Андрей Щупов - Сонник Инверсанта

— Он проглотил вилку!

— Ладно, допустим, а что случилось с Керосинщиком? Так вы его, кажется, называли? — Адмирал нервно поерзал в кресле. — Разве вы не развязали с ним конфликт?

— С ним многие конфликтовали.

— Тем не менее, человек пропал — и пропал совершенно бесследно.

— Причем же здесь я? Удрал человек из психушки — только и всего. Очень уж зол был на врачей.

— У меня, честно говоря, иные сведения… — Адмирал сердито поджал губы, порывисто расстегнул ворот кителя. — Не мог он удрать. Незачем ему было это делать. С администрацией заведения он дружил, пациенты его не обижали…

Поскольку я молчал, Адмирал продолжил:

— Хмм… Ну, а как быть с Поводырем?

— А что Поводырь?

— Он ведь бил вас? Причем бил при свидетелях.

— Верно, бил, а администрация наблюдала избиение и даже в ус не дула… Кстати, причем здесь Поводырь? Он-то, кажется, жив-здоров.

— Ничего подобного, — Адмирал хмуро покачал головой. — Вскоре после вашего отъезда Поводырь скончался.

— Вот как?

— А вы удивлены? Уже проведено экстренное вскрытие. Установлена смерть от ишемической болезни. Проще говоря — инфаркт.

Я нахмурился. В памяти промелькнуло мутное воспоминание и тут же погасло. Кажется, что-то связанное с Осипом, но об Осипе они не должны были знать ни в коем случае.

— А вы знаете, что этот ваш Поводырь сломал мне нос?

— Разумеется, я в курсе. И считаю, что у вас был веский повод для мести.

— Да как же я мог отомстить этому бугаю! Вы видели его грудную клетку? А бицепсы? Сомневаюсь, что даже ваши бычки сумели бы его одолеть.

— Мои бычки?… Ах, вон вы о чем! — Адмирал рассмеялся, но как-то суховато, неискренне. — Не знаю… Хотя, думаю, что справились бы. Даже наверняка. Вам ведь это как-то удалось, вот и мы не лыком шиты.

— Тем не менее, Керосинщик все же пропал… — пробормотал я задумчиво. — А он был пострашнее Поводыря.

Тонкие пальцы Адмирала сплелись в напряженный узел, на секунду изменили цвет. На лбу моего собеседника выступили бисеринки пота.

— Потому я и пытаюсь выяснить все обстоятельства случившегося. — С натугой выдавил он из себя. — Если же говорить о Керосинщике, то здесь действительно случай необычный. То есть, я хочу сказать, что Керосинщик не был обычным больным. В отличие от прочих пациентов его отличали способности, которые трудно именовать нормальными.

— Что, например?

— Бросьте! Вы и сами о них прекрасно знаете! — Адмирал суетно передернул плечами. — До сих пор, скажем, не выяснено, откуда этот человек добывал керосин. Да и с огненной плазмой этот пациент был, судя по всему, на короткой ноге. Вблизи Керосинщика постоянно что-нибудь вспыхивало и загоралось. Только за время его пребывания в больнице было зафиксировано более десятка необъяснимых возгораний. Имела место и парочка вполне серьезных пожаров.

— Занятно. И что же дальше?

— Ничего. Среди этих случаев был и такой, что наводит на мысль о предумышленном нападении. Вспыхнула одежда на санитаре, который накануне не слишком ласково обошелся с Керосинщиком.

— Представляю себе!..

— Что вы себе представляете? — на щеках Адмирала Корнелиуса выступили пунцовые пятна.

— Представляю себе это ваше неласковое обращение… Так он сгорел? Я имею в виду санитара?

— По счастью, нет. Его вывезли из больницы с сильнейшими ожогами. — Адмирал неуютно поежился. — Признаюсь, столь беспокойный пациент нас тоже не слишком устраивал, но согласитесь, на воле он представлял бы для нас значительно большую угрозу.

— И вы решили с ним примириться?

— Не совсем, но… Все, что мы опробовали на этом человеке, оказалось недейственным.

— Что значит — опробовали? Вы что, пытались его убить?

— Я не знаю всех подробностей проводимых экспериментов, поскольку этой темой занимались другие люди, но… — Адмирал на минуту замолчал. — Как бы то ни было, этого человека в больнице боялись. Боялись практически все. Судя по всему, такое положение вещей устраивало и его самого. Но теперь он пропал.

Я пожал плечами.

— Ну и что? Если, по вашим словам, он действительно являлся колдуном, значит и логичных объяснений в его поступках искать не приходится. Колдунам, знаете ли, свойственно иногда пропадать. Колдуны на то и колдуны.

— Так, может, вы тоже колдун? — Адмирал глянул на меня исподлобья. — Кто еще мог уничтожить Керосинщика, как не свой такой же? Тем более, что я располагаю достоверными сведениями о том, что Керосинщик собирался вас выжить из больницы.

— Не только меня.

— Возможно, но именно в вашем случае у него возникли проблемы. Сильных конкурентов мало кто любит. Но неприязнь Керосинщика обернулась против него самого.

— С чего вы это взяли?

— Больничные листы, дорогой Петр Васильевич! Худо-бедно, но они все-таки отражают динамику состояния больного. Так вот, у бедолаги Керосинщика нелады со здоровьем стали отмечаться сразу после вашего появления в больнице. Давление, пульс, энцефалограммы — все полетело в тартарары. В день же, когда вам прооперировали сломанный нос, у него впервые наблюдался нервный приступ. Что-то вроде эпилептического припадка.

— Причем здесь я?

— Вам лучше знать, Петр Васильевич. Подумайте.

— О чем? О том, что нужно поделиться информацией с вами? Но чего ради? Не вам ли, уважаемый, я обязан своим возмутительным пленением?

— Прежде всего, вы обязаны мне сегодняшним освобождением!

— Вы называете это свободой? — я указал рукой на высокий забор, на колючую проволоку, на охранников, прогуливающихся по тропинкам сада.

— Сожалею, но все это делается для вашего же блага. Вам жизненно необходимо поправить здоровье. Кроме того, не забывайте о своих многочисленных врагах. Ну, а мои люди в состоянии обеспечить самую надежную охрану.

— Да ну? — я позволил себе усмехнуться. — А не ваши ли люди, Адмирал, организовывали на меня одно покушение за другим?

Мой собеседник прикрыл рот ладонью, неловко прокашлялся.

— Вы не знаете всего, Петр Васильевич!..

— Так расскажите мне, сделайте милость!

— Увы, этого я сделать не могу. Тем более, что всей информацией я также не располагаю. Собственно, потому я и пришел к вам.

— Чтобы выяснить, каким образом был уничтожен Керосинщик?

— А его действительно уничтожили? — фигура в кресле напротив меня настороженно выпрямилась.

— По-видимому, да. Но кто и как, об этом я тоже ничего не знаю.

— Тогда, может быть, вы знаете, кто такой король Луд? Вы ведь упоминали о нем неоднократно. — Адмирал вновь судорожно переплел пальцы. — Самодержцев с таким именем я не знаю. Или, может, это просто позывной имперского служащего?

Я хмыкнул.

— Почти угадали.

— Почему же вы называли его английским ткачом?