И. Хо - 666. Рождение зверя

Кирилл натянул кремовые брюки, рубашку с короткими рукавами, мокасины. Причесался, побрызгался одеколоном, положил в карман пачку папирос, зажигалку и чековую книжку. Выйдя в коридор, он первым делом ткнулся в номер 3-74, надеясь увидеть Анну. Потемкин несколько раз настойчиво постучал. Никто не открывал. Он предположил, что они с Люси дрыхнут, и начал колотить в дверь ногой. Эта сцена привлекла внимание весьма примечательной парочки, которая чинно шествовала по коридору в направлении ресторанного комплекса: бывший министр здравоохранения, посол России на Украине Михаил Зухрабов сопровождал превышающую его на голову преемницу Татьяну Гобликову. Они были одеты во все белое. Мадам министр не выглядела затравленной и замученной мымрой, какой ее обычно показывали на совещаниях у президента или заседаниях правительства. Рядом с ехидно улыбающимся послом гордо ступала эффектная загорелая дама в модельных очках с синими стеклами.

Если и было у «голубого воришки» Альхена воплощение в современной действительности, то это, несомненно, Зухрабов. Он выпорхнул из-под крыла Джермена Гвишиани, директора Всесоюзного научно-исследовательского института системных исследований. Скромный старший научный сотрудник оказался в пекле чернобыльской ядерной катастрофы, где приглянулся Евгению Адамову, будущему министру по атомной энергии. Ничего выдающегося Зухрабов не делал – просто хорошо исполнял то, что ему поручалось. В девяносто втором году он создал страховую компанию ЗАКС, которая крепко вцепилась в атомную отрасль. Со временем эта фирма превратилась в монстра страхового рынка. Во всяком случае, каждый депутат Госдумы обязан был застраховать свое драгоценное здоровье именно в ней. Из любимчиков Адамова Зухрабов дорос до любимчиков Ельцина, практически войдя в «ближний круг». Поэтому его назначение главой Пенсионного фонда – на самую важную после председателя Центрального банка внеправительственную должность – было вполне естественно. Впоследствии, уже при Путине, именно Зухрабов, назначенный министром труда и социального развития, стал тем терминатором, который провел монетизацию льгот. Пенсионеры и инвалиды повыпендривались, поперекрывали автомобильные трассы, а потом успокоились. Воплощением мирового зла был объявлен Зухрабов, который с тихой улыбкой удалился в Киев. К этому времени его личное состояние составило, по некоторым оценкам, несколько миллиардов долларов.

Гобликова шла к должности другой дорогой. По окончании Плешки эта бледная мышь просиживала свои юбки в качестве младшего научного сотрудника отдела зарплаты НИИ труда Госкомтруда СССР. Потом, благодаря хорошим внешним данным, перескочила в Минфин. Здесь Гобликова проявила свои незаурядные умственные способности, являя собой лучшего бухгалтера у быстро меняющихся министров финансов трещавшей по швам России. К началу нулевых она дослужилась до начальника департамента бюджетной политики. Начальник Минфина Кудрин сделал ее своей правой рукой, которой было доверено продавливать сверстанные на коленке бюджеты через парламент. Оппозиционные депутаты настолько млели от ее внешности, что все всегда проходило на редкость гладко. Наконец Путин нашел для нее более интересное амплуа, чем роль барби-герл в правительственной ложе зала заседаний Госдумы, – Татьяну поставили на место Зухрабова. Примерно год Гобликова осваивалась, а потом в ход пошли хорошо отработанные при ее предшественнике схемы. Два министра – бывший и нынешний – имели много общих интересов, поэтому их совместное времяпрепровождение отличалось вполне прозаической подоплекой. Хотя сейчас, притормозив около Потемкина, впечатление они производили слегка романтическое.

– Наверное, товарищ ключ потерял, – пошутил Зухрабов, кивнув в сторону Кирилла, безуспешно стучащегося в дверь Гетман.

Гобликова хихикнула.

– Да нет, Михаил Юрьевич, просто пытаюсь обокрасть приглянувшиеся апартаменты, – пояснил Потемкин.

– О-о-о! Соотечественник! – воскликнул посол.

– Да еще и с юмором, – добавила Гобликова. – Давайте познакомимся.

– А что, это такая редкость в здешних широтах? – поинтересовался Кирилл.

Гобликова поправила прическу.

– Что именно – юмор или соотечественник?

– Юмор.

– Да нет, не обижайтесь, – улыбнулась мадам. – У нас просто хорошее настроение. – Она протянула Кириллу анемичную ручку: – Татьяна.

– Рыцарь веселого образа Дон Кирилл де Ханович Потемкин Нетаврический. – Кирилл расшаркался и встал на колено, припав к ее пальцам. – Готов служить вашему высочеству.

Настроение у Гобликовой, похоже, улучшилось еще больше.

– В такой аристократической компании мне даже как-то неловко, – смущенно сказал Зухрабов.

– Бросьте, Михаэль, не кокетничайте, – приобняла его Татьяна и обратилась к Кириллу: – Ну если уж вы готовы мне служить, сопроводите к обеденному столу.

– С превеликой радостью. Куда изволите?

– В «Венеции» неплохо готовят.

– Где это?

– Так вы еще и новичок? То-то я вас не замечала… – В глазах Гобликовой блеснуло нечто хищное.

– Прибыл третьего дня. Нахожусь в полном вашем распоряжении.

– Это итальянская забегаловка этажом выше, – пояснил Зухрабов.

– Что ж, давайте посмотрим на местных гондольеро. – Кирилл пропустил пару вперед.

Достигнув атриума, все трое поднялись на четвертый этаж. «Venice» располагался рядом с лифтом, по левую сторону. Шутка Потемкина насчет гондольеро оказалась пророческой: столики в помещении ресторана стояли на островках, между которыми по каналам передвигались самые настоящие гондолы с официантами. В темной воде плавали огромные разноцветные рыбы, которым посетители скармливали объедки. Подсвеченные стены зала создавали иллюзию панорамы Венеции, открывая виды с площади Сан-Марко.

Гобликова с Зухрабовым ловко перескочили через несколько мостиков и заняли стол. Потемкин последовал их примеру. К ним тут же подчалила гондола с халдеем Vincitore. Чертами лица он удивительно напоминал Сильвио Берлускони – как будто заводной итальянский дуче помолодел на пятьдесят лет.

– Тэк-с, что тут у нас. – Посол задумчиво изучал меню. – Будьте любезны, голубчик, карпаччо из морского черта и филе тюрбо.

– Соус какой желаете?

– Бальзамический, на говяжьем бульоне. А на десерт, пожалуйста, тортино из горячего шоколада.

– А мне, – Гобликова даже не открыла меню, – салат с перепелками и утиную грудку в анчоусном соусе. А потом еще сорбет ананасовый принесите.

– Ну, раз пошла такая пьянка, – Кирилл пролистал кожаную книжечку, – то я отведаю плоти агнца. Так что мне седло ягненка на вертеле.

– Да, и насчет пьянки, – заметил Зухрабов. – Бутылку тосканского «Брунелло» девяносто седьмого года принесите, плиз.