Андрей Щупов - Сонник Инверсанта

Однако к прямому ответу он был явно не готов.

— Видите ли, я считал, что господин Кандидат-Консул в очередной раз взял себе дублера. Не так уж сложно это было предположить.

— Секундочку! Под дублером вы имеете в виду двойника?

И снова возникла непонятная заминка. Адмирал явно выдавливал из себя ответ.

— В некотором смысле да… Но потом случилось так, что на вас вышли Пахари и Люминауты. И тогда начальник охраны отдал приказ о прикрытии.

— Прикрытии двойника?

— Да, хотя лично я не очень-то в это верил. Прикрытие — пусть даже самое лучшее и привилегированное — не в состоянии спасти первое лицо страны. Потому и прибегают, время от времени, к дублерам.

— Ну-ну, продолжайте!

— Именно по этой причине я послал к месту предполагаемых событий своих людей. И получилось то, чего никто не ожидал. Вам удалось выскользнуть. И в первый раз, и во второй. Видите ли, статистика — наука жесткая, и уже тогда я впервые усомнился, а в самом ли деле перед нами обычный дублер?

— Тогда и возникла идея с психушкой?

Адмирал кивнул.

— К этому времени мы успели связаться со Звездочетом и обыскать все имперские уезды, — увы, настоящий Кандидат-Консул так и не объявился. А потом подозрительно закопошились дворцовые советники, поднялась буза в палатах. Первый визирь тайно собрал единомышленников, помчался к вам… — Адмирал вновь неловко поежился. — Вы должны простить меня, но это очень походило на переворот. Тонкий и отлично продуманный!.. Люди, располагающие военной силой, вполне могли осуществить подобное…

— И вы решили им помешать?

— Я был просто обязан что-либо предпринять.

— А теперь? Что изменилось теперь?

— Теперь?… — Адмирал Корнелиус нервно забарабанил по подлокотнику. — Теперь я поневоле вынужден раскрывать карты. Мы угодили в цайтнот. Смута принимает необратимый характер, нации просто необходимо предъявить лидера.

— В чем же дело?

— Но я ведь уже сказал: настоящий господин Кандидат-Консул по сию пору не обнаружен. Словом, ситуация крайне опасная, а вы…

— Что я?

— Если честно, вы не слишком походите на дублера.

— Вывод, основанный на попытках разговорить меня?

— Я понимаю… Методы, которые мы использовали, не отличались особой деликатностью…

— Уж какая там деликатность! Благодаря вам, я вынужден теперь проходить курс реабилитации!

— Да, но мы в состоянии подключить лучших врачей, включая самого Звездочета. Все будет исправлено в кратчайшие сроки, и вас вновь поставят на ноги.

— В общем, когда мне вкалывали порции веселящего зелья, вы подробнейшим образом пытались со мной беседовать?

Адмирал понурил голову.

— Это был мой долг. И потом — я уже сказал: у нас ничего не вышло. Версия дублера рухнула.

— Однако, если верить вашим словам, на господина Кандидата-Консула я тоже не слишком тяну, верно?

Адмирал с усилием выдавил из себя:

— Все верно. Вы — не он… После того, что приключилось с этим бешеным поджигателем в больнице, после затопленного подвала и ваших чудесных спасений… Словом, сейчас я окончательно запутался. Вы — не он, это однозначно, но с другой стороны выхода нет. Стране позарез нужен лидер. В самое ближайшее время! А потому все будет зависеть от того, что решим мы с вами. Понимаете? Вы и я…

— Вам нужен мой совет?

— Скорее — ответ. Потому что туда… — Адмирал со значением указал взглядом вверх. — Туда я должен ввести вас, как лицо, уже во всех отношениях определенное. Никаких совещаний и консультаций! Только добьемся того, что посеем сомнения. Либо мы решаем сейчас, что вы — это он, либо даем добро на гражданскую междоусобицу.

— Шоколад в фольге, а фольга под током, — пробормотал я.

— Что вы сказали?

— Так… Не обращайте внимания. Местный бредовый фольклор. — Я устало потер виски. — Каким временем я располагаю, чтобы обдумать ваше предложение?

— Боюсь, что времени у нас нет совсем. Я должен услышать нечто конкретное прямо сейчас. Мне нужна основа для меморандума. База вашей будущей программы. После чего я немедленно отправлюсь во Дворец подготавливать почву для вашего ВОЗВРАЩЕНИЯ.

— Возвращения… — я обхватил кисть правой руки, чтобы сдержать дрожь. Меня снова окатило волной озноба. — Ну, а какой базы вы хотите от меня?

— Вы… Вы демократ? — вопрос был задан с придыханием, и стало понятно, что ответ для господина Корнелиуса крайне важен.

— Скорее, нет, чем да. До демократии нужно созреть, а созревание большинства, боюсь, может затянуться на тысячелетия.

— Значит, вы за диктатуру?

Мне показалось, что Адмирал выпалил это с облегчением, и я не стал его разочаровывать.

— Видите ли, сердцем я против всяческой диктатуры. Категорически! Но мировой опыт свидетельствует в пользу того, что только грамотная диктатура выводит нации из кризисов. Ялмар Шах, Макиавелли, Японский феномен и так далее. У вас же, как я понимаю, на дворе кризис?

— Самый настоящий. — Кивнул Адмирал. — Кризис власти, кризис экономики и кризис идеологии. Внешне спокойствие еще сохраняется, но нарыв вот-вот прорвет.

Я на секунду зажмурился. Увы, все повторялось. В этой чудесной стране также наблюдались знакомые проблемы.

— Значит, что? — открыв глаза, я подмигнул Корнелиусу. — Будем начинать с идеологии?

— У вас есть конкретные предложения? — Адмирал вновь напрягся. Кажется, я его понимал. Фактически сейчас решалась не только его судьба, но и судьба всей страны. Единственное, чего он не знал, так это того, что я вооружен опытом собственного мира и собственной, оставленной в прошлом родины.

— Есть. Я хочу предложить качественно иную иерархию ценностей! — твердо проговорил я. — Высшая каста — работники умственного труда, служители искусства, врачи и учителя. Средняя каста — военные, политики, финансисты. Низшая каста — сельское население, пролетариат, работники сервиса, чиновники.

— Спасибо, что поставили военных в серединку. — Выдохнул он.

— Уж извините, но армия — слуга народа. Как и политики с финансистами. Вести же нас должны умные и талантливые.

— Разве военные не могут быть умными?

— Умными могут быть и пролетарии с крестьянами. Военные же, прежде всего, обязаны быть послушными. — Отрезал я. — Без дисциплины нет армии, а с дисциплиной нет науки и искусства. Вот и выбирайте.

— Но если вы хотите железной рукой поднимать экономику…

— Ее поднимет средний класс. Тот самый, коего у вас пока, судя по всему, не наблюдается. Для появления же последнего нужны законы, и именно по этой причине политиков я также записал в среднюю касту. В высшей касте политики превращаются в животных и уродливых феодалов.

— Как же тогда быть с крестьянами и пролетарием?

— Они тоже в массе своей исполнители. Самые грамотные и умелые будут иметь стимул подняться выше. До тех же ученых, инженеров и учителей. Без армии нет государства, без ученых и толковой педагогики нет вообще ничего.