Юрий Никитин - Рассветники

– Что-то случилось, шеф?

– Не знаю, – признался я, – странное такое ощущение… Что-то происходит на юге Африки. Но что?

Он посмотрел на меня в удивлении:

– Там все спокойно. Года три назад какой-то очередной переворот, но сразу же хунту свергли, демократия, все поют… А что за ощущение?

– Неблагополучия, – ответил я.

Он кивнул деловито:

– Хорошо, запишем. И сообщим в Фонд.

Я запротестовал:

– Не торопись! Сперва проверим. Это может быть совершенно не связано с нашей работой.

– Может, – согласился он. – А может, и связано, поручик.

Через неделю пришло сообщение о появлении нового типа гриппа: кошачьего, очень опасного. Его обнаружили только после скоропостижной смерти супругов Бергесенов, проверили их связи, поездки и обратили внимание, что они большие любители туристических поездок по экзотическим местам.

К этому времени в Европе зарегистрировали еще пять случаев смерти от кошачьего гриппа, все умершие разные по возрасту, образованию, привычкам, общее было одно: все они недавно посетили юг Африки.

Срочно послали туда специалистов, те еще не успели сойти с трапа самолета, как местные врачи забили тревогу: неизвестная болезнь косит население безжалостно, никакие лекарства не помогают. Присланная бригада медиков провела экспресс-анализ и обнаружила, что кошачьим гриппом заражены почти все вокруг, эпидемия стремительно расширяется.

К счастью, из крови тех, кто перенес болезнь и остался жив, поспешно выделили сыворотку и спешно начали прививать местных, а также отправили образцы в Европу.

Кириченко нанес на карту очаг наибольшего распространения и предполагаемого места появления первого вируса, пришел ко мне и положил карту на стол.

– Взгляните, шеф.

Я не стал даже смотреть, пробурчал:

– Могло быть совпадением… Кроме того, как объяснить? Мы же ученые, а не бабкованги.

Он пробормотал:

– Но что-то же делать надо? Все-таки есть шанс предсказывать…

– Что-о?

– Предвидеть, – поспешно сказал он, – какие-то неприятности. Мелкие не уловить, ну там палец прищемить или помереть, а вот вспышку заболевания Сверхорганизм замечает раньше, чем мы со своими приборами.

– А как мы это объясним? – повторил я. – Сразу попадем в бабковангисты! Тут только Чумака и Кашпировского забыли, так мы вылезем… Хочется походить в их ризах?.. Да понимаю, теперь вроде бы отвечаем… Знали, но не предупредили, теперь надо мучиться осознанием вины?.. Извини, а ты уверен, что это не случайность? Я нет. Хотя да, будем копать в этом направлении.

Он переспросил:

– Значит, сообщить только в Фонд?

– Да, – сказал я. – Только им. А они уж по своим каналам… Пусть и вся слава им. Им можно и побанкованговать, они ж политики!

Энн позвонила, лицо веселое, в глазах довольные огоньки, сообщила, что с их подачи уже приняты Думой законы насчет того, что в фильмах отныне разрешены любые сексуальные забавы, но запрещено показывать кровь. По этой причине все кина прошлых лет изъяты и помечены особым лейблом, дескать, идет ремастеринг, скоро будут выпущены на экраны в новом формате.

Со дня вступления в силу закона на всех киностудиях будут сниматься только мелодрамы и комедии. Комедии должны быть легкие, а термин «черная комедия» вообще попал под запрет, хотя и предлагали называть «афроамериканской». Мелодрамы должны быть без серьезных переживаний, желательно, чтобы даже на экране обходились без слез.

Я поохал, порадовался за ее успехи. Наверное, это здорово и правильно, что вот так, хотя меня порой коробит от такого. Причем – сильно. Но я – другое дело, у меня здоровая психика, мне сколько ни показывай на экране убийств, расчленений и отрубленные головы в крови, я не выйду на улицы убивать и грабить, но другие, как уверяют специалисты…

Помню, сперва был проект, что изъятые фильмы показывать в особых закрытых для общего посещения кинотеатрах, однако это дискриминация, потому благоразумно их сложили в хранилище и постарались о них забыть, пока не решат, как переделать, и переделывать ли вообще, потому что даже забота о них начинала казаться подозрительной.

В компьютерных играх, где надо убивать монстров или противников, девелоперам сперва приказали заменять кровь на нечто зеленое, потом вообще заставили ее убрать, то есть ты ударил – он упал, а потом вообще запретили эти жанры целиком, как разжигающие в человеке… э-э… здесь законодатели долго мялись, не находя термина, а потом, не мудрствуя лукаво, ограничились стандартным набором обвинений в разжигании розни на расовой почве, видовой и классовой, подразумевая под словом «класс» уже не рабочий класс или буржуазию, а биологические классы. Мол, класс насекомых, если он разумен и соблюдает демократические принципы и выборную систему, тоже человеки.

Интеллигенция, что всегда против, вякала робко, что это же перехлест, но один из законодателей, недавно вообще узнавший о существовании неба, велеречиво объяснил, что мы выходим в космос, где живут представители других видов и классов. И даже если там одни ящерицы или насекомые, мы должны идти к ним с нашими демократическими ценностями и поддерживать только те режимы, которые соблюдают равенство полов, всеобщую выборную систему и четырехлетний срок правления президентов.

Книги «старой эпохи» тоже подпали под запрет, но с этим было проще, так как абсолютное большинство населения перешло на электронное чтение, бумажных дома почти не осталось, а в инете контролировать контент становится все проще.

На черном рынке некоторое время продавались старые боевики, где герой палит из двух пистолетов или разносит вражескую военную базу, стреляя из гранатомета, автоматов, затем красочно убивает главного босса десантным ножом, когда кровь яркой красной струей брызгает прямо на экран, но за распространение таких фильмов давали большой тюремный срок, а потом начали сажать и за хранение таких фильмов.

В инете иногда появлялись кадры из старых фильмов, где мускулистый Рэмбо стоит гордо с обагренными кровью руками, или где Шварценеггер в роли коммандос убивает противников, пробивая последнего противника трубой насквозь… какая жуть, но у подростков эти фотки вызывали восторг, они хранили их, как святыни, рискуя исключением из школы и помещением в специальные учреждения для «смягчения нрава».

Обнаженные женщины на улицах города уже не диковинка, особенно в жаркую погоду, когда остальные обливаются потом в одежде, но постепенно и мужчины начали появляться обнаженными: сперва в своих квартирах, принимая друзей и знакомых, потом просто гостей, дескать, как хочу дома, так и хожу, а потом начали появляться и вне, так сказать, закрытых помещений.