Юрий Никитин - Рассветники

Отсюда грустный вывод, как бы нам ни казалось, что живем в самое невероятное и удивительное время, но оно невероятнее и удивительнее тех, в которых жили наши отцы, но не тех, в которых будут жить наши дети, тем более – внуки.

Даже не внуки, а дети будут жить в сингулярности. Может быть, даже мы успеем, если не помрем от водки или под колесами пьяного лихача, что выскочит на встречку или заснет за рулем и врежется в троллейбусную остановку.

В детстве мне приходили странные видения, которые не могли быть искаженными представлениями действительности, как говорят специалисты о снах. К примеру, я почему-то был уверен, что должен прожить жизнь каждого из людей, в том числе погибать в войнах, на арене Колизея и провинциальных цирков, быть казненным на плахе много раз, повешенным, утопленным, забитым камнями, я плавал в дальних морях и срывался с высоких скал, я царствовал и бывал рабом…

И все это ничем не могу объяснить, кроме как некой незримой связью со всеми людьми, живущими и давно умершими… С живущими – понятно, но с умершими? Однако чувствовал, что это я умирал при строительстве пирамид в Египте, меня топили в Тибре, с меня Иван Грозный сдирал кожу заживо… Потом, взрослея, это ощущение ушло и забылось… на долгие годы. И лишь в универе, работая над разными прикладными задачами по указке аспирантов, столкнулся с проблемами и загадками, которые мог объяснить только дикой и сумасбродной гипотезой существования некого Сверхорганизма, в котором мы, подобно муравьям, являемся крохотными частичками и хотя действуем самостоятельно, все же управляемы так же, как муравьи управляемы своим общим мозгом муравейника.

В науке существует давно некий метод, когда для решения некого уравнения, подставляется некое удобное число, чисто теоретическое, придуманное. Так Менделеев составил периодическую таблицу элементов и с ее помощью предсказал десятки новых элементов, так Макс Планк ввел понятие «квант», чтобы уравнение наконец-то выглядело законченным, так однажды, чтобы объяснить непонятное поведение галактик, ввели термин «темная материя»… В общем, я ввел в картину мира понятие Сверхсущества, и разительным образом стали проясняться многие темные места, которые ну никак не удавалось понять старыми методами. И так же как нашлись и стали реальными придуманный квант, темная материя, так стало реальным для меня и Сверхсущество.

В снах я почему-то бывал уверен, что вообще не умру, если не проживу жизнь каждого, в том числе и жизнями тех, кого еще нет. В каких-то снах видел нейтронные звезды, абсолютно круглые шары, где немыслим даже выступ в один миллиметр, я опускался на них и, не отыскав жизни, с тоской устремлялся дальше, преодолевая мертвое пространство космоса…

Это вообще необъяснимо, но я чувствую, что и это реально, что это происходит!

В лаборатории большинство опытов проводим на муравьях, у них полноценное общество, а это огромные возможности. Как-то же эти крохотные насекомые с одним-двумя ганглиями в мозгу ухитряются делать то, что не под силу никаким высшим обезьянам, не говоря уже о других существах, населяющих землю?

Потому муравьи у нас не только в лаборатории, но и дома: в формикариях, в стеклянных банках, в цветочных горшках, то есть и работа, и удовольствие.

О наших работах пару раз давали репортажи по жвачнику, есть же каналы, что ищут диковинку и чокнутых, а мы как раз подходим под эту мерку, но мы и сами не ждали, что с нашей легкой руки начнется повальное увлечение муравьями.

Мир, изнывающий от безделья, держит дома не только кошечек или собачек, попугайчиков или прочих пернатых, а также рыбок, ящериц, черепах, но также всевозможных насекомых вроде богомолов, гигантских сверчков или мадагаскарских рогатых червей, но мы открыли для них совершенно новый мир – мир социальных насекомых.

Я дважды давал интервью телеканалу «Мир увлечений», это так они понимают нашу работу. Мне кажется, я расписал моих муравьев так, что в них можно было увидеть все, от скромных работников до самых прекрасных и мудрых существ во вселенной.

И началось…

В Москве уже существовал Клуб Любителей Муравьев, туда хлынули новые члены, началась бурная деятельность. Пошли оживленные дискуссии, в каких формикариумах лучше держать каких муравьев, образовались фирмы и фирмочки, что начали делать формикарии на заказ, подготавливать корм, даже писать музыку и песни для муравьев и муравьиных сообществ.

Мы посмеивались, хоть и гордились поднятой нами волной. Только Вертиков, наш гуманист и правозащитник, время от времени напоминал нам, что мы все подали неправильно, на самом деле говорить, что в формикариумах муравьи живут и успешно размножаются, не выдерживает никакой критики. В концентрационных лагерях смерти тоже спаривали мужчин и женщин, получали от них потомство. Даже многочисленное, но назвать это счастливой жизнью…

Кириченко сказал с отвращением:

– Ну что ты за человек? Мы же не виноваты, что эти тупорылые так поняли? Мы рассказывали о научных работах, не так разве? А то, что они поняли только, что муравьев можно держать дома…

– …и что это безумно интересно, – вставил Урланис.

– Вот-вот, – сказал Кириченко, – и что это безумно интересно, это уже их вывих. Мы за них не отвечаем.

– Мы за всех отвечаем, – возразил Вертиков с достоинством.

– Почему? – удивился Кириченко. – Мы же их не приручали!

– Теперь за все отвечают ученые, – сказал Вертиков строго, – а не какие-то там политики и общественные деятели.

– Мечтай-мечтай, – сказал Люцифер.

А Корнилов спросил с недоумением:

– Кто говорит, что в формикариях все идеально? Но это лучше, чем на свободе, где муравьи гибнут каждое мгновение…

– Да, – согласился Вертиков, – в концентрационных лагерях люди тоже не гибли сами по себе, только по воле тех, кто устроил их муравейник. Ты же помнишь еще зверинцы, верно?.. В том числе передвижные. Так вот сперва запретили передвижные, потом и стационарные. Остались так называемые зоопарки, где ударение делается на «парки», но их тоже начали закрывать, как бы ни пытались делать жизнь зверей приближенной к естественной…

Люцифер прислушался, вдруг захохотал:

– Мы летом семьей были в Африке!.. Так там все ходят на воле: слоны, жирафы, зебры, даже львы. Как-то целая семья залезла к нам на машину!.. Хорошо, мы оборудовали машину строго по инструкции, львы прокатились малость и поспрыгивали, так и не добравшись до сладкого мяса.

– Вот-вот, – сказал Вертиков, – хочешь смотреть на львов или жирафа – езжай в Африку. Жаждешь общаться с муравьями – выйди в лес, или где там они живут, и подкладывай им у норки мух или кусочки сахара. Смотри, как лопают, тащат к себе… А формикарии – это концлагеря с пыточными камерами. Недаром все муравьи так пытаются оттуда убежать!