Игорь Полукеев - Дервиш

— Я — Бог! Веришь ли ты мне?

— Нет! — Ответила девушка.

Ракшасы встретили других людей, но все они отвечали им то же. Тогда ракшасы спросили:

— Почему вы не верите нам, что мы ваши учителя?

Люди ответили им:

— Боги мало говорят с нами, они заняты, они делают много добрых дел. Вы много говорите, но делаете зло! Вы несёте муки и страдания, называя их испытаниями, но не даёте помощи. В вас нет любви. Вы не можете быть нашими богами.

Вот что отвечали им люди. Что же могли сделать ракшасы? Только лишь разрушать всё, к чему прикоснутся их руки. И они ушли.

Атау-ли вздохнул:

— Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Жизнь — это жестокая борьба за существование. Когда мир наполнится образованными людьми, войн не станет, их будут изучать только в школах, поэтому ракшасы стремятся, чтобы люди оставались глупыми и необразованными. Это вечная и невидимая война. У людей есть враг. Через неразвитые сознания ракшасы сеют рознь и вражду между людьми! Низкое сознание, видя перед собой любовь и доброжелательность, сознательно причиняет боль, потому что знает, что с добротой так поступать можно и безопасно. Человек, несущий Знаки Ночи, стократ опаснее любого врага. Он — воин тьмы.

Видя, что Слава больше не говорит ни слова, а задумчиво молчит, Эвада мягко произнесла:

— Держащий меч — это воин, но можно ли воина считать праведником? Можно, если он защитник. С другой стороны, нежелание быть жестоким справедливо, но отказ от участия в сражении — это трусость. Здесь есть противоречие, и это смущает тебя сейчас!

Помолчав, она продолжила:

— Мир есть внутри каждого из нас. Мы его сами в себе создаём, сами уничтожаем, и потому в состоянии сами себя спасти.

Глухой рокот раздался за окнами. Он шёл со стороны моря. Атау-ли быстро встал и поспешил к двери, внимательно прислушиваясь. Вслед за ним все присутствующие поспешили на улицу. Там уже толпились высыпавшие из соседних домов люди. Они здоровались с Атау-ли, Эвадой и искателями, внимательно прислушиваясь к звукам, доносящимся с моря. Над ним клубился редкий туман, уносимый порывами лёгкого ветерка. Глеб слушал, стоя на крыльце. Откуда-то из морских далей вновь раздался протяжный, низкий, утробный рёв, прокатившийся, как раскат грома. Люди вглядывались в пасмурную тёмно-зелёную дымку, застилавшую горизонт, но ничего не видели.

— Это Отец Моря. — Промолвил Атау-ли, глядя в пустоту. — Он торопит нас.

Учитель быстро попрощался и пошёл к Залу Мудрости. Навстречу искателям шла Нэсли. Приблизившись, она улыбнулась:

— Я рада видеть вас! Я должна сказать! Тот, кто Аланта, передаёт вам, что ваше обучение у Клана Воды отменяется. Эликсир Тхатар не будет действовать на вас. Ваши тела не такие, как у олунха, вы не сможете долго быть под водой, для вас это будет опасно. Теперь всё!

Нэсли улыбнулась, приложив руку к груди, и неторопливо пошла по улице, кивая по пути соплеменникам. Искатели вернулись в дом.

— Слава, тебе нужно быть сдержаннее! — Обратился к нему Глеб.

— Да Глеб! — Оправдывался Слава. — Я, как только представил, что нашего ребёнка кто-то будет оценивать… кровь в голову!

— Не кровь, Трутнёв! — Рассердилась Вика. — И не кто-то, а вожди!

Они говорили по-русски, и Лане не понимала ни слова. Она лишь догадывалась, что её мужа за что-то отчитывают, и тихо стояла рядом, прижавшись к его руке, немного испуганно следя глазами за Викой и Глебом. Увидев это, они стали говорить тише и спокойнее.

— Это их жизнь, и их дело, как ей распоряжаться! — Говорил Глеб. — А что, если правы они, а не мы?

Трутнёв виновато смотрел в пол и качал головой. Вика сдержанно спросила:

— Ты помнишь, Слава: «Ищите свой путь, у каждого он будет иной… Дорога спрятана во тьме. Во тьме вы будете пребывать всю жизнь…»? Почему ты решил, что ты видишь правильный путь, а целый народ ошибается?

— Всё! Я неправ! — Трутнёв махнул рукой.

Глеб удивлённо смотрел на Вику:

— Ты же тогда почти в беспамятстве лежала! Как ты помнишь?

— Я всё слышала и всё помню! — Ответил Вика. — Лане! Не переживай и не бойся! Мы любим Славу, мы просто объяснили ему, что он не должен был спорить с Эвадой и Атау-ли!

Лане крепче прижалась к руке Трутнёва и спокойно вздохнула…

… Глеб внимательно смотрел в небо и концентрировал своё внимание. Собравшись, он решительно вздохнул, потом разбежался и со всех сил рванул в высоту! Тёплый ветер ударил в лицо, перехватывая дыхание! Тело стремительно взмыло вверх, но его тотчас потянула вниз какая-то сила. Глеб увидел впереди крышу дома и устремился к ней. Он захотел достичь её, и всё его существо ринулось вперёд! Воля направила полёт, и вот его ноги коснулись покрытия крыши. Под подошвами сандалий заскрипел мелкий песок, тут же Глеб увидел следующую крышу, снова разбежался и прыгнул вверх. Немного пролетев, он опустился на неё.

— Что не так? — Думал Глеб. — Стоп! Не нервничать, а то проснусь. Концентрация!

Он походил по крыше, глядя под ноги и, глубоко дыша, собирался с мыслями, вспоминая всё, что слышал от олунха. Наконец, он почувствовал в себе силы, улыбнулся, и поднял голову к небу. Он вновь побежал, стремясь набрать скорость, но ноги почему-то переставлялись очень медленно, совсем не так быстро, как он хотел. Он посмотрел на них, и увидел, что земля быстро удаляется от него. Тогда он лёг на живот и — полетел! Глеб летел под облаками и видел под собой чудесный мир Амритайи! Поля и леса, разноцветные стаи птиц, кружащих над вершинами деревьев, бесчисленные стада животных, снова ставших радужными, стаи летучих рыб, ныряющих в изумрудно-прозрачной воде, несущиеся по бескрайним равнинам табуны антилоп, оставляющих за собой длинный, сияющий радугой, шлейф! И — цветы, цветы! Они свисали с веток деревьев и с вьюнов на скалах, качались на водной глади и колыхались в полях от дуновений ветерка. Глеб чувствовал волны запахов, окутывающих его одна за другой, вместе с ветром захлёстывающих его в свободном стремительном полёте! Глеб летел, а под ним, на поверхности, из земли появлялись какие-то странные пирамиды, дома, сооружения, всё, что тайно хранила Амритайя в своих недрах, спрятав от глаз потомков. Под ним была равнина, на которой, среди красот природы раскинулись города и посёлки из белоснежного камня, храмы и дворцы! Глеб летал над ними, любуясь открывшейся ему красотой! Незаметно он достиг гор и узнал белеющую среди облаков вершину Ала-ата. Немного погодя он увидел под собой город. Глеб присмотрелся и узнал его — Аши-тара, Город Белых Вершин. Город не был разрушен, и Глеб с удивлением рассматривал его великолепие. Что-то подсказало ему, что он должен спуститься вниз. Среди множества огромных зданий он увидел одно, показавшееся ему особенным. Оно было светло-оранжевого цвета с четырьмя башнями по углам. Четвёртый этаж венчала пятая башня, самая большая и высокая. Глеб понял, что это то самое здание, которое нашёл Трутнёв. Вспомнив, как он ползал здесь под плитой вместе с Викой и Славой, Глеб улыбнулся сам себе: