность лайфхакера, а просто по прихоти. Ему стало интересно. Он и у Поляны на поводу неделю назад пошел только потому, что его одолело любопытство. Это так не вязалось с образом солидного человека, бизнесмена и политика, что Алей даже повеселел.

Он подумал, что пару дней назад ему уже доводилось четко понимать мысли Воронова. Тогда он списал это на собственную восприимчивость и давящую Летенову волю. Но нет, то была не случайность, а тенденция, динамическое усложнение ассоциативного восприятия… Что дальше?

Алей переключил восприятие на Мая. Оказалось нетрудно. Он и прежде чувствовал Мая где-то на периферии сознания. Внимание Корнея занимала дорога, поэтому в нем разобраться было сложнее, а Май думал о своем.

Бывший боевой офицер Май, похожий на дозорного волка, думал о детях. У него было двое детей, девочка и мальчик, и тоненькая, милая, усталая жена. К предложению Летена он отнесся как к обычной молодецкой затее, вроде охоты. И он был не прочь поразвлечься, но уже скучал по семье.

Корней же незамысловато злился на водителя «Жигулей», который не давал ему дороги, и все.

«Началось», – думал Алей. Живот подводило от лихорадочно-веселого ужаса, от пронзающей ясности понимания: началось. Пускай его предупреждали, даже пытались инструктировать, пускай он сам получил кое-какие сведения заранее, но к такому нельзя было подготовиться. Можно было только встретить лицом к лицу – и не отступить.

Вася навестил его вчера вечером.

Админ вошел без стука, не спросясь и в метафорическом смысле через окно. Работавший за компьютером Алей встал сходить на кухню за кофе (на две минуты дел), а возвратившись, обнаружил в своем кресле Полохова. Вася повелительно помахал на него рукой и что-то промычал: рот его был занят. Вася жевал батон.

«Кофе мне тоже», – по интонациям догадался Алей, сумрачно сдвинул брови и со стуком поставил на стол перед Полоховым свою полную чашку.

Полохов прожевал и заметил:

– Другой бы на твоем месте обрадовался.

– Я бы еще больше обрадовался, если бы ты хоть позвонил, прежде чем ввалиться.

Админ моргнул, нахмурился и вдруг искренне удивился.

– А я разве не звонил? – растерянно спросил он. – О, черт! А кому же я тогда звонил?! Нет, я точно звонил тебе… А! понял. Это было на следующей неделе. Вот блик! Вечно у меня время комкается, – и он как ни в чем не бывало уставился в монитор.

– Еще и время, – вслух подумал Алей и сел на тахту.

– Я извиняюсь, – сказал Вася, кликая мышью. – Я в цейтноте. Решил маленечко схитрить и вот теперь расхлебываю. Не умею я со временем работать. В общем, когда я тебе на той неделе позвоню, ты не удивляйся.

– Не удивлюсь, – пообещал Алей.

Он смотрел на Васю скептически.

Админ отстриг пожженные белые лохмы, но за приличного человека все равно не сошел бы. Алей заподозрил, что в прошлый раз в честь прихода Осени Вася помыл голову, и подумал, что не мешало бы ему повторить.

Полохов отхлебнул кофе, шумно вздохнул и развернулся вместе с креслом.

По коже Алея подрал мороз.

В первый миг показалось, что глаза админа фосфоресцируют, будто у монстра в дешевом фильме. Конечно, это было не так, просто свет из окна падал наискось, но все же… Глаза Васи блестели каким-то противоестественным ритмичным блеском, словно в них на эбонитовых осях зрачков крутились голубые космические шестерни, а за теми сверкало что-то жуткое.

– Упустил, – тяжело сказал Вася.

Алей поник.

– Упустил, – согласился он. – Но я…

– Знаю, – админ отмахнулся, продолжая сверлить его диким взглядом. – Ты мне вот что скажи: ты можешь сейчас сделать осмысленный выбор?

Алей оторопело поглядел на него и осторожно ответил:

– Смотря какой.

Вася неопределенно хмыкнул, поколебался и неожиданно продекламировал дребезжащим, натянутым, как не своим, голосом:

– Твердая вера в безграничную силу разума и мощь человеческого духа неизменно приводит к победам!

Глаза его остекленели. «Это что еще такое? – ошалел Алей. – Это ему опять надо какую-то информацию слить, чтоб не лопнуть?»