Юрий Никитин - Рассветники

– Есть признаки, – сказал Корнилов в своей обычной веской манере, – что началась Контрреформация. Некоторые предпочитают называть ее Реконкистой, что, на мой взгляд, красивше, хотя смысл тот же.

Люцифер поморщился:

– Заявлены слишком высокие цели… Дескать, при полной открытости всего-всего, подавить до минимума все обезьянье, а человеческое, вернее, надобезьянье, развивать и культивировать.

– Новые пуритане, – изрек Кириченко. – Хороший знак. Похоже, с этой сексуальной революцией дошли до высшей точки, и теперь маятник может качнуться в другую сторону…

Корнилов вздохнул:

– Это ж на Западе… У нас пока не начиналось.

Урланис сказал ему в тон:

– Да, надо валить из сраной рашки…

Корнилов посмотрел на него волком, это «валить отсюда» стало мэмом для обозначения ленивых дураков, которые уверены, что на Западе им будет медом намазано.

Вертиков сказал обиженно:

– Да что вы все «Запад» да «Запад»!.. У них не было революции и Советской Власти, вот и продвинулись чуточку дальше.

Урланис переспросил саркастически:

– Чуточку?

– Чуточку, – отрезал Вертиков с достоинством. – Если у них так все хорошо и все поют, то скажите, почему так осторожненько наступают на алкоголизм? Почему все еще не завершили борьбу с курением, а когда еще начали?.. И почему так медленно, поэтапно, осторожненько? Если там все сознательные, почему правительству в какой-то день не объявить: так как мы нация умная и все понимающая, совсем не то, что сраные русские в их сраной рашке, с завтрашнего дня перестаем курить… это вредно, знаете ли!.. а еще перестаем потреблять алкоголь в любом виде, мы же не сраные русские в их сраной рашке, где хоть и пьют меньше нас, но принято считать, что пьют именно сраные русские. Ну, все знаете, какие от алкоголя беды, аварии на дорогах, и почти все преступления в состоянии неполиткорректного опьянения… И что самое худшее, в пьяном виде афроамериканца могут назвать негром, с ума сойти…

Кириченко подсказал с усмешечкой:

– Сперва пусть избавятся от наркотиков!

Урланис поглядел на обоих волком, не ответил, но, поднявшись из-за стола, с таким стуком поставил чашку, что едва не проломил столешницу, поднял гордо голову и ушел. Женщины непонимающе смотрели ему вслед, Маринка тяжело вздохнула.

– Последний довод королей, – заметил Кириченко, – когда сказать нечего, хлопают дверью.

– Запад тоже разный, – обронил Люцифер. – Германия и Португалия весьма даже неравнозначны по доходам на душу… А вообще пустяковый спор. Рано или поздно все объединимся в одну страну, но и тогда в разных частях доходы будут очень даже разные.

– До самой сингулярности, – сказала тихонько Антонина. – Так?

– Верно, – одобрил Люцифер.

– Точно, – согласился Кириченко. – Эх, скорее бы…

Он ради прикола, чтобы как-то убить время до прихода сингулярности и потешиться над доверчивыми дураками, организовал движение за права растений, опубликовал одно из наших побочных исследований, что они обладают развитой нервной системой и чувствуют боль и насилие, когда их рвут или режут. Потому нужно запретить использовать газонокосилки, они постоянно причиняют невыносимую боль траве всякий раз, когда по ней проходят страшные ножи, срезающие все надежды, в том числе и половые органы, которые люди лицемерно называют цветами.

Как ни странно, движение разрослось, сторонников из-за множества бездельников и безработных нашлись миллионы, перекинулось на другие континенты. Насчет запрета косить траву пока еще ничего не слышно, но в ряде стран предусмотрены крупные штрафы за сорванные цветы, а в цветочных магазинах их теперь можно купить только в цветочных горшках. Раньше этого было достаточно, но после случаев, когда горшок выбрасывали сразу же на улице, едва выйдя из магазина, в ряде городов приняли постановление, что службы надзора могут избирательно наведываться к заподозренным покупателям и проверять, в каком состоянии купленный цветок, не подвергается ли насилию, соблюдаются ли его права.

В кафе вбежала запыхавшаяся Вероника Давыдовна, быстро ухватила большую чашку с парующим кофе, нагребла из вазочки в блюдце горку печенья и подошла к нашему столу.

– Примете?

Люцифер вскочил, ухватил от соседнего столика стул и придвинул ей. Вероника Давыдовна поблагодарила кивком, опустилась красиво и оттопыривая плечи, чтобы лучше была видна ее великолепная грудь, белоснежная и с атласной кожей, словно у компьютерной модели, улыбнулась, показывая белоснежные, точно расположенные зубы в стиле дизайнера Кибри.

– Все о вечных проблемах? – спросила она живо. – А вот сейчас передают новость, что в продажу поступила новая модель свидолок.

– Уже? – спросил Кириченко с интересом. – Я читал в новостях, что в них предусмотрены не только услуги на кухне, но могут платить по счетам за электричество, за воду, газ, настраивать телевизоры и бытовую технику…

Остальные кивали, тоже такие новости читают в первую очередь, а уже потом про полет на Марс, Вероника Давыдовна понимающе улыбнулась и сказала невинно:

– А еще у них никогда голова не болит, не бывает месячных, вообще никогда не спорят… Правда, в новой модели конструкторы обещают внести элементы непредсказуемости, чтобы могла отказываться, ссылаясь на рандомные причины.

Люцифер сказал испуганно:

– Что? Этого никогда не будет! Таких конструкторов сразу же линчуют, они не рискнут.

Корнилов буркнул:

– Говорят, Фонд Защиты Женщин пролоббировал… а то и хорошо профинансировал этот апгрейд.

– В жопу такой апгрейд, – сказал Кириченко твердо. – Я не извращенец! Я беру базовую модель, а апгрейдю по своему выбору.

Вероника Давыдовна красиво взяла чашку обеими руками и, глядя поверх нее честными глазами, промурлыкала:

– Знаем-знаем, что вы в первую очередь апгрейдите… Но в последних моделях это будет уже вшито в железо.

– Железо?

– Ну, так говорится. Называем же харды железом, хотя это давно водокристаллы. Так что придется взламывать защиту, перепрошивать, появятся моды…

Она прервала себя на полуслове, а Вертиков после паузы страшным голосом прошептал:

– А там и до свидолок-террористок один шаг. Господи, в каком мире живем?

– Отправить тебя в Средневековье? – осведомился Корнилов и пояснил: – Как только это станет возможным, в темные века ринется масса народу, и на этом можно будет неплохо заработать. Кто возьмется зарегить фирму?

Кириченко только готовил для меня ванну, замерял температуру и щелочность, но я уже ощутил то странное неблагополучие, когда не могу понять причины, а только разеваю рот и развожу руками.

Кириченко заметил, что я с беспокойством начал слушать новости, чем раньше пренебрегал, а еще оглянулся и с заметной тревогой смотрю на карту мира.